Похититель снов - Стивен Рэй Лоухед

— Конечно, вы правы. Я просто подумал, было неплохо, чтобы вы сами поговорили с кадетами.

— Я? Но, доктор Рестон, я…

— Совершенно не вижу причины, почему бы и нет. Вы прекрасно разбираетесь в таких вещах. А я потом взгляну на результаты отбора. Найдете подходящего кандидата и сразу тащите его ко мне.

Спенс поспешно вышел из поста управления, не желая выслушивать возражения, и направился в кафе. Освободившись от соседства Тиклера, он вернулся к загадочному эпизоду с потерей сознания.

Ему повезло. В заполненном кафетерии удалось найти тихое местечко, чтобы спокойно все обдумать. Спенс всегда считал, что шум — хороший изолятор, ничем не хуже тишины. Может быть, даже лучше. При определенном уровне неорганизованного шума разум естественным образом обращается внутрь себя, полностью закрываясь от остального мира.

Шум посуды и стук подносов, гул голосов и дрянное дребезжание безвкусной фоновой музыки, наполнявшей кафетерий, создали как раз такой уровень звукового хаоса, который вполне годился для размышлений. Со своим подносом с яичницей, грейпфрутом и кофе он направился к пустому столику в углу. Народ увлеченно ел. Он видел спагетти, ростбифы, плошки с томатным соусом, куриный салат, блины, омлеты и хот-доги — завтрак, обед и ужин подавались одновременно, чтобы приспособиться к графикам различных смен. Ростбиф с соусом рядом с яичницей и тостами всегда приводил его в замешательство; это выглядело как-то не так.

Спенс задумчиво жевал и в конце завтрака оказался к ответу не ближе, чем раньше. Недостающие часы просто исчезли. Десять часов, а может быть, и все двенадцать не поддавались учету. В памяти зиял провал. Он допил остатки теплого кофе и решил посмотреть результаты сканирования в лаборатории — лента сканирования, четыре красных волнистых линии, отобразит момент за моментом его ментальное состояние.

Он вошел в лабораторию. Тиклер с счастью отправился куда-то по делам. Он вошел в пост управления и нашел катушку там, где ее оставил Тиклер, должным образом обработанную, занесенную в каталог и готовую к просмотру.

Спенс вернул полосу к началу, наблюдая, как откатываются назад ярды волнистых линий. В начале записи стояли дата и время: EST 15/5/42 10:17 GM. Сканирование продолжалось девять с четвертью часов без перерыва. Каждый пик и спад, каждая вспышка альфа-ритма или бета-ритма фиксировались должным образом. Он видел ровное, ритмичное течение своего ночного сна. Все, как обычно.

А что до начала сканирования? Где он был? Что делал? Почему не мог ничего вспомнить?

Спенс перемотал ленту и вернул в лоток. Надо пойти подумать, или не подумать, а просто так. Значит, в парк…

Влажность стала заметно выше. Только приблизившись ко входу, Спенс отметил, насколько местный воздух отличается от фильтрованного воздуха в остальной части станции.

Он шагнул на дорожку и тут же вскинул руку, прикрывая глаза от ослепительного света. Солнечные щиты сейчас оказались открытыми, как всегда бывало в полдень. Спенс некоторое время постоял, моргая, давая глазам привыкнуть к яркому свету, а затем зашагал по одной из многочисленных извилистых тропинок. Дошел до лужайки, надеясь найти свободную скамейку в одном из укромных уголков, образованных деревьями и живыми изгородями. Такие уголки в парке создавались специально для любителей уединения.

Однако сегодня все скамейки были заняты, в основном молодыми загоравшими женщинами. Он прошел по кругу, но и последняя скамейка оказалась занята. Он почти решил развернуться, когда понял, что знает эту посетительницу.

— Не возражаете, если я присяду? — спросил он. Голубые глаза распахнулись ему навстречу. Женщина тут же прикрыла их рукой.

— О, доктор Рестон! Спенс, я хотела сказать. Пожалуйста, садитесь. Я тут заняла больше места, чем мне положено.

Он присел на край скамейки и посмотрел на женщину, с отчаянием понимая, что ему совершенно нечего сказать. Пришлось просто улыбнуться. Она улыбнулась в ответ.

«Идиот! — вопил Спенс про себя. — Скажи же что-нибудь!» Улыбка на его лице грозила переродиться в гримасу.

— Ну что, вам удалось встретиться? — Ари спасла его, начав разговор.

— Встретиться? — с недоумением произнес он. — «Какая встреча? — подумал он. — Господи, что я несу!»

— Вы забыли? У вас была назначена встреча с моим отцом — или это был какой-то другой доктор Рестон?

— Он вернулся?

— Вы что же, хотите сказать, что мистер Вермейер еще не звонил вам? Ладно. Я напомню. Папа занят с самого возвращения, но вы и сами могли бы позвонить.

— Нет, спасибо, не стоит. Я лучше подожду своей очереди.

— Я все-таки подозреваю, что это был какой-то другой доктор Рестон. Тот, которого я имела в виду, показался мне очень настойчивым. Он порывался решить вопрос жизни и смерти, если я правильно помню.

— Ну, кризис миновал, я успел остыть. Однако, спасибо за предложение. Я все еще хочу с ним повидаться.

— А что? Вам повезет, если немного подождете. Как только у него закончится совещание, он за мной спустится. Мы хотели вместе пообедать. Вот и можете с ним поговорить.

— Что вы! Я не хотел бы вам мешать…

— Ерунда! Я не возражаю. Я бы не стала предлагать, если бы все еще не чувствовала себя в долгу перед вами за то, что так нагрубила тогда.

— Ничего подобного! Я и не думал об этом. Поверьте.

— Вы так добры... — Она снова улыбнулась, и Спенс почувствовал, как тепло ее улыбки коснулось его лица почти как солнечные лучи.

Именно в этот момент, хотя никто из них не думал об этом, они стали друзьями. Для Ари — ничего особенного, она легко заводила друзей. А вот для Спенса совсем другое дело. Он с трудом ладил с людьми вообще, а с женщинами в особенности. Он не знал, как с ними разговаривать, и всегда чувствовал себя неудобно рядом с ними. Поэтому его так потрясло, что они, оказывается, проговорили почти час, и за все это время он ни разу не почувствовал себя неловко.

Поэтому Спенс даже пожалел, завидев фигуру директора «Дженерал моторс», решительно приближавшегося к ним с другой стороны лужайки.

— О, папа! — воскликнула Ари, вставая. Спенс тоже поспешил встать. — Папа, ты помнишь доктора Рестона…

— Да, припоминаю. — Человек по имени «Папа» протянул широкую, твердую руку, и Спенс пожал ее с некоторой робостью.

— Я рад снова видеть вас, директор Сандерсон. — В последний раз Спенс видел директора на приеме для новых соискателей на гранты за несколько дней до отлета.

—