Такой была подводная война - Гаральд Буш
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прежде всего пришлось отказаться от магнитного взрывателя. Все торпеды снова стали снаряжать прежним взрывателем ударно-механического действия. Специальная исследовательская лаборатория торпедного оружия начала изучать причины отказа взрывателей. Произведенные опыты показали, что торпеды с контактным взрывателем также не поражали цели и гидростат-прибор, обеспечивающий сохранение торпедой заданной глубины,-работает неточно. При опытных стрельбах в условиях мирного времени для проверки работы гидростата в учебную торпеду вставлялся особый прибор, действие которого основывалось на том же физическом принципе и который обладал теми же недостатками, что и гидростат. Для проверки правильности работы этого прибора на торпедном полигоне устанавливались на определенном расстоянии друг от друга тонкие сети, через которые и проходили выстреленные торпеды. Эти опытные стрельбы показали, что в большинстве случаев торпеды шли под водой на большей глубине, чем заданная на гидростатическом приборе.
Эффективность поражения зависит от места попадания торпеды в корабль, то есть от того, попадет ли она в корабль на уровне ватерлинии или значительно ниже ее. Глубина хода торпеды даже при волнении моря должна соответствовать осадке корабля-цели. Гидростат, управляющий глубиной хода торпеды, практически должен немедленно реагировать на малейшие изменения давления воды. Следует отметить, что после длительных исследований лишь к лету 1942 года удалось вывести подводное оружие из тяжелого кризиса. С этого времени новые типы торпед с контактными взрывателями безотказно и точно выдерживали заданную глубину хода.
Торпеды, находившиеся на борту подводных лодок (особенно торпеды «Э»), приказано было содержать в боевой готовности и периодически проверять. Для этого требовалось через день вытаскивать торпеды на две трети длины из торпедных аппаратов в отсек, производить дозарядку батарей, проверку и регулировку отдельных приборов торпеды. Испытания показали, что после хранения в течение определенного периода времени торпеды не всегда срабатывали безотказно. До войны это обстоятельство не выявилось, ибо при проведении учебных стрельб в условиях мирного времени всегда использовались «свежие» торпеды. В боевых же условиях избежать подчас длительного хранения торпед на борту подводной лодки было нельзя.
Систематическая проверка состояния торпед позволила сократить случаи преждевременного взрыва и обнаружения противником атакующей подводной лодки сразу же после выстрела торпеды. В результате преждевременного взрыва торпеды в непосредственной близости от подводной лодки погибла, например, «U–39». Это произошло 14 сентября 1939 года во время атаки авианосца «Арк Ройал» в 150 милях к западу от Гебридских островов. «U–39» явилась первой жертвой немецкого подводного флота в начавшейся войне.
Против врага-всего одна подводная лодка
Уже в период первой фазы подводной войны, то есть до победы над Францией и создания в конце лета 1940 года баз немецких подводных лодок на Атлантическом побережье во Франции, погибло несколько подводных лодок. Для восполнения потерь в это время поступало очень небольшое число новых лодок, и наличный состав и без того небольшого подводного флота стал сокращаться еще заметнее. Выполнение программы развернутого кораблестроения, подготовка личного состава и ходовые испытания новых подводных лодок-все это требовало немало времени. И все же при потере до лета 1940 года семи немецких подводных лодок в среднем в месяц уничтожалось судов торгового флота противника общим тоннажем 250 000 тонн, а всего за это время-2 500 000 тонн. Успех, достойный того, чтобы быть отмеченным! До весны 1941 года число действовавших в море лодок продолжало неуклонно сокращаться. Дело доходило до того, например, что в рождественские дни 1940 года в боевых действиях против сил противника участвовала всего лишь одна подводная лодка. Остальные находились на верфях или использовались в качестве учебных. Начиная с весны 1941 года число вступавших в строй новых подводных лодок стало увеличиваться, сначала в среднем на 10, с конца 1941 года приблизительно на 20 в месяц, а позднее-в еще большем количестве. Несмотря на незначительное число подводных лодок, действовавших в море (бывали месяцы, когда в походах участвовали три-пять лодок), на частые случаи отказа торпед, выпущенных с удобных, с большим трудом достигнутых позиций, общие результаты действий подводников именно в период первой фазы подводной войны были в общем успешными. Невольно возникает довольно отвлеченный вопрос: чего могли бы добиться за этот период немецкие подводные силы, если бы Германия к началу войны располагала хотя бы тем количеством подводных лодок, которое было предусмотрено германо-английским морским соглашением?
В противоположность не очень точным победным реляциям командиров самолетов, действовавших против морских целей, донесения командиров подводных лодок отличались достоверностью и незначительно разнились от английских данных о потерях, опубликованных после окончания войны. Приходится поражаться, насколько точно удавалось немецким морским офицерам устанавливать тоннаж обнаруженных и потопленных ими судов, если учесть, что атаки производились главным образом в темное время суток и что определение этих данных можно было производить только по силуэтам судов. Командиры были очень осторожны в отношении своих выводов о результатах произведенных ими атак, особенно в тех случаях, когда начиналось преследование подводной лодки кораблями охранения и не было возможности точно установить, потоплено атакованное судно или только повреждено. Позднее, в период боевых действий в районах Средней и Южной Атлантики, определять результаты атак было легче. В первое время многие транспорты ходили там вооруженными, но без охранения, и немалое число их было потоплено. В этих случаях почти всегда удавалось установить название транспорта, выждать, пока он затонет, и затем точно донести о результатах атаки.
Боевые походы[10]
Противник обманут. Зима 1939–1940 года
Шульце-один из первых командиров, отличившихся в начале второй мировой войны в действиях подводного флота. Подобно Шухарту, который потопил авианосец «Корейджес», Прину, прорвавшемуся в Скапа-Флоу, Кречмеру, потопившему торговые суда общим тоннажем свыше 300000 тонн, подобно Хартману и Шепке Шульце еще в мирное время был командиром немецкой подводной лодки.
С началом военных действий пришлось выполнять то, что долгое время основательно отрабатывалось. Подводная лодка Шульце «U–48», обнаружив сильно охраняемый конвой противника в составе двух транспортов, заняла под прикрытием высокой волны выгодную для атаки позицию, погрузилась на перископную глубину и стала сближаться с ним. Оставаясь незамеченной противником, «U–48» благополучно прорвала охранение. Через 35 минут после погружения Шульце скомандовал: «Первый аппарат, огонь!» Вскоре над водой раздался взрыв, и через 10 минут пораженный торпедой транспорт (им оказался «Нэвасота»-8800 тонн) затонул. Второй транспорт при выходе подводной лодки в атаку находился в менее благоприятной позиции, и потому этому судну удалось ускользнуть. Шульце, лодка которого оказалась в непосредственной близости от начавших поиск кораблей охранения, прежде всего должен был позаботиться о том, чтобы противник не обнаружил лодку. От преследования второго транспорта пришлось отказаться.
Через полтора часа противник ушел. Наблюдения в перископ подтвердили, что опасность уже не угрожает подводной лодке. Можно всплывать. Как и обычно, командир первым выскочил на мокрый мостик боевой рубки и тщательно осмотрелся, прежде чем вызвать вахту наверх.
«Что там такое? Справа на траверзе виден конвой… Ну, день обещает быть удачным!»-подумал Шульце.
Вахта поднимается на мостик. Быстро определяется курс замеченных судов, и подводная лодка идет в направлении обнаруженных дымов, рассчитывая через несколько часов в спокойной обстановке погрузиться для атаки. Наконец вахта спустилась в лодку. В тот самый момент, когда командир, держась за люк, готовился последним уйти с мостика и в последний раз осмотрел все вокруг, в воздухе показался «Сандерлэнд».
Боевая тревога! Шульце быстро спускается внутрь лодки и задраивает люк. Сквозь резкий звук сигнала тревоги в центральном посту слышно, как внизу продувается цистерна быстрого погружения. Лодка с шумом погружается все глубже, но командиру кажется, что все это делается слишком медленно.
— Все в носовой отсек!-раздается команда старшего механика, пытающегося ускорить погружение путем создания дифферента на нос. Все, за исключением тех, кто не мог оставить занятых по тревоге постов, устремляются в носовой отсек, чтобы «рыбка» быстрее нырнула на глубину.