Джульетта поневоле (СИ) - Мусникова Наталья Алексеевна

- О, привет, малышка, ты как, уже вышла?

- Выехала, - я мельком покосилась на прислушивающегося к разговору Опалова, - меня Александр решил подвезти.

- С чего бы вдруг? – искренне изумился братец, как и все благоразумные люди в труппе знающий, что Опалов и благотворительность понятия взаимоисключающие.

Я выразительно приподняла брови и посмотрела на хмурого Александра, мол, ваш выход, маэстро, но пару минут назад такой разговорчивый кабальеро предпочёл роль без слов. Что ж, как говорится, была бы честь оказана, продолжим монолог, раз партнёр от диалога отказался.

- Сама не знаю, видимо, решил пополнить свою коллекцию новой игрушкой.

Кирилл помолчал немного, а потом ласково попросил:

- Сестричка, будь добра, передай трубочку Опалову, он ведь, я так понимаю, рядом?

Любезно озвученную просьбу я всегда готова исполнить незамедлительно, а потому не мешкая ни секунды я сунула телефон к уху Александру. Не знаю, что Кирилл сказал нашему звездейшеству, но Опалов побледнел, сглотнул и отодвинулся от меня. Господи, как же всё-таки приятно, когда у хрупкой и беззащитной девушки находится умный и сильный защитник!

- Кирилл… с тобой поговорить хочет, - хрипло выдохнул Александр, даже не глядя в мою сторону.

Желания братика для меня закон.

- Да, мой хороший, - Я с любовью смотрела на фото брата на экране мобильного.

- Короче, сестрёнка, если тебя кто-то попытается обидеть, ты мне сразу скажи, ок?

- Разумеется, - тоном послушной девочки ответила я и добавила от всего сердца, - обожаю тебя!

- Взаимно, - хмыкнул Кирилл, - всё, пока, выхожу тебя встречать.

Честное слово, не понимаю я этих девчонок, зачем вешаться на шею Александру, когда мой брат в сто раз его лучше?! Хотя, с другой стороны оно и неплохо, что Кирилл не так избалован женским вниманием, а то бы тоже стал надутым павлином.

До театра мы доехали в гробовом молчании. Александр упоённо играл роль униженного и оскорблённого, а я наслаждалась комфортом поездки, жмурилась на яркое совсем уже летнее солнышко (а ведь буквально вчера-позавчера низкие тучи снегопадом грозили!) и негромко подпевала льющейся из динамика попсовой песенке. И да, стыдно мне не было ни капельки.

- Приехали, - буркнул Опалов, когда машина бесшумно затормозила у входа в театр. – Дверцу перед тобой не открываю, ты ведь вся из себя такая гордая и независимая, ещё решишь, что я на твою невинность посягаю. Брату потом жаловаться побежишь.

Отвечать колкостью на колкость я не стала, выпорхнула из автомобиля и приветливо помахала рукой стоящему на крыльце Кириллу. Александр покинул своего железного коня следом за мной, причём главный Казанова театра держал в руке мою сумочку. Вот же постановка авнгардная, опять ремешок отстегнулся, а я даже и не заметила! Нет, надо будет найти время и дойти до ремонтной мастерской, иначе точно потеряю свою сумочку где-нибудь, а у меня там и ключи, и кошелёк, и телефон, и прочие дорогие девичьему сердцу мелочи.

- В машине оставила, - Опалов сунул мне сумку в руки, игнорируя заинтригованные взгляды вышедших на крыльцо подышать перед репетицией свежим воздухом актёров.

- О, наш Казанова новую куколку завёл, - хохотнул плотненький и начинающий активно лысеть в свои неполные тридцать Боря.

- Прибью, - негромко, но всё равно очень внушительно заметил Кирилл.

- Да ладно, Кирюха, не кипишуй, - Максим хлопнул моего брата по плечу, - Юлька у нас девчонка с головой, в обиду себя не даст. У неё все радости земные только после ЗАГСа, не то, что у некоторых, которые сами за мужиком бегают и в койку к нему падают и упрашивать не надо.

От этих злых, хоть и справедливых слов, курящая в уголке Анечка побледнела, покраснела, отшвырнула сигарету и бросилась в театр с такой скоростью, словно за ней полчища демонов неслись. Если бы я знала, что задумала наша скромница, я бы бросилась за ней и всеми силами постаралась бы убедить, что мне распрекрасный Александр Опалов и за очень большие деньги не нужен. Правда, велика вероятность, что ослеплённая ревностью Анечка мне бы просто не поверила, но я бы хотя бы попыталась её переубедить. А впрочем, не будем забегать вперёд.

В сопровождении Кирилла, щедро делящегося подробностями показанного вчера по телевизору футбольного матча, в котором, увы и ах, наша команда по недоброй традиции показала себя отнюдь не блестяще, я дошла до гримёрки. Мечущий, аки Зевс-громовержец, громы и молнии братец хотел и в гримёрку следом за мной зайти, но я мягко выдворила его из комнаты. Настраиваться на репетицию или выступление я предпочитаю в одиночестве, чтобы можно было уловить образ той, чью жизнь тебе предстоит прожить, войти в тот мир, который был для неё единственно родным и понятным. Я медленно наклонилась над зеркалом, представляя себя наивной и восторженной Джульеттой, которой жизнь обещала так много. Да, на улицах родного города часто происходили стычки между Монтекки и Капулетти, лилась кровь и раздавались крики боли и ярости, но для сеньорины Джульетты это были лишь мимолётные облачка, не способные надолго затмить безмятежность её жизни. Я раскинула руки, запрокинула голову и закружилась по гримёрке. Да, вот так, детский восторг, огонь безрассудной страсти, ещё не вспыхнувший, но уже подспудно тлеющий, лёгкое опасение грядущих изменений, неискоренимое любопытство и желание знать, что будет там, дальше, в новом дне. И огромная до конца не понятая жажда любить и быть любимой, целый океан чувств, готовый смести всё то напускное и ненужное, что встанет на пути самой первой и чистой любви, вечной, как сама жизнь. Я глубоко вздохнула, поправила волосы и вышла из гримёрки полностью готовая к репетиции одного из ключевых моментов пьесы: сцены под балконом.

Декораторы потрудились на славу, балкон возвели чудный, даже ветвями винограда его оплели, со стороны зрительного зала вид открывался прямо-таки волшебный.

- Ну как, нравится? – Кирилл с таким гордым видом кивнул на декорацию, словно лично её сооружал.

Я даже рта раскрыть не успела, Опалов влез. Лениво окинул балкон снисходительным взглядом, уголком губ дёрнул и процедил:

- Я посмотрю, как наша Джульетта туда карабкаться будет.

- Как волк из первого выпуска «Ну, погоди» верёвку забросит и полезет, - рассмеялся Максим, озорно мне подмигнув. – А может, Юлька, тебя подкинуть, а ты за прутья уцепишься, а?

- Не сметь! – взвился Геннадий Константинович, у которого во время репетиций и выступлений начисто пропадало чувство юмора. – Там же лестница есть. В левую кулису пройди, Юленька, через пять минут начнём.

Я согласно кивнула и направилась к кулисе, но Александр, с которым сегодня творилось явно что-то неладное, опять вылез:

- Я провожу.

Отказаться я не успела, меня цепко ухватили за руку и потащили к лестнице. Что ж, как гласит мой любимый афоризм: « в любой ситуации делай вид, что всё идёт по плану. Мало ли, какой дурацкий план может быть». Правда, когда на узких ступеньках Опалов попытался меня приобнять, я звучно шлёпнула его по рукам и прошипела негромко, но вполне убедительно, чтобы даже тени сомнений не осталось:

- Не лапай меня.

- Надо больно, - скривился наш театральный Казанова, - к твоему сведению, ты не в моём вкусе. Я предпочитаю более раскрепощённых девиц.

- Вот их и обнимай, - я деловито продолжила подниматься по лестнице, спиной чувствуя тяжёлый взгляд Опалова.

Интересно, через сколько ступенек меня опять попытаются вразумить? Ни за что не поверю, что наша звезда спокойно воспримет отказ и без комментариев отойдёт в сторону! Если уж его даже Кирилл угомонить не смог, то я и вовсе бессильна.

- Дура ты, Юлька, - прилетело мне в спину уже на третьей ступеньке.

Эх, жаль мне не с кем было поспорить на деньги, что Опалов просто так не угомонится, я могла бы выиграть неплохую сумму!

- К твоему сведению, я помогаю тебе в образ вжиться, нам же в любовь играть, а меня от меня бегаешь, словно чёрт от ладана.

Ах, ты ж, какие мы заботливые! Я изобразила на лице самый нежнейший восторг и самое искренне восхищение, повернулась к Александру и прощебетала: