Желанная награда - Киран Крамер

— Мне не полагается читать газеты, — отозвалась Молли. — Папа говорит, что это меня развивает.

— Да? А ты их действительно читаешь?

Молли не удостоила Гарри ответом.

Он издал смешок.

— Мы будем в компании мужчин, причисленных Принни к беспутным холостякам, — сообщил он. — Это лорд Максвелл, виконт Чарлз Ламли, капитан Стивен Эрроу и баронет, сэр Ричард Белл.

— Лорд Максвелл? — сказала Молли, загнув указательный палец на левой руке. — Никогда не слышала о нем.

— Он хороший друг, немного таинственный и склонный к уединению.

— А кто его любовница?

—Скорее всего Афина Маркем…

— Та, что играет на сцене?

— Та самая. Хотя, возможно, он уже сменил ее на какую-нибудь другую девицу.

Молли фыркнула:

— Только дурак может бросить Афину Маркем.

— Это еще почему?

— Она великолепна. Пенелопа видела ее в «Короле Лире».

— Определенно она привлекает внимание публики — на сцене и вне ее. И она довольно красива.

Гарри вздохнул, словно уже видел себя прикованным к Энн Райордан.

Молли выпрямилась на сиденье.

— По-твоему, у меня нет шансов победить мисс Маркем?

Гарри только иронически скривился.

— Ты даже не представляешь, какие у меня актерские способности, — заявила Молли.

Она всегда была уверена, что из нее получилась бы хорошая актриса, будь у нее шанс попасть на сцену.

— Ты права, не представляю, — согласился Гарри со скептическим видом.

— Ладно, давай дальше, — сказала Молли, загнув средний палец. — Этот виконт, Ламли… Я слышала, что все, к чему он прикасается, превращается в золото.

Гарри нахмурился:

— Ламли — отличный парень. Однако его легко обвести вокруг пальца — не в бизнесе, а в сердечных делах. Просто удивляюсь, как ему удается избегать брачных оков. Думаю, благодаря везению, а не ловкости.

— Особенно если учесть, что он стоит двадцать тысяч фунтов в год, — согласилась Молли, но затем сообразила, что Гарри хвастается. — Ты действительно думаешь, что требуется ловкость, чтобы оставаться холостяком?

— Конечно, — отозвался Гарри не без самодовольства. — Это как фехтование. У одних есть способности уклоняться от ударов, у других нет.

— И часто тебе удавалось избегать брачных сетей?

— Постоянно. — Он загадочно улыбнулся, словно вспоминая всех девиц, которых перецеловал (если не хуже) без всяких последствий.

Молли не понравилась его улыбка.

Распутник!

— Когда-нибудь ты попадешься, — сказала она.

Гарри помрачнел.

— Однажды чуть не попался благодаря тебе. — Молли проглотила упрек. — Но у меня еще осталось несколько лет в запасе, — добавил он.

— Думаешь, Энн согласится ждать так долго?

— Вряд ли. Это еще одна причина, по которой стоит тянуть время.

Он выглядел таким печальным, что Молли его почти пожалела.

Почти.

— Расскажи мне о капитане.

Молли загнула третий палец.

— Капитан Эрроу, — кивнул Гарри. — Еще один старый друг. Он моряк и снимается с якоря, стоит какой-нибудь юной девице слишком увлечься им.

— Удобно, — сказала Молли. — А кто четвертый?

— Баронет, сэр Ричард Белл. — Гарри вздохнул. — Я презираю этого типа, но должен признать, что он испытанный холостяк.

— Как это?

— Без малого двадцать лет совращал юных дебютанток, и ни одной из них не удалось его окрутить.

Молли наморщила нос:

—'Мне он не нравится.

— Держись от него подальше. За последние годы он проникся ко мне особой неприязнью.

— Почему?

— Сам удивляюсь. Он старше, чем Родерик, и мы вращаемся в разных кругах. Удивительно, что он вообще меня заметил. Тем не менее он лезет из шкуры, чтобы мне напакостить. — Гарри пожал плечами. — Я стараюсь не обращать на него внимания.

— Ну и правильно.

— И у него есть постоянная любовница, — продолжил он. — Загадка, почему она с ним остается. Конечно, он богат, но она могла бы найти кого-нибудь получше. Ее, кажется, зовут Банни.

— Она сильный соперник?

— Да. — Гарри усмехнулся. — Большинство мужчин назвали бы ее идеальной любовницей.

— Почему? Что в ней такого?

Разговор о любовницах оказался гораздо интереснее, чем разглагольствования Седрика о греческих статуях или лекции мисс Данлап о пользе самодисциплины.

— У Банни лицо и фигура богини, — сообщил Гарри. — И характер преданной служанки, которая заботится обо всех твоих удобствах и ничего не просит взамен.

Молли скорчила гримаску:

— Неужели это то, чего хотят мужчины на самом деле? Смахивает на любимую собачку.

Гарри хмыкнул.

— Уверяю тебя, — отозвался он, — любовница не имеет ничего общего с любимой собачкой.

Молли почувствовала стеснение в груди.

— Мне не нравятся женщины, которые стелются перед мужчинами.

— Ну конечно! Ты же ни перед кем не стелешься, кроме Седрика. Разве ты не ластилась к нему, как комнатная собачка?

Молли промолчала, потому что он был прав.

— Вот видишь, — сказал Гарри. — Ты была его рабыней.

— Ничего подобного, — солгала Молли.

Хорошо еще, что Гарри не знает, что она вынудила Седрика поцеловать ее этим утром. Что за побег без поцелуя?

Теперь она понимала, что Седрик не заслуживал поцелуя. И судя по его вялому отклику, явно не хотел его, что было еще более унизительно.

— Хорошо, что ты избавилась от него, — небрежно сказал Гарри. — Покорность не в твоем характере.

— Оставь в покое мой характер, — огрызнулась Молли.

Во-первых, это личное, а во-вторых, что он знает о ней?

Гарри, казалось, прочитал ее мысли.

— Веришь или нет, Молли Фэрбенкс, но я знаю тебя, — вкрадчиво произнес он с бархатными нотками в голосе.

По коже Молли пробежали мурашки, и она ощутила странный трепет в животе.

— Не говори со мной таким тоном! Это неприлично.

Он рассмеялся:

— Я всего лишь продемонстрировал тебе, как мужчины разговаривают со своими любовницами. — Он выпрямился и посерьезнел. — Привыкай. Именно так я буду обращаться к тебе на приеме.

— Нет, — Молли скрестила руки на груди, — это непристойно.

— Вся неделя будет непристойной, — напомнил он.

Она хмыкнула.

— Раз уж мы коснулись этой темы, — сказал Гарри, проигнорировав ее хмыканье, — давай обсудим поведение, которое ожидается от тебя.

— О?

Неужели ей придется целоваться? Она закроет глаза и притворится, что это Седрик. Хотя нет, она же не любит Седрика.

Ладно, Она притворится, что Гарри — герой готического романа. Можно даже придумать ему романтическое имя. Она Далила. А он будет… Самсон.