Взрывной ребенок. Новый подход к пониманию и воспитанию легко раздражимых, хронически несговорчивых детей - Росс Грин

Что действительно требуется Элен и ее родителям – это иной способ разрешения разногласий и проблем.

– Мы должны помочь Элен овладеть рядом навыков, – продолжил психолог. – Нужно научить ее справляться с неопределенностью и непредсказуемостью. И, похоже, следует обратить внимание на развитие ее речевых навыков. Я хотел бы получить больше информации о конкретных ситуациях, вызывающих у нее истерики. Это поможет нам определить, какие именно проблемы нужно решать. Я просил бы вас на протяжении следующей недели записывать все ситуации, в которых Элен будет демонстрировать сильное раздражение. Подозреваю, что существует семь-восемь дестабилизаторов, вызывающих у нее взрывы. Составленный вами список поможет мне их выявить.

Дэнни

Дэнни учится в пятом классе. Его родители разошлись, когда мальчику было семь лет, но они сумели остаться друзьями и оба принимают участие в воспитании своих детей. Каждые выходные Дэнни и его младшая сестра проводят у отца и его невесты. Мать описывает Дэнни как очень развитого мальчика, склонного к перфекционизму, подверженного резким сменам настроения, раздражительного и, как следствие, легко теряющего самоконтроль. Больше всего маму Дэнни беспокоили приступы ярости, случавшиеся с ним не реже нескольких раз в неделю, начиная с двухлетнего возраста. Во время таких приступов он способен на словесную и на физическую агрессию. Кроме того, мать тревожится о том, как эти приступы отражаются на сестре Дэнни, которая временами боится своего старшего брата, а иногда получает удовольствие, провоцируя его. В школе у Дэнни приступов ярости никогда не случалось.

Дэнни неоднократно бывал у психологов и, как и большинство взрывных детей, накопил впечатляющий список диагнозов, включая оппозиционно-вызывающее расстройство поведения, депрессию и биполярное расстройство. Несколько лет назад семейный врач выписал мальчику риталин, однако прием лекарства никак не повлиял на резкие смены его настроения, и Дэнни по-прежнему оставался упертым и взрывным. Психиатр пробовал прописать ему антидепрессант, но это лекарство лишь усилило его возбудимость и гиперактивность.

– Дэнни может быть в хорошем настроении, и вдруг – бац! – что-то идет не так, как ему хочется, и он начинает рвать и метать, – говорит его мама. – Просто не знаю, что мне делать. Пару дней назад мы ехали в машине, и я пропустила наш поворот. Дэнни начал нервничать из-за того, что дорога займет больше времени. И вдруг мой десятилетний сын начал с силой пинать ногами спинку моего сиденья. Прямо в машине! А ведь я была за рулем! Это же просто безумие какое-то!

– Мне надоело выслушивать от окружающих, что все это оттого, что я – мать-одиночка. Мой бывший муж до сих пор принимает активное участие в воспитании Дэнни, и мы никогда не настраивали детей против отца или матери, как иногда бывает после развода. Я бы сказала, что отец даже чересчур старается быть сыну лучшим другом. Но в любом случае, истерики у Дэнни начались задолго до размолвок в нашей семье. Хотя я должна признать, что со мной он выходит из себя намного чаще, чем с отцом.

Во время беседы с психологом Дэнни искренне раскаивался в том поведении, которое описала мать. Он говорил, что изо всех сил старается сдерживаться, чтобы не ругаться и не распускать руки, но у него не получается. С самого начала психологу показалось, что основной причиной взрывов является крайняя раздражительность мальчика. У него также наблюдалась склонность к черно-белому восприятию действительности (недостаток навыков интеллектуальной гибкости). Сам Дэнни объяснил свои частые взрывы в присутствии матери тем, что мать «слишком достает».

В начале одной из встреч с психологом мать описала самый сильный взрыв Дэнии на прошедшей неделе:

– Вчера я позвала его с улицы: пора было заканчивать играть в баскетбол и идти ужинать. Он стал ныть, но я настаивала. И вдруг он налился краской, начал осыпать меня ругательствами, орать, что я ему всю жизнь испортила, и мне пришлось прятаться за дверью от его пинков. Я была в ужасе. И дочка тоже. И ведь такое не первый раз происходит. Двадцать минут спустя ему стало стыдно, и все равно это ни в какие ворота не лезет. Мне надоело терпеть его агрессивные выходки, но разговаривать с ним, когда он в таком состоянии, бесполезно.

– А что вы сделали, когда он успокоился? – спросил психолог.

– Я наказала его за то, что он ругался и пытался меня ударить, – ответила мать. – Я считаю, что за подобное поведение детей следует наказывать.

– Я понимаю, что вы пережили. Скажите, а вы всегда наказываете его за подобное поведение?

– Конечно, я не позволю, чтобы ему это так просто сходило с рук.

– А что происходит, когда вы его наказываете?

– У него просто крыша съезжает. Это ужас.

– Но, несмотря то, что вы наказываете его за подобное поведение, он все равно продолжает ругаться и нападать на вас, так?

– Поэтому я к вам и обратилась, – произнесла мать с натянутой улыбкой.

– Знаете, я не против наказаний, если они осмысленны, то есть если они реально что-то меняют в поведении ребенка. Но я не сторонник идеи наказания ради наказания.

– И что, по-вашему, я должна делать? Просто оставить все, как есть?

– Поймите меня правильно. Мы должны научить Дэнни контролировать свои вспышки, чтобы он перестал бросаться на окружающих. Но ваш метод «не позволять, чтобы ему это сходило с рук» никак не меняет его поведение.

Некоторое время мать обдумывала сказанное.

– Мне казалось, если я буду твердо придерживаться своей линии, до него что-то дойдет, – объяснила она. – Мне не приходило в голову, что все мои усилия могут пропадать впустую.

– Я подозреваю, что Дэнни прекрасно понимает, что вам не нравится его поведение. Я даже совершенно уверен, что он отлично знает, как нужно себя вести.

– Почему же он так себя не ведет? – поинтересовалась мать.

– После нескольких встреч с Дэнни у меня сложилось впечатление, что он почти всегда пребывает в плохом настроении. Скажите, это оттого, что ему не очень нравится сюда ходить, или он всегда такой?

– Всегда, – отвечает мать, – мы зовем его «сердючкой». Мне кажется, он не умеет радоваться жизни… и он очень раздражительный. Все вокруг выводит его из себя.

– Какая тяжелая жизнь, – заметил психолог, – и для него, и для окружающих.

– Да уж, тут вы правы, – вздохнула мать. – Но какое отношение это имеет к его вспыльчивости, приступам ярости и попыткам меня ударить?

– Видите ли, если мы будем рассматривать его как раздражительного и угрюмого парнишку, а не как хама и наглеца, то наш подход к его воспитанию сильно изменится.

– Не понимаю, что вы имеете в виду, – сказала мать.

– Я хочу сказать, что раздражительные и угрюмые дети не нуждаются в строгом воспитании. Я ни разу не видел, чтобы наказания делали ребенка менее раздражительным и возбудимым.

– Я все равно не понимаю, каким образом его раздражительность может оправдывать его неуважение и агрессию по отношению ко мне, – заметила мать.

– Это не столько оправдание, сколько объяснение. Если человек весь день находится в раздраженнном, нервном состоянии, то любая просьба, смена планов или неудобство воспринимается им как нечто, отнимающее у него последние силы. На протяжении дня или недели его способность адекватно реагировать на перемены, неудобства и просьбы постепенно сходит на нет. Ситуация, в которой такой раздражительный и нервный человек в конце концов потеряет самообладание, не обязательно должна быть самой острой – просто он столкнется с ней тогда, когда его силы будут уже на исходе.

Вспомните собственное ощущение усталости после тяжелого рабочего дня. В таком состоянии вы тоже не способны адекватно реагировать на раздражители, и даже небольшая проблема может вывести вас из себя. Я подозреваю, что Дэнни пребывает в подобном состоянии почти постоянно.

– Я не собираюсь позволять ему бить меня только потому, что он раздражен, – возразила мать.

– А я и не говорил, что вы должны позволять ему распускать руки, – ответил психолог. – Подобное поведение недопустимо, но чтобы прекратить драки, ругань и вспышки гнева, надо сконцентрироваться на вещах, которые вы можете сделать до того, как ребенок взорвется, а не после. И надо разобраться, какие дестабилизаторы усугубляют его неадаптивность и вспыльчивость. Насколько я понимаю, прежде всего нужно помочь ему справиться с раздражительностью.

Митчелл

Митчеллу было пятнадцать лет и он учился в девятом классе, когда родители привели его на прием к очередному психологу. Перед этим психолог встречался с матерью мальчика, профессором права, и его отцом, практикующим юристом, которые рассказали, что в число диагнозов, поставленных Митчеллу, входит синдром Туретта и биполярное расстройство, но он отказывается принимать какие-либо лекарства, кроме тех, что снимают гипертензию: их он пьет для уменьшения тиков. Психолога также предупредили, что Митчелл крайне раздражен оттого, что его вновь привели на прием: он совершенно не доверяет специалистам в области психиатрии и психологии. Еще психолог узнал от родителей, что Митчелл крайне раздражителен (навыки контроля эмоций?), ни с кем не дружит (социальные навыки?) и может в любой момент впасть в ярость по самому пустячному поводу. Однако, независимо от выявления индивидуальных стабилизаторов, ключом к пониманию проблем Митчелла послужило наблюдение за его взаимоотношениями с родителями.