Аллира - Александра Лисина

– Ты о чем? – встрепенулась я.

– Так, мысли вслух. Не бери в голову. Мы, старики, иногда любим поболтать сами с собой.

– Да какой ты старик?

– Вот такой, – тихо-тихо отозвался призрак. – Старый, неразумный и самоуверенный слепец, который внезапно потерял ориентиры и теперь не понимает, что ему делать. Повернуть назад – нельзя, соступить в сторону некуда, а впереди – полная неизвестность. Все это так странно. Непонятно. И совсем-совсем невесело. Хотя, возможно, так и должно быть?

Я ошалело помотала головой.

– Ну знаешь… с тобой и раньше было нелегко, но чтобы такие заумности… эй, ты действительно – мой Рум? Тебя, случаем, не подменили, пока летел из мира теней?

Рум издал невеселый смешок.

– Что поделаешь, девочка? Такой вот я теперь мудрец.

От его тихого голоса меня внезапно бросило в дрожь, а потом вспомнился недавний сон, когда он говорил со мной из своей невидимой тюрьмы. Без пренебрежения и вечного превосходства. Как старый мудрый дед, у которого на руках непоседливо ерзала малолетняя внучка. Ей без толку объяснять основы мироздания – все равно не поймет. Признаться, именно в этот момент я вдруг поверила, что ему действительно много лет. Что он вспомнил наконец себя. Заново осмыслил прошлое. Стал другим, что ли? Потому что с некоторых пор в его взгляде появилось нечто новое. Целая пропасть прожитых лет. Пугающая бездна пережитого опыта, через которую мне при всем желании не удастся перепрыгнуть.

Почувствовав резкую перемену моего настроения, Рум понимающе улыбнулся и опустил потяжелевшие веки.

– Прости, если напугал. Временами мне бывает трудно сдерживаться.

– Я не боюсь – настороженно отозвалась я. – Ну, может быть, слегка. Совсем чуть-чуть. И не того, о чем ты подумал.

– Тогда в чем дело?

– Я просто никак не могу понять, а вообще… настоящий?

Я нерешительно дотронулась до него пальцем, не совсем понимая, как сформулировать свое беспокойство. Ведь так сразу и не скажешь, о чем именно я тревожилась. Но если подумать и все взвесить, если вспомнить мои сны, его непонятное поведение, эти смены настроения, тот огненный плевок, от которого даже эльфы оторопели… не знаю. Так все завертелось и запуталось. А еще он за последний час так резко менялся от одного образа к другому, что я до сих пор не понимала, с кем именно разговариваю. Тот ли это маленький ворчун, от вечного недовольства которого у меня порой возникало справедливое желание куда-нибудь сбежать? Тот ли томящийся в тюрьме великан с разбитым сердцем и печальными глазами? Тот ли преданный друг, самоотверженно бросившийся защищать меня от оберона? Тот ли злобный демон, с ревом накинувшийся на обалдевших эльфов и остолбеневшего от неожиданности Ширру? Или же он – вот этот грустный мудрец, раздавленный прошлым и тщетно пытающийся найти себя самого? А если да, то как мне с ним поступать? Как жить дальше, зная, что прежний «малыш» никогда уже не вернется?

Дух, попав под мой выразительный взгляд, неловко кашлянул.

– Признаться, я и сам еще не разобрался. Столько лет жил как хотел, ничего не знал… простой и дурной, как трехлетний сорванец… ругался на тебя, резвился, сколько мог… радовался тому, как ловко мы щупали богачей, как вдвоем скакали по крышам, облапошивая простаков. Как быстро ты росла и смеялась над каждой шалостью, которую я для тебя совершал. Как по-дурацки ошибалась, и тогда мы едва не попадали в руки стражи. Как мы ругались с тобой и расходились по углам, а потом снова сходились, радуясь тому, что идем домой вместе… Я все это помню. И никогда не пожалею о прожитом. Даже о том, что едва не умер во второй раз по вине этого чудовища… Но при этом я вспомнил годы, которые прожил, будучи совсем другим. Каждый день, каждую потерянную жизнь, каждого погибшего брата, с которым пришлось прощаться на Аллее павших. Я помню кровавые бои, в которых не всегда нам удавалось выйти без потерь. Наши победы и поражения. Свои раны, прежнюю семью, единственного сына… Помню о боли, которую мне когда-то довелось пережить, и о счастье, которого было так мало. Я помню свою смерть, Трис, – неслышно уронил он. – Помню, как мою душу заклятием вырывало из тела. Помню холод мира теней. Свой крик, запах собственной крови… это тяжело помнить, но я никак не могу забыть.

Я несильно вздрогнула.

– Мне жаль.

– И мне. Но сейчас во мне словно два Рума: тот, прежний – надменный, мрачный и мертвый, и второй – бездумный, лихой, но совершенно счастливый. Они борются, порой мешают друг другу, спорят. Когда-то побеждает один, когда-то сильнее становится другой. И я не всегда уверен, кто из них одержит верх. От этого порой меня словно надвое разрывает…

Я тихонько обхватила его ладонями и прижала к груди.

– Я люблю тебя любого, Рум. И старого, и молодого, и ворчливого, и глупого. Мне все равно, как ты выглядишь и что говоришь. Все равно, кем ты был раньше и какое имя у тебя было. Неважно, где ты жил и когда умер. Неважно даже то, что ты вообще умирал, потому что для меня ты – самый лучший. Всегда живой и чудесный. Самый верный и преданный. Надежный. Только не уходи никуда, ладно, и все будет хорошо.

Рум странно дрогнул и на мгновение растерялся, а у меня снова слезы навернулись на глаза.

– Эх, где моя молодость?! – вдруг тихонько хмыкнул призрак. – В своей прошлой жизни я бы многое отдал, чтобы это услышать.

– Да? – неожиданно насупилась я. – Хочешь сказать, что сейчас тебе все равно?

– Конечно нет. – Он блаженно сощурился и вязким киселем стек сквозь мои пальцы, после чего снова собрался в комок и взмыл вверх, плавно опустившись на прежнее место. – Кстати, имей в виду: я теперь и днем могу тебе надоедать. Заклятия-то нет, так что я вернусь. И вообще, никуда больше не уйду. Да и кто, кроме тебя, в мои три тысячи лет будет так запросто носить меня на руках?

Я фыркнула и поспешно стряхнула с ладоней это недоразумение, но Рум оказался проворнее – с тихим смехом взлетел в небеса, где закрутил совершенно безумную спираль, а потом так же быстро спикировал обратно, едва не врезавшись в мой нос.

– Я тоже тебя люблю, Трис, – с чувством сказал он, легонько коснувшись меня крохотным крылом. – Спасибо тебе за все. А сейчас мне пора – пребывание в этом мире все еще отбирает уйму сил. Позови, когда понадоблюсь. Теперь можно просто по имени.

И, прежде чем я успела опомниться, Рум с загадочной улыбкой исчез, сперва взорвавшись золотистым фейерверком, а затем осыпался на землю щедрой россыпью такой же золотистой