Торквемада и испанская инквизиция - РАФАЭЛЬ САБАТИНИ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Превосходно организованное, это полувоенное-полугражданское сообщество столь эффективно выполняло доверенное ему дело, что двадцать лет спустя (в 1498 году) стало возможным упразднить его и заменить более простой и менее дорогостоящей системой полиции, которая теперь уже могла поддерживать восстановленный порядок.
В отношениях с беспокойным и непокорным дворянством Изабелла использовала методы, сходные с теми, которые применил в подобном случае ее сосед Людовик XI Французский. Она награждала государственными должностями в соответствии с заслугами, невзирая на происхождение – до той поры только высокое происхождение давало право на высокие посты. Карьера юриста объявлялась отныне открытой и для представителей средних классов, а любой пост ниже короны был доступен для юристов, которые благодаря этому стали верными союзниками монархов.
Дворяне не отважились восстать, но в недвусмысленных выражениях протестовали против этих двух нововведений, нанесших ощутимый ущерб их престижу. Оки заявляли, в частности, что учреждение эрмандада – это проявление недостаточного доверия к «верноподданному дворянству», и предлагали монархам назначить четырех представителей их сословия в состав высшего совета, управляющего делами государства, тем самым восстановив структуру власти, существовавшую при предыдущем короле Энрике IV.
На это королевская чета возразила, что эрмандад является временным институтом, который охотно принят страной и который им угодно сохранить. Что до государственных постов, то лишь монархам принадлежит право определять степень влиятельности исполнительных органов и назначать людей на высокие должности. Дворяне, добавляли они, – вольны по своему усмотрению остаться при дворе или удалиться в свои владения; что же касается самих монархов, то до тех пор, пока угодно будет Богу сохранять за ними высокое положение, которым Он соблаговолил их наделить, они не будут уподобляться королю, приводимому им в пример, и не станут марионетками в руках «верноподданного дворянства».
Такой ответ привел дворян в замешательство, поскольку дал понять, что наступили перемены и что дни беззаконий эпохи Энрике IV безвозвратно прошли. Заставить их осознать возникшую ситуацию – это уже что-нибудь да значило. Но предстояло сделать гораздо больше, чтобы подчинить дворян изменившимся условиям, и Изабелла неуклонно продолжала проводить избранную политику и последовательно добивалась выполнения своих требований, чему Пулгар в своих «Хрониках» приводит конкретные свидетельства:
«Во дворце королевы в Вальядолиде вспыхнула ссора между доном Фабриком Энрикесом (сыном адмирала Кастилии) и доном Рамиро де Гусманом. Известие об этом достигло королевы, и она приказала обоим спорщикам находиться под домашним арестом в их апартаментах, пока она не решит, какой приговор по поводу происшедшего следует вынести. Но Фабрик выказал презрение к королевскому наказу – он не повиновался ему и появился на свободе. Узнав об этом, Изабелла предоставила более послушному Гусману свободу, и смысл ее слов состоял в том, что ему не причинят ущерба.
Несколько дней спустя, когда Рамиро де Гусман мирно прогуливался по улице, уверенный в действенности обещания королевы, на него напали трое скрытых под масками всадников из домочадцев Фабрика и жестоко избили. Едва королева услышала об этом очередном публичном оскорблении ее достоинства, она села на лошадь и понеслась под проливным дождем из Вальядолида в замок адмирала в Симанке. Она уехала одна, не дожидаясь эскорта, который тут же последовал за ней, но смог догнать королеву лишь у самых стен крепости адмирала.
Королева вызвала адмирала и потребовала выдать непокорного сына на ее суд, а когда дон Алонсо Энрикес возразил, что его сына здесь нет, она приказала своим подчиненным обыскать замок от зубцов стен до подземелья. Поиски, однако, закончились безрезультатно, и возмущённая Изабелла вернулась в Вальядолид с пустыми руками. Приехав, она слегла в постель и всем, кто приходил справиться о её здоровье, отвечала: «Мое тело ноет от ударов, нанесенных вчера по моему достоинству доном Фабриком».
Адмирал, испугавшись гнева короля, решил выдать своего сына на суд королевы. Тогда коннетабль39 Кастилии – дядя Фабрика – взялся быть заступником. Он приехал с доном Фабриком в Вальядолид и, умоляя Изабеллу учесть, что молодому человеку всего лишь двадцатый год и что он согрешил из юношеской опрометчивости, просил ее вынести ему суровый приговор, если она предпочитает уступить своим капризам, или проявить снисхождение, что следовало бы признать справедливым.
Но королева не склонна была проявлять милосердие к подданным, которые проявляют неуважение к ее королевскому сану. Она была неумолима. Изабелла отказалась принять во внимание доводы защитника и подвергла провинившегося унижению: его провели в тюрьму по улицам города в сопровождении конвоя. Короткое время спустя она сослала его на Сицилию, запретив возвращаться в Испанию под страхом жесточайшего наказания.
Однако случилось так, что дон Рамиро де Гусман не посчитал свою честь достаточно отомщенной изгнанием врага. Однажды ночью, когда двор выехал в Медину-дель-Кампо, он вместе с несколькими своими сторонниками устроил засаду и напал на адмирала, чтобы вернуть тому побои, понесенные от его сына. От этого унижения адмирала спас его эскорт. Но когда Изабелла услышала об этом происшествии, она объявила Рамиро бунтовщиком, конфисковала его земли в Леоне и Кастилии и арестовала бы его самого, если бы, спасаясь от гнева королевы, он не сбежал в поисках убежища в Португалию».
Не менее решительными были ее действия в отношении прославленного дворянства Сантьяго.
В Испании существовало тогда три военно-религиозных ордена: рыцарство Алькантара, безбрачное рыцарство Калатрава, ставшее преемником рыцарства Тамплиеров, и рыцарство Сантьяго. Последний орден был основан для зашиты паломников, направлявшихся в Компостеле, чтобы поклониться мощам Святого Иакова-апостола, который первым принес христианское учение на Пиренейский Полуостров (Иезуит Мариан принадлежит к числу тех, кто сомневается в достоверности появления Св. Иакова в Испания и наличии его останков в Компостеле, но полагает, что «нежелательно расстраивать людей набожных такими спорами» ). Эти паломники, большей частью из Франции, представляли собой существенный источник доходов для страны, и важно было обеспечить им защиту от грабителей, наводнивших большие дорога. Кроме того, рыцарство Сантьяго принимало участие в крестовом походе за освобождение испанских земель от мавров, в знак чего на белых плащах рыцари вышивали красный крест. Они приобрели настолько огромное влияние и богатство, завладев замками и поместьями во всех частях Испании, что должность Великого магистра ордена стала одной из самых важных и могущественных в королевстве – слишком могущественной, по мнению Изабеллы, чтобы находиться в руках подданного.
Это мнение она взялась отстаивать в 1476 году, когда смерть дона Родриго Манрике оставила сей пост вакантным. По своему обыкновению Изабелла без долгих колебаний села на лошадь и отправилась в Уэте, где состоялось собрание членов ордена с целью избрания нового Великого магистра, и там решительно заявила, что на столь славный и могущественный пост может быть избран только король.
Это предложение не вызвало у рыцарей восторга: Фердинанд был арагонцем и оставался для кастильцев чужеземцем, несмотря на то, что два королевства объединились. Однако благодаря настойчивости Изабеллы удалось найти компромисс. Собрание согласилось избрать Фердинанда на пост Великою магистра при условии, что в качестве своего представителя он назначит кастильского дворянина, дабы исполнять обязанности, соответствующие этой должности. На этом и порешили. Алонсо де Карденас – верный подданный сюзерена – был назначен королевским представителем. Таким образом. Изабелла добилась, чтобы назначение Великого магистра влиятельнейшего рыцарского ордена стало королевской прерогативой.
Еще более, чем в любом из упомянутых выше случаев, решительная и смелая натура королевы проявилась при разгроме мятежа, вспыхнувшего в Сеговии в начале ее царствования.
Во время войны с Португалией католические сюзерены поручили свою старшую дочь, принцессу Изабеллу, заботам Андреса де Кабрера – сенешаля40 замка в Сеговии – и его жены, Беатрис де Бобадилья. Кабрера, человек требовательный и беспристрастный, в свое время сместил с должности лейтенанта Алонсо Мальдонадо, заменив его братом своей жены Педро де Бобадилья. Мальдонадо устроил заговор, чтобы отомстить за себя. Он испросил у Бобадильи разрешения забрать несколько каменных глыб из замка под предлогом, что они требуются ему для его собственного дома, и послал несколько своих людей, чтобы вывезти их. Эти люди, спрятав под одеждой оружие, проникли в замок, зарезали часового и пленили самого Бобадилью, тогда как Мальдонадо с остальными своими людьми захватил замок. Обитатели, услышав шум, бежали в крепостную башню вместе с инфантой, которой к тому времени исполнилось пять лет. Укрепившись там, они отразили натиск Мальдонадо. Наткнувшись на эту преграду, мятежник приказал выставить Бобадилью вперед и пригрозил осаждённым, что, если они не сдадутся, он тут же казнит пленного.