Невероятные приключения Брыся в пространстве и времени - Ольга Малышкина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Очень нужно, чтобы Атос, Портос и Арамис собрались в кабачке «Сосновая шишка», здесь неподалеку, и дождались меня, если вдруг задержусь! Сможешь?
– Слово дворянина! – щегольнул Брысь намотанной на ус фразой и тут же бросился вон из лавки, на ходу позвав Рыжего:
– Вперед! У нас есть дело!
Коты исчезли за дверью, а Констанция Буанасье уважительно спросила:
– Дрессированные? У меня такое впечатление, что вы друг друга понимаете!
– У меня тоже! – пробормотал Д’Артаньян, а затем со словами:
– Вам нужно укрыться в надежном месте, здесь небезопасно! – увлек девушку вверх по лестнице. Из его мансарды был отдельный выход, что оказалось весьма кстати в сложившихся обстоятельствах, ведь перед магазином могли находиться еще солдаты Ришелье!
Ученик мушкетеров наказал Планше выждать четверть часа, и лишь потом «освободить пленных», а сам отвел напичканную дворцовыми тайнами красавицу в квартиру Атоса, где доверил ее заботам молчаливого Гримо. Сам же устремился в Лувр – исполнять поручение. Правда, пока оно заключалось лишь в том, чтобы вызвать камердинера королевы, сообщив привратнику пароль, и рассказать о похищении, побеге и местонахождении госпожи Буанасье. Но гасконец надеялся, что это только начало и вскоре ему доверят секрет поважнее, который позволит чаще видеться с прекрасной Констанцией!
Тем временем посланники разделились: Брысь побежал к особняку капитана королевских мушкетеров, куда ушли Атос с Мартином, а Рыжий – к Савельичу. Им предстояло без знания французского втолковать Арамису и Портосу, где будут ждать друзья…
Глава семнадцатая. У Ришелье
Благородный Атос оставил увязавшегося за ним пса на площадке широкой мраморной лестницы, и Мартин застыл каменным изваянием, напряженно вглядываясь в двери, за которыми скрылся «хозяин». Мимо то и дело проходили люди, задевая развевающимися голубыми накидками. Кто-то отваживался гладить его по голове, но Мартин не шевелился, лишь белый кончик хвоста подрагивал, делая сходство со скульптурой не совсем полным.
Де Тревиль сразу принял своего любимца, однако пришел в ужас от просьбы разузнать о пропавшей кастелянше королевы. Безошибочным нюхом опытного придворного он почувствовал, что дело тут политическое, затрагивает интересы противоборствующих сторон: кардинала и ее величества, а потому лучше в него не соваться. Он предостерег Атоса о последствиях, грозящих в лучшем случае Бастилией!
По низкому вежливому поклону, который уходя отвесил мушкетер, капитан королевских солдат понял, что Атос, а вместе с ним и трое его друзей, не послушаются и накличут на себя, а значит и на него, их командира, гнев сильных мира сего!
Де Тревиль вздохнул. Эх, когда-то он тоже был молодым и горячим, отважно бросался в авантюры, по малейшему поводу выхватывая шпагу и безжалостно разя противников, хотя эдикты о дуэлях существовали и тогда… А уж сколько безумств совершено ради прекрасных женских глаз… не счесть!
Воспоминания взбодрили старого вояку, и он решил переговорить с его величеством, тем более что завтра ему предстояло сопровождать короля на охоту.
***Большой прямоугольный двор перед особняком господина Де Тревиля казался голубым от обилия мушкетерских накидок: здесь маршировали, фехтовали, гарцевали на лошадях, со всех сторон звучали громкие команды, шутки и смех.
Эта суета могла бы смутить кого угодно, но только не путешественника во времени – Брысь даже не стал красться вдоль стены, чтобы не попасть под копыта или чей-нибудь сапог, а промчался прямиком к главной лестнице, на которой нос к носу столкнулся со спускающимся Мартином. Точнее, нос к нижней части лапы…
– Что-то опять случилось? – встревоженно спросил пес.
Тот же вопрос задал себе Атос, увидев серо-белого знакомца, и ускорил шаг.
– Все не так плохо, – попытался успокоить Брысь обоих, но к нему не прислушались.
Атос почти бежал, рисуя в голове страшные картины, как его юный друг отбивается в одиночку от кучи гвардейцев кардинала, а возможно, уже ранен или даже… впрочем, последнюю мысль он от себя поскорее отогнал.
Мартин, целью жизни которого было преданное служение Людям, несся впереди, рассчитывая «уладить дело» до прибытия на место сражения благородного мушкетера (того все еще мучила боль в плече).
Брысь вприпрыжку мчался следом и почти нагнал быстролапого соратника, когда вдруг из-за угла вылетела карета, запряженная парой гнедых. Она распугала прохожих, заставив их жаться к домам и проклинать лихого возницу.
Штора в окошке экипажа на мгновение шевельнулась, но этого мига оказалось достаточно, чтобы опытный «секретный агент» узнал пассажира. Граф Рошфор!
Не колеблясь, Брысь сменил маршрут, уверенный, что Мартину и Атосу ничто не угрожает, и надеясь, что Планше растолкует остальное.
Со стороны могло показаться, будто кот соревнуется в скорости с лошадьми, причем весьма успешно!
Карета застучала колесами по знакомому мосту, а на улице Добрых Детей свернула во двор какого-то особняка. Чтобы не попасть на глаза «фиолетовому» и не быть узнанным, Брысь решил не заходить внутрь через кованые ворота, хотя в ажурном орнаменте имелось достаточно отверстий, куда поместились бы его упитанные бочка, а перебрался через каменную ограду.
Он очутился в саду, примыкающему к стенам здания, и среди обильно цветущих розовых кустов принялся искать открытое окно. Таковых нашлось даже несколько, поскольку день был жаркий. За одним из них, занавешенным красными портьерами из плотного шелка, велась беседа, и «секретный агент» навострил уши.
Негромкий спокойный голос задавал вопросы, а отвечал кто-то, неразборчиво мямля и заикаясь. В этом втором Брысь неожиданно узнал арестованного домовладельца. Более того, к своему собеседнику господин Буанасье обращался: «Ваше высокопреосвященство!»
Пришельцу из будущего ужасно захотелось посмотреть на знаменитого кардинала – он бесшумно вспрыгнул на подоконник и осторожно выглянул из-за шторы.
Почти всю середину просторного кабинета занимал огромный письменный стол, возле которого стояло кресло с прямой спинкой и подлокотниками, украшенными львиными головами из позолоченной бронзы. В нем сидел худощавый мужчина лет сорока, с длинными темно-русыми волосами, тонкими чертами лица и большими карими глазами. Высокий лоб прорезали глубокие морщины, видимо, хмуриться ему приходилось чаще, чем улыбаться. Нос чуть изогнутый. Тяжелый подбородок заканчивался остроконечной, по моде тех времен, ухоженной бородкой. Одет человек был в алую сутану, а макушку покрывала шапочка такого же цвета.
На коленях его высокопреосвященства лежал… белый котенок! Другой, с серым пятнышком на спинке, увлеченно ловил хвостик, кувыркаясь на ковре возле камина, но короткий меховой отросток в лапы не давался. Там же дремала мама котят, а в ее теплый рыжеватый мех уткнулись еще трое малышей.
«Уф! Хорошо, что проявил предельную осторожность и действовал тихо! Да и кошка, вероятно, расслаблена безопасной жизнью и утомлена заботой о детях, а потому не прислушивается к посторонним звукам! – облегченно подумал „секретный агент“, снова прячась за портьеру. – Чуть было бездарно не провалил задание!»
Глава восемнадцатая. О кардинале и кошках
Кардинала интересовало все, что связано с женой лавочника. Выяснилось однако, что господин Буанасье ничтожно мало знает о супруге, но пообещал следить отныне за каждым шагом Констанции. Вознаградив галантерейщика авансом за «труды», его отпустили, а в кабинет вошли двое: де Жюссак и «фиолетовый», граф Рошфор.
Брысь снова обратился в слух.
– Потрудитесь объяснить, каким образом герцог Бекингэм избежал ловушки? – раздраженно спросил у вошедших Ришелье.
Граф долго мялся, прежде чем ответить:
– Простите, ваше высокопреосвященство, но на нашу засаду напали, и во время стычки этой интриганке Буанасье и англичанину удалось скрыться!
Брысь не верил в простые совпадения, а потому догадался, что речь идет об их ночном приключении. Вот тебе и «турист»!
– Сколько убитых?
– Э-э-э, нисколько.
– И кто же оказался столь силен и ловок, что вынудил моих бравых гвардейцев спасаться бегством? – не скрывая сарказма, обратился кардинал к командиру своих солдат.
– Начальник отряда уверяет, что лиц в темноте они не разглядели, но нападавших было четверо и дрались они не по правилам!
– Что это значит?
– Царапались и кусались, ваше высокопреосвященство!
