Инженер и Принцесса - Анатолий Патман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Да, не понять женщин! Лишь недавно мы с ней миловались на всю катушку, так теперь нежданно стал первым врагом. Но что делать? Пришлось мне уйти не попрощавшись. Инга не проводила меня даже до двери. А я — на поцелуй, конечно, не рассчитывал, но хотел сказать ей на прощание хотя бы пару ласковых слов! Уже спускаясь по лестнице и, оглянувшись, я заметил в едва открытой двери лишь Марину. И она, тут же высунув голову наружу, показала мне язык и потом молча захлопнула дверь. Вот и попрощались!
* * *
Мне, чтобы прийти в себя, так и не выдать себя, требовалось уединение или поменьше людей рядом с собой. Поэтому к себе, в институтское общежитие на Васильевском острове, я не поехал. И не очень далеко — надо было доехать от станции метро «Московские ворота» Московско-Петроградской линии, где почти рядом друг с другом, в хорошо благоустроенном и зелёном районе, находились дома с квартирами родителей Кати и Инги, до станции «Невский проспект». А там можно было быстро перебраться на станцию «Гостиный двор» Невско-Василестровской линии и немного проехать до конечной «Василеостровской». До общежития пешком было далековато, но меня не пугали небольшие прогулки. К сожалению, там наверняка полно было и самых разных студентов, в том числе и приятелей, и приятельниц, которые хорошо знали Вячеслава. Пока чем меньше они будут видеть меня, тем лучше. Скоро мы заканчивали обучение, и все трудились над дипломными проектами, поэтому постоянно посещать институт нам не требовалось. А после видно будет. Все выпускники разъедутся по своим местам. И даже тем, кто, как я, останется в Ленинграде, не до прежних приятелей будет. Хотя, мне это надо и для лучшей маскировки.
И тут мне больше всего подходило общество тёти Вячеслава Светланы Никитичны, в девичестве, конечно, Репниной, а теперь Павловой, старшей сестры отца парня Василия. Ей было уже почти пятьдесят лет, и она работала в школе учительницей русского языка и литературы, заодно и подрабатывала уроками французского языка. Две её дочки — Анна, чуть старше Вячеслава, и Инна, уже ровесница, были замужем и жили со своими семьями в Москве. Учились там в Московском университете и по ходу учёбы нашли свои половинки. Я теперь как бы мог похвастаться двумя племянницами и одним племянником, конечно, малолетними. Хотя, и Вячеслав не видел их ни разу. Только мужей своих двоюродных сестёр — Диму, кстати, из еврейской научной семьи в Москве, и Валеру, уже из рабочих в городке Кольчугино во Владимирской области, на похоронах мужа тёти. Борис Григорьевич Павлов, профсоюзной работник небольшого уровня, нежданно умер два года назад, в начале июня, от сердечной недостаточности. Хотя, тоже фронтовик, капитан-артиллерист, тётю завоевал, ну, сначала добился, а потом и женился. Ещё во время войны, в госпитале, где она, в свободное от учёбы время, ухаживала за раненными. Он с самого начала, явно из-за происхождения, сильно недолюбливал и родителей парня, и его самого, потому за последние пять лет Вячеслав редко навещал тётю. Точнее, уже два года вообще у неё не был. Лишь изредка позванивал по телефону. Хотя, честно говоря, и она сама, явно переняв от мужа, проявляла к племяннику некоторую холодность. Не задалось у парня и общение с двоюродными сёстрами и их мужьями. Конечно, пренебрежение жителей обеих столиц к своим, ага, бедным родственникам из провинции. Себя они, честно говоря, ставили и выше, и подозревали родственников во многих грехах, и, главное, в покушении на их покой. И семья тёти не особо выделялась из этого ряда.
Меня эти нюансы волновали мало. Не особо общался ранее, ну и пусть. Главное, сейчас тётя Светлана жила одна в двухкомнатной квартире, где-то на Московском проспекте, и дочки с семьями навещали её редко. Примет тепло, хорошо, не примет, вернусь в общежитие. Если так подумать, не совсем родной человек, хоть по крови и ближайшая родня. Я теперь вообще бедный попаданец, точнее, пропаданец! Николай родился лишь пару лет назад, вся его родня жила в Чебоксарах и Чувашии, если честно, маленькой и, даже по советским меркам, нищей республике. Мне не совсем хотелось возобновлять родственные связи Вячеслава, но, ради собственной же безопасности, придётся. Иначе подозрительно будет. Само собой, не мог я им открыться. Не поверят и сразу же сдадут в органы! Советский Союз не то место, где пропаданцам можно шататься где попало и откровенничать. Запросто пропадёшь!
Большой кирпичный дом тёти постройки сталинских времён, но как-то неприглядный, находился не так далеко от станции метро «Электросила». От станции метро «Московские ворота» можно было даже дойти пешком минут за двадцать! Правда, я всё же прокатился на метро эту одну остановку, хотя бы иметь представление. Ничего такого. Хотя, на «Электросиле», к примеру, узнал, что «Коммунизм — это есть советская власть плюс электрификация всей страны». Сам Владимир Ильич сказал…
Да, район оказался рабочим и не таким зелёным и уютным, в отличие от того, где я сегодня странно погостил. Там и дома, в основном тоже кирпичные, были выше и роскошнее, и район благоустроен намного лучше. Всё же не совсем простые люди жили. Хотя, и не такого высокого положения, но всё равно зазнавшиеся.
В четырёхэтажном доме, в пять подъездов, лифтов не имелось, но тётя Светлана жила на втором этаже, поэтому я легко взлетел вверх. Квартира у неё оказалась небольшой, а кухня — откровенно крошечной. Хотя, санузлы оказались раздельными, так и имелась кладовка. Меня удивило наличие горячей водой, и она получалась от газовой горелки. Так что, жить вполне было можно.
Глава 05
У тёти…
Светлана Никитична встретила меня не так уж и тепло, хотя, судя по памяти Вячеслава, и получше, чем ранее. Явно соскучилась по живому общению, да и выглядела немного грустной. Одна же живёт, и в большом городе, а не на улочке в три дома, где всё просто и знакомо. Ну, да, человек социальное существо, и с возрастом люди становятся сентиментальнее, поэтому вынужденное одиночество, даже при живых детях и родственниках, влияет в лучшую сторону и на самые холодные тётины души.
— Да, Слава, совсем ты забыл про меня. Когда в последний раз был у меня? Кажется, пару лет назад, на похоронах Бориса, а потом ненадолго заглянул на девять дней. И с концами… А ведь здесь же, в Ленинграде, учишься, живёшь не так далеко… Мог бы и навещать родную тётю хоть изредка. В общежитии у студентов, может быть, и весело, но всё-таки родню не надо забывать.
— Пожалуйста, извините, тётя Светлана. Вынужден признаться, явно зачерствел. — Я решил слегка шокировать тётю, хотя, кого же ещё, самая близкая родня и есть, откровенными признаниями. Ещё больше охладится ко мне, переживать не буду, пожалеет, то тоже неплохо. — Не обижайтесь, пожалуйста. Хотя, мы, молодые люди, не умеем ценить, что имеем. А так, сейчас пробегал мимо и решил заглянуть хоть ненадолго. Честно говоря, решил попросить у Вас помощи. Тут я несколько мелодий и песен сочинил, но знаний явно не хватает, а у Вас хорошее музыкальное образование.
Конечно, Светлане Никитичне одной было скучно. Хотя, она, как оказалось, вчера вечером с удовольствием посмотрела по своему неказистому цветном телевизору '«Рубин-401», сразу две комедии. Так советское телевидение решило поздравить дорогих советских телезрителей с праздником 1 мая, ну, да, с Днём международной солидарности трудящихся! Вообще-то, хороший праздник, и на природу можно сорваться, само собой, с шашлыками и водочкой. Конечно, после демонстрации. Как вчера у компании Инги. Сначала они, тоже после демонстрации!, где-то на природе неплохо погуляли, а потом вечеринку в шикарной квартире у Кати устроили. Хотя, и у Инги родители вместе с остальными детьми на дачу уехали. Но она, насколько помнилось Вячеславу, у себя никогда ничего такого не устраивала. Родители строже к ней относились, чем, к примеру, к Кате. А у подружек, кстати, более легкомысленных и, даже на мой взгляд из будущего, вполне развратных, могла немного и развлечься. Вячеслава никто не собирался приглашать на природу, а вот на вечеринку, хотя, больше как музыкальную прислугу, его позвали. Не первый
