Капитан Магу - Вадим Полищук

— Господин капитан, там вас ожидают!

Ожидал Алекса средних лет господин, неудачно пытавшийся скрыть строевую выправку под партикулярным платьем. А такие усы штатские точно не носили. Даже в провинции, где нравы намного проще столичных. Надо полагать, что служил сей персонаж в местном жандармском управлении. Несмотря на всю свою неприязнь к данному ведомству, пришлось туда обратиться, так как другого выхода не было. Сам хозяин кабинета при разговоре отсутствовал, не его ума было дело.

Жандарм развернул на столе карту.

— Поедете вот по этой дороге, она здесь одна, не ошибетесь. Проедете Кабирку, за ней он вас и будет ждать. Покажет путь на первом этапе, и сведет с нужным человеком. Посыльного к нему я уже отправил.

— Все ясно, огромное спасибо за содействие.

— «Спасибо»! Вы не представляете, капитан, какого ценного агента я теряю! После вашей поездки все собаки в округе будут знать, что он работает на руоссийцев!

— А вы, простите, не имею чести знать, не представляете, сколько жизней наших солдат должна спасти эта «поездка». И далеко не факт, что из нее хоть кто-то вернется!

— Да все я понимаю, — остыл жандарм, — но все равно, если бы не требования вашего генерала и настояние моего начальства, вы бы его ни за что не получили.

На этом они с жандармом расстались. Но оставалось дождаться прибытия еще одного лица, от которого успех всей миссии зависел ничуть не меньше, а может даже и больше. Алекс привычным жестом запустил руку в кармашек для часов, но он оказался пуст. Ах да, мундир-то чужой, а его часы вместе с мундиром покоятся на дне Мгупты. Пришлось уточнить время у подполковника.

До назначенного построения оставалось не больше десяти минут, когда столь долгожданное лицо, наконец, прибыло. Да не одно, а в сопровождении двух охранников при револьверах и винтовках. Столь солидное сопровождение в сочетании с мундиром чиновника, служащего по министерству финансов, указывало на солидную сумму, находящуюся в объемном увесистом саквояже.

— Один, два, три.

На стол с приятным любому уху позвякиванием легли три опечатанных мешочка. В каждом по сотне тяжеленьких желтеньких кружочков с портретами прежнего и ныне царствующего императоров. Всего три сотни полновесных золотых червонцев. Чиновник взялся за печать на одном из мешочков, намереваясь сломать ее и высыпать содержимое на стол.

— Стойте! — остановил его Алекс, — Нет времени, давайте все в таком виде.

На пару секунд казначей выпал из реальности, только глазами хлопал. Потом до него дошел смысл сказанного.

— Я бы на вашем месте все-таки пересчитал. Но, как знаете. Подпишите. Вот здесь, здесь и здесь.

Алекс вывел свои закорючки в указанных местах.

— Честь имею!

Чиновник захлопнул свой опустевший и сильно полегчавший саквояж. И отбыл восвояси в сопровождении двух охранников, так и не раскрывших ни разу рта за все время.

До заката оставалось еще не менее четырех часов, когда двадцать семь всадников выехали из Аллерта в направлении Кабирки. Короткую колонну провожало множество любопытных взглядов — куда это спешат пограничника, да еще и в таком количестве.

— Старший унтер-офицер пограничной стражи Патриков. Осмелюсь спросить, господин капитан.

Тот самый, «квадратный» унтер, что первым вышел из строя.

— Капитан Магу, — в свою очередь представился Алекс. — Спрашивайте.

— А куда мы направляемся?

— В Кабирку.

— Это-то понятно. А дальше?

— Дальше я и сам пока не знаю.

И поймав удивленный взгляд пограничника, пояснил.

— Правда, не знаю. За Кабиркой нас должен встретить проводник.

Унтер козырнул, придержал лошадь. К нему тут же пристроились несколько сослуживцев, жаждавших узнать новости, но ответ унтера Патрикова их, несомненно, разочаровал.

До неведомой Кабирки добирались часа два. Это оказалась крохотная, насквозь пропыленная деревушка. Узкая дорога насквозь протыкала Кабирку и сразу за ней переходила в тропу, ползущую вверх по горному склону. Лошади сразу же замедлили ход, колонна растянулась вдоль тропы. А проводника все не было.

На небольшой площадке капитан придержал лошадь.

— Патриков, вам приходилось здесь бывать?

— А как же, господин капитан! Тут же кроме пастухов еще контрабандисты шарятся. Большую часть морем везли, но и через горы немало шло. А мы их ловили. Сейчас ничего не везут — война.

Судя по тону, которым это было сказано, унтер очень сожалел о прежних благословенных временах. Процент от конфискованной контрабанды в разы превышал жалованье, а теперь этот денежный ручеек иссяк.

— Едет кто-то, господин капитан.

А под рукой даже бинокля нет. Всадник был один. Он уверенно поднимался по тропе, хотя не мог не видеть поджидавших его пограничников. Когда он подъехал ближе, его узнали.

— Рагим, ты ли это? Что, опять за старое взялся или жена из дома выгнала?

Шутка была встречена дружным хохотом. Рагим оказался ничем не приметным мужичком приличного уже возраста. Пробившись к офицеру, он сообщил.

— Я поведу вас дальше.

Смех как-то сразу прекратился, лица пограничников сразу стали серьезными. Патриков подъехал к капитану, и негромко, так, чтобы не услышал проводник, и предупредил.

— Вы бы ему не особо доверяли, господин капитан. Этот Рагим — старый контрабандист и на редкость хитрая бестия. Его несколько раз ловили, правда, по мелочи, а он до сих пор на свободе гуляет. Хотя по нему каторга давно плачет.

— Я все знаю, господин старший унтер-офицер. Кроме того, у него семья в Аллерте есть. Если он нас куда-то не туда заведет, им не жить. И ему тоже.

Заметив, как изменилось лицо Патрикова, капитан усмехнулся.

— А что вы хотели? Война.

Пограничники, конечно, были ребятами боевыми. Перестрелки с контрабандистами не желавшими отдавать свой товар не были редкостью. Но это были чисто мужские игры, семьи никто не трогал. И в настоящем бою, а уж тем более в рукопашной схватке, никто из них не участвовал. На этом разговор прервался. Рагим оторвался от пограничников достаточно далеко. Капитан тронул с места свою лошадь и поехал следом. Остальные потянулись за ним.

После подъема начался спуск, потом опять подъем. Когда окончательно стемнело, и ехать дальше стало невозможно, заночевали в узком ущелье. Ветер периодически завывал в щелях между скалами, не давая уснуть. Температура заметно упала.

Утром замерзший и не выспавшийся капитан Магу взгромоздился в седло, и колонна продолжила путь. Вверх, вниз, вверх, вниз, опять вверх… тропа шла все выше, а пропасти становились все глубже. Иногда до пограничников доносился грохот камнепада. Трижды миновали опустевшие и заброшенные поселения горцев, дважды издали видели стада овец и их пастухов. Хозяева гор, казалось, не проявили интереса к появлению непрошенных гостей.

После полудня свернули на другую тропу, которая нырнула вниз и начала петлять вдоль русла мелкой реки, стремительно несущей с гор ледяную воду. Ближе к закату переправились через речку и остановились на берегу.

— Можно было бы проехать дальше, но там нет хорошего места для ночевки, — пояснил Рагим.

Никто из пограничников так далеко в горы еще не углублялся.

— Это сейчас здесь тихо, господин капитан, — рассказывал Патриков, — и почти безлюдно, с той поры, как наши перекрыли перевалы. А пару лет назад мы бы и на два десятка верст в горы сунуться не рискнули.

— Знаю, — ответил Алекс, — Два года назад я в текульском полку ротой командовал.

Удивленные взгляды пограничников скрестились на капитане. Потом один из унтеров неопределенно протянул.

— Тогда, понятно.

Что ему стало понятно, Алекс уточнять не стал, гораздо больше его волновал другой вопрос.

— Рагим, когда мы будем на месте?

— Завтра около полудня. А там, как повезет.

«Повезет, не повезет. Знать бы еще, кому повезет выжить, а кому нет».

Проводник не подвел. В полдень следующего дня отряд остановился у входа в узкое ущелье.

— Дальше я один. Я приведу Нодира сюда. Он упертый, как баран, и вас руоссийцев ненавидит.

— А никого другого нет? — поинтересовался капитан.

— Он зимой ходил через горы в Гатуни и возвращался обратно с товаром. Никто не знает эти горы лучше него. Если кто и может вам помочь, то только он.

— А как с ним можно договориться?

— Деньги. Жадный он. И у него восемь детей, а заработать на контрабанде нет никакой возможности. Только не вздумайте ему угрожать или бить, тогда точно ничего не получится.

— Ладно, веди своего Нодира, попробуем расколоть этот орех.

Орешек оказался камешком. Битый час Алекс с Рагимом уговаривали тщедушного горца. Напрасно капитан тряс перед его носом мешком с золотыми червонцами и обещал золотые горы. Ничего, кроме «нет, не знаю, никуда не пойду», от него добиться не удалось. Алекс начал думать, что их миссия закончилась полным фиаско.