Врачи из ада. Ужасающий рассказ об экспериментах нацистских врачей над людьми - Вивьен Шпиц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Покачав головой, майор все же вручил мне стопку документов для изучения и идентификационный жетон, который нужно было повесить на шею. После этого он попросил какого-то сержанта проводить меня в крошечную комнатку, где мне предстояло оставаться какое-то время. Я и не подозревала, что, согласно распоряжениям министерства, мне будет отдаваться высший приоритет в формировании списков пассажиров на рейсы в Германию, пока сержант мне об этом не сказал, добавив, что, вероятнее всего, мне все равно придется провести на аэродроме около шести дней.
Я была одета в теплый костюм, на сгибе руки держала плащ, на плече у меня висела небольшая сумка, а в руке я несла свой единственный чемодан. Почувствовав мое смятение, сержант мягко сказал:
– Позвольте, я вам помогу.
Он донес чемодан до моего временного пристанища, где я оставила вещи, после чего я проследовала за сержантом, который провел мне небольшую экскурсию по базе.
Мы прошли в комнату отдыха с уютными диванами и креслами из искусственной кожи. В комнате стояли кофейные столики, на которых разместились пепельницы и журналы; на приставных столиках красовались лампы, а на одном из столов я даже обнаружила радиоприемник и кофейный сервиз. У стены жался автомат по продаже прохладительных напитков. Хотя новое чудесное радио с картинками, получившее название «телевизор», было изобретено еще в 1930-х годах, широкого распространения это изобретение не получило вплоть до 1948 года. Нашу реальность с этим событием разделяла еще пара лет, а потому в комнате отдыха, которую показал сержант, телевизора не было.
Стены были увешаны изображениями всевозможных летательных аппаратов военного назначения. Благодаря своему любопытству, глядя на эти фотографии, в тот день я узнала о военно-воздушных силах и боевых самолетах больше, чем за всю предыдущую жизнь. Я полагала, что имею полное право поближе познакомиться с воздушными суднами ВВС США, поскольку скоро мне предстоял полет на одном из них.
На фотографиях был Боинг Б-17 «Летающая крепость» – бомбардировщик, отличавшийся точностью бомбометания, внесший огромный вклад в дело победы над Германией, – в сопровождении истребителей дальнего действия. Боинг Б-29 «Суперкрепость» – самый передовой в техническом отношении самолет, созданный в США во время Второй мировой войны и способствовавший окончательному поражению Японии в августе 1945 года. Этот бомбардировщик представлял собой совершенно уникальное явление благодаря способности переносить тонны бомб на ранее недоступные расстояния, что помогало США осуществлять нападение издалека.
В момент наивысшего могущества, в мае 1945 года – в самом конце войны, – военно-воздушный флот США насчитывал порядка 80 000 летательных аппаратов.
В комнате отдыха я обнаружила несколько десятков фотографий с изображениями различных самолетов, принимавших участие в войнах против Германии и Японии, включая истребители, военно-транспортные суда и бомбардировщики.
А потом я увидела фотографию самолета, на котором должна была вскоре лететь в Германию. Это был Дуглас С-54 «Скаймастер», военно-транспортный самолет большой дальности с четырьмя звездообразными двигателями. Я немного успокоилась, когда узнала о них. Впервые на борту самолета я оказалась в рождественские праздники в 1943 году. Я как раз окончила Колледж бизнеса имени Джона Грегга в Чикаго и направлялась в Детройт, где получила свою первую работу в агентстве, которое предоставляло услуги судебных стенографистов. Рейс осуществлял самолет с двумя двигателями, принадлежавший компании «American Airlines». Бушевала буря, сверкали молнии, и тот полет над озером Мичиган здорово меня напугал. Но мне приходилось летать тем же маршрутом еще несколько раз: я возвращалась в Чикаго и поездом добиралась до своего дома в Вудстоке, штат Иллинойс.
Я понимала, что лететь до Германии мы будем долго, – нам предстояло провести много часов в воздухе над Северной Атлантикой, – и потому здорово беспокоилась.
Обходя комнату отдыха, я постепенно забыла о фотографиях самолетов, и мое внимание переключилось на громкий свинг, несшийся из музыкального автомата. Я узнала песню «В настроении» («In the Mood») Гленна Миллера. И вот тогда я наконец полностью расслабилась и предалась воспоминаниям, вновь оказавшись в местечке по продаже газированной воды, где я частенько опускала монету в местный автомат и выбирала что-нибудь из свинга, под который мы и танцевали со школьными друзьями.
Сержант показал мне, где находится комната для проведения предполетного инструктажа, куда мне нужно было отправиться непосредственно перед вылетом в Германию. Потом мы прошли в столовую, где я впоследствии питалась вместе с американскими солдатами и другими вольнонаемными служащими, откомандированными за границу. Проводив меня обратно в комнату отдыха и осторожно предупредив, чтобы я не заходила на охраняемые территории, допуск на которые разрешен только военнослужащим, сержант ушел.
Я самостоятельно нашла дорогу в свою комнату, выложила из чемодана немногочисленную одежду, изучила полевую кровать и попыталась почувствовать себя как дома. Однако я понимала, что в этой военной среде, где господствуют мужчины, мне все равно будет неуютно. К тому же мне вот-вот предстояло отправиться в путешествие, которого я ждала с таким нетерпением.
Тогда я даже не подозревала, что поездка в Германию изменит мою жизнь раз и навсегда.
Мне предстояло увидеть видеозаписи и фотографии невероятных зверств, стать свидетелем увечий, нанесенных несчастным жертвам, услышать показания, которые они со слезами на глазах давали со свидетельской трибуны, и записать каждое слово. Все это произведет на меня неизгладимое впечатление, которое превратится в напоминание о том, сколь ценным даром является жизнь, и как мне повезло родиться в свободной, демократической стране. С того момента я не терплю ксенофобию, хотя по возвращении в Соединенные Штаты сталкивалась с ней очень и очень часто.
Когда пришло время перекусить, я отправилась в столовую. Стараясь вести себя непринужденно, взяла металлический поднос и встала в очередь за едой, типичной для закусочных. Меж тем вокруг меня не было ни одной женщины!
Но атмосфера оказалась весьма гостеприимной, и солдаты, стоявшие в одной очереди со мной, были не прочь поболтать и задавали множество вопросов. Заметив, что я не ношу форму, они пожелали узнать, зачем я отправляюсь в Германию.
