Что Кейти делала в школе - Сьюзан Кулидж

– Вот и славно, мои девочки! – сказал он. Потом он поцеловал их еще раз и торопливо ушел. Может быть, он не хотел, чтобы они заметили, что его глаза тоже затуманены слезами.

Когда девочки перешагнули порог школы и дверь за ними закрылась, они вдруг осознали, что остались одни среди чужих. Ощущение было не из приятных, и, поднимаясь вверх по лестнице и шагая вдоль Квакер-коридора к комнате номер 6, Кейти и Кловер чувствовали себя одинокими и несчастными.

– Ага! Значит, вы будете жить в соседней комнате! – произнес веселый голос, когда они поравнялись с комнатой номер 5. Из двери высунулась голова Розы Ред. – Я очень рада, – продолжила она, сердечно пожимая им руки. – Я предполагала, что там поселят кого-то из новеньких, но кого, еще не знала. А среди новых девочек есть такие надутые гусыни… Как вы обе поживаете?

– Ах! Значит, мы соседи! – воскликнула Кловер, оживляясь.

– Да. И это весьма благородно с моей стороны не злиться на вас, потому что я сама хотела получить комнату в конце, но миссис Флоренс мне ее не дала. Заходите, я познакомлю вас с моей соседкой по комнате. Конечно, это против правил, но неважно – никто не соблюдает правила в первый день.

Они вошли. Комната номер 5 была точно такой же, как и номер 6, по форме, размерам, меблировке, но Роза уже распаковала свой сундук и украсила комнату самыми разными мелочами. Стол был завален книжками и коробками, по стенам развешаны хромолитографии, огромная розетка из голубой ленты украшала изголовье кровати, шторы были связаны вместе розовой ленточкой, а в верхней части окна прикреплена гирлянда еловых веток, свежих, с пряным ароматом. Впечатление от комнаты было странным, но радостным, и Кейти и Кловер в один голос воскликнули:

– Как красиво!

Соседкой Розы Ред по комнате была бледная застенчивая девочка с полуиспуганным взглядом и маленькими руками, которые она смущенно сплетала, когда двигалась и говорила. Ее звали Мэри Силвер. Мэри и Роза были до того не похожи друг на друга, что Кейти показалось странным их желание поселиться в одной комнате. Позднее причина стала яснее. Роза любила покровительствовать, Мэри – быть под покровительством; Роза – болтать, Мэри – слушать. Мэри явно считала Розу самой интересной особой на свете. Все шутки Розы вызывали у Мэри приступ безудержного смеха, но потом она всякий раз неожиданно умолкала и испуганно прикрывала рот рукой, словно смех был чем-то предосудительным.

– Только подумай, Мэри, – начала Роза после того, как представила Кейти и Кловер, – эти юные леди получили комнату в конце. Как ты полагаешь, почему миссис Флоренс не дала ее нам? Это очень странно.

Мэри смущенно засмеялась. Казалось, она могла бы сказать, в чем причина, но не смеет.

– Ну да ничего, – продолжила Роза, – говорят, испытания – это хорошо для человека. Если уж мы не можем поселиться в той комнате сами, приятно хотя бы то, что там будут жить хорошие люди. Вы ведь хорошие? – обернулась она к Кловер.

– Очень! – ответила та со смехом.

– Я так и думала. Я почти всегда могу определить это, не спрашивая. Но, разумеется, лучше получить подтверждение из самого авторитетного источника. Мы будем добрыми друзьями, правда? Посмотрите-ка сюда! – Она вынула один из ящиков стенного шкафа и положила его на кровать. – Видите? Ваши ящики прямо за нашими. И в «час молчания», то есть когда мы должны сидеть тихо и учить уроки, если я вдруг захочу что-нибудь сказать вам, я просто постучу и суну записку в ваш ящик, а вы сможете так же мне ответить. Отлично придумано, а?

Кловер сказала «да», но Кейти, хоть и засмеялась, отрицательно покачала головой:

– Не втягивай нас в проказы.

– О Боже! – воскликнула Роза. – Значит, вы собираетесь быть паиньками – обе? Если так, то сообщите мне эту ужасную новость сразу. Надеюсь, что сумею это пережить! – Она обмахивала себя веером с таким забавным видом, что невозможно было удержаться от смеха. Мэри Силвер тоже засмеялась, но тут же, как всегда неожиданно, умолкла.

– Вот, возьмем Мэри, – продолжила Роза. – Ее фамилия Силвер[8], но она – чистое золото! Она – Образец! Это тяжкое испытание для меня – жить в одной комнате с Образцом. Но если еще несколько Образцов поселится рядом – уж лучше скажите честно и сразу, и я упакую вещи и переселюсь к грешницам на Чердак. Впрочем, вы не похожи на Образцов. Ты особенно, – кивнула она в сторону Кловер. – У тебя глаза как фиалки. Но такие же у Сильвии, – это моя сестра, – она величайшая чаровница в Массачусетсе. Глаза ужасно обманчивы. Что же касается тебя, – обратилась она к Кейти, – то ты такая высокая, что я не могу охватить тебя целиком, но те части, что я вижу, ничуточки не пугают.

Роза говорила все это, сидя на подоконнике. Вдруг наклонившись, она, очаровательно краснея, раскланялась с кем-то во дворе. Кейти взглянула вниз и увидела красивого молодого человека, надевающего шляпу, которую он, вероятно, перед этим приподнял.

– Это Берри Сирлс, – сказала Роза. – Он сын ректора и всегда ходит через двор в свою комнату. Вон его окно – с красной шторой. Оно прямо напротив вашего окна – неужели не видите?

– Ах вот что! – воскликнула Кейти, вспомнив, что рассказывала в поезде Лили. – Значит, это и была причина… – Она умолкла, испугавшись, что оказалась груба.

– Причина, по которой мы хотели получить комнату номер шесть? – спросила Роза с невозмутимым видом. – Гм, не знаю. Мне не приходило в голову взглянуть на дело в таком свете. Мэри! – воскликнула она неожиданно суровым тоном. – Неужели это Берри Сирлс был у тебя на уме, когда ты так упорствовала в своем желании получить ту комнату?

– Роза! Как ты можешь такое говорить? Ты же знаешь, что я никогда ни о чем таком не думала, – запротестовала бедная Мэри.

– Надеюсь, что так. Иначе я сочла бы моим долгом поговорить об этом с миссис Флоренс, – продолжила Роза важным и предостерегающим тоном. – Я считаю себя ответственной за тебя и за твою нравственность, Мэри. Но давайте оставим эту неприятную тему. – Несколько мгновений она очень серьезно смотрела на трех девочек. Потом губы ее дрогнули, на щеках появились неотразимые ямочки и, снова упав на стул у окна, она разразилась смехом. – О, Мэри, ну что ты за глупышка! Когда-нибудь ты меня окончательно уморишь! Боже мой, как я себя веду! Просто возмутительно. Но я не хотела – я собираюсь быть по-настоящему хорошей в этом семестре. Я обещала это маме. Прошу вас, забудьте об этом и не сердитесь на меня, и заходите еще, – добавила она задабривающе, когда Кейти и Кловер поднялись, чтобы уйти.

– Разумеется, – ответила Кейти. Что же до благоразумной Кловер, она уже была отчаянно влюблена в Розу в самый первый день!

Через несколько часов усердной работы комната номер шесть была приведена в порядок и казалась совсем другим местом. На столе и умывальнике лежали полотенца с каемками. Фотография доктора Карра и несколько красивых цветных литографий украшали стены, возле окна стояли кресло-качалка и низкое рабочее кресло, на сундуки были надеты чехлы из мебельного ситца, специально сшитые для этой цели старой Мэри. На подоконнике стояла ваза кузины Элен; Кейти привезла ее с собой, заботливо упаковав среди одежды.

– Вот так, – сказала она, связывая шторы лентой в подражание Розе Ред, – а когда у нас в вазе появится букетик полевых цветов, все будет как нужно.

Стук в дверь. Вошла Роза.

– Вы устроились? – спросила она. – Можно зайти поглядеть? Как красиво! – воскликнула она, оглядевшись. – Интересно, как в один миг можно понять, что за девочка перед вами, стоит только посмотреть на ее комнату! И я знаю, что вы всю жизнь были аккуратные, хозяйственные и со вкусом. А вы сразу поймете, что я – Мэдж Уайлдфайр[9], Эллен Грей – святая, Салли Сатерли – вертушка, а Лили Пейдж – притворщица и мямля… ах, я забыла! Она ваша кузина, да? Как я невежлива! – Она улыбнулась Кловер, и та не могла удержаться от ответной улыбки. – Вот это да! – продолжила Роза. – Умывальник! Где вы его взяли?

– Папа купил, – объяснила Кейти. – Он попросил разрешения у миссис Флоренс.

– Как это мило с его стороны! Сейчас же напишу моему папе, чтобы он тоже попросил разрешения.

Так она и поступила. В результате в школе возникла мода на умывальники, и столько пап «попросило разрешения», что миссис Флоренс сочла необходимым отказаться от общей умывальной и ввести умывальники во всем доме. Просьба Кейти оказалась началом перемен. И я не думаю, что это обстоятельство расположило руководительниц школы в ее пользу.

– Кстати, где Лили? – спросила Кейти. – Я ее не видела сегодня.

– Хочешь знать? Могу тебе сказать. Она сидит на кончике одного стула, ноги поставила на подножку другого, а голова ее на плече у соседки по комнате (которой до смерти хочется уйти, чтобы разобрать вещи в своих ящиках комода), и Лили плачет…

– Откуда ты знаешь? Ты ходила наверх и видела ее?