Король «Ледяного взрыва» - Роман Глушков

Соблюдая традицию, я смиренно дождался, пока сиды полюбопытствуют, кто мы такие, и, опередив собравшегося было ответить ящера, затараторил:

– О, Первейшие из Семи, вы даже не представляете, как мы с напарником счастливы вас видеть! Еще бы чуть-чуть, и эти мерзкие оборотни точно бы нами позавтракали!.. – Как кстати, что меня еще колотил нервный мандраж после погони, поэтому моя проникновенная речь звучала более чем натурально. – Я – погонщик Сердик, а моего друга зовут Бибар. Мы перевозили на грузовозе товар в Веллану и решили немного срезать путь через горы, по диким землям. Это все Бибар придумал, не я. Он – всего лишь тупой охранник, а мнит себя крутым навигатором и постоянно лезет ко мне с советами! А если я начинаю спорить, так Бибар сразу руки распускает! О Боги, чтобы я еще раз послушался этого безмозглого болвана!..

После этих слов мне сразу начало припекать спину – ящеру такой поворот сценария явно не понравился, и тварь гневно засопела, едва сдерживаясь, чтобы не плюнуть в меня огнем.

– …В общем, сорвались с прибрежных скал в озеро, мутазверя и груз утопили; как сами не утонули, ума не приложу!.. – продолжал я импровизировать, размахивая для убедительности руками. – Еле-еле выбрались на берег, идем, глядь, а на поляне – четыре резвобега. Вот так удача! Покричали – никто не отзывается. Странно, думаем…

Далее мой рассказ уже не противоречил истине. Но я предпочел не признаваться сидам в том, что по ходу бегства мы прикончили двух келебра, сказав, что в погоню за нами бросились лишь те твари, которые крутились неподалеку. Умысел мой был прост. Маги-патрульные должны оставаться на своем посту, а не сопровождать нас до ближайшего полицейского участка, куда, по логике, следовало доставить угодивших в передрягу погонщиков. Зная, что по лесу рыщет другая парочка келебра, сиды будут нести свою вахту еще как минимум несколько часов, пока злосчастная комета Каллахана окончательно не сгинет с небосклона. В противном случае мертвоокие заклинатели могут посчитать свой долг исполненным и навязаться нам в сопровождающие. Что, естественно, явилось бы для нас с Гробуром серьезной помехой.

Дух великого Эрена, который целый год отказывал в покровительстве несчастному Торки Биксу, наконец-то смилостивился и вернул его в число своих любимчиков. Я лишний раз убедился в этом, когда моя, казалось бы, за километр отдающая неискренностью речь возымела тот эффект, на какой и была рассчитана. Услыхав о продолжающих лютовать в лесу оборотнях, сиды недолго посовещались, после чего женщина обвела ущелье рукой, и туман-ловушка исчез, растаяв, словно шапка пены в кружке с пивом. Не очистился только малый участок долины, на котором увязли по пояс оборотни. Для них мужчина-сид взялся творить при помощи магии прямо в воздухе не то энергетические путы, не то клеть.

– Езжайте до конца ущелья, здесь неподалеку, – порекомендовал нам бледнокожий маг, не отрываясь от работы. – Там начинаются обитаемые земли. Увидите сигнальный аэробуй – это маяк базы местного мобильного полицейского отряда, – и двигайтесь в том направлении. В связи со Злым Знамением полиция всего материка находится в усиленном режиме, поэтому комендант базы, полковник Лестер, сегодня дежурит самолично. Встретитесь с ним, объясните, что стряслось, и укажите на карте место, где утопили груз. Возможно, Лестер сумеет вам чем-нибудь помочь. Благодарим за информацию о келебра и за то, что вы пусть невольно, но помогли нам схватить этих бродяг. Желаем удачи, и да хранят вас Боги!

– И вам огромное спасибо, Первейшие из Семи! – отвесил я сидам встречный поклон. – Прямо не знаем, что бы мы с Бибаром без вас делали. Доберемся до Истадала, непременно заглянем в Университет и попросим Верховного Мастера объявить вам официальную благодарность. Как ваши имена, о благородные маги?

– Не нужно. Это лишнее, – отмахнулись сиды, олицетворяющие собой, как и все воспитанники Университета, воплощение скромности и бескорыстия.

– Ну тогда прощайте, – помахал я им рукой.

– Всего хорошего, – лаконично поддержал меня Бибар-Гробур, после чего соскочил с резвобега, чтобы сорвать и сунуть себе в пасть какую-то поганку, вернулся в седло и огрел меня по спине, приказывая трогаться в путь. От этого внезапного недружелюбного толчка я клацнул зубами, но промолчал – сам только что рассказывал сидам о постоянно распускающем руки напарнике. А этот гад, похоже, только и ждал случая, чтобы подыграть моей легенде. Ну и Шинтай с ним! Ради пьянящего воздуха свободы Торки Бикс готов вынести и не такое…

4

Как маги и сказали, вскоре ущелье привело нас в широкую зеленую долину, расстилающуюся у отрогов гор. Со слов сидов, здесь и начинались обитаемые земли Истинной Империи, государства моих соотечественников – людей. Это означало, что до самой пустыни Хайран – дикой безжизненной территории, простирающейся на огромное расстояние, – мы могли рассчитывать на прямые воздушные магистрали, где я без проблем разгоню до предела даже такого свирепого мутазверя, как турбошмель без ограничителя. Плохие новости состояли в том, что над Империей вечно кружило полным-полно полиции. А человеческая полиция всегда считалась самой организованной и технически оснащенной из всех силовых структур в мире.

Сигнальный аэробуй – наполненный летучим газом маленький дирижабль с имперским гербом на боку – маячил над эвкадубовой рощей неподалеку от выхода из ущелья. Из-за стены многовековых деревьев мы не имели возможности видеть саму базу мобильного отряда, но обозначающий ее местонахождение маяк не оставлял сомнений в том, что она там есть.

– Куда теперь? – полюбопытствовал я у Гробура, упорно хранящего в секрете координаты промежуточной цели нашего путешествия.

Брайхорнец промычал сквозь кляп «Стой» и, когда я повиновался, жестом велел мне спешится. Без какой-либо задней мысли я выбрался из седла и отошел подальше от резвобега, дабы соскочивший вслед за мной Гробур мог внятно изъясняться без опасения опять напугать мутазверя своим дыханием.

По невыразительным мордам ящеров нельзя догадаться, что взбредет им на ум в следующую минуту. Однако, судя по резким движениям и решительной походке Гробура, я живо смекнул, что беседа ожидается не из приятных. Причина тому могла быть лишь одна. Но я почему-то решил, что брайхорнец уже забыл о той дерзости, что позволил я в его адрес при разговоре с сидами.

– Ты назвал Гробура безмозглым болваном перед Первейшими из Семи! – плюнув в меня обугленной поганкой, зарокотал приближающийся компаньон. – Я наслышан, что у никчемных человечков очень длинный язык, поэтому не обращаю внимания на многие твои оскорбления! Но только на те, которые ты допускаешь в разговоре со мной с глазу на глаз! Но никто – запомни: НИКТО! – не смеет оскорблять меня, Гробура Двадцатого, герцога Баргдорских древоплантаций и острова Рамбар, в присутствии посторонних, а тем более сидов! За подобное оскорбление я убью на месте любого наглеца, кем бы он ни был!

Звучало убедительно, и я невольно попятился, не сомневаясь, что хвостатый герцог сейчас откусит мне голову. Но он всего лишь замахнулся и двинул мне по лбу разряженным энергокастетом так, что из глаз у меня брызнули искры, а в ушах зазвенело, словно Торки Бикса схватили за волосы и начали бить головой о большой колокол. Я не устоял на ногах и закувыркался по траве, наблюдая, как небо и земля пустились передо мной в безостановочную круговерть.

Если мерить по пятибалльной шкале, то удар Гробура с трудом тянул на троечку. Насколько бы ни был оскорблен герцог, он явно не собирался меня убивать, по крайней мере, до тех пор, пока нуждался в услугах Молниеносного. На каторге я чуть ли не ежедневно ловил такие зуботычины от келебра и охранников, после чего как ни в чем не бывало продолжал работу. Сейчас Торки Бикс тоже мог без проблем подняться на ноги и попросить у компаньона прощения, раз уж того и впрямь обидели мои слова. Но, во-первых, извиняться перед гнусным ящером мне не хотелось еще больше, чем ему – терпеть мое общество. А во-вторых, не имея возможности воздать желтобрюхому той же монетой, я решил сыграть с ним злую шутку. Такую, что окажись она не розыгрышем, а правдой, то по прибытии в Брайхорн гильдия Карадора содрала бы с Гробура чешую, а потом спустила и шкуру.

Прекратив кувыркаться, я кое-как сфокусировал плывущий взгляд на ящере и, поняв, что тот больше не собирается меня бить, начал энергично симулировать предсмертные конвульсии: закатил глаза, захрипел и забился в судорогах. А напоследок выгнулся, словно получил палкой по хребту, и обмяк, полностью прекратив дышать и шевелиться.

Конечно, в искусстве притворяться мертвым мне с ящерами не сравниться. Брайхорнцы могли при желании мгновенно впадать в анабиоз и в любой момент из него выходить. Этим они снискали себе славу непревзойденных притворщиков, порой весьма правдоподобно инсценирующих собственную смерть, чтобы потом выждать момент и с кинжалом в руке «воскреснуть» за спиной у легковерного противника. Однако я тоже был знаком с парочкой подобных фокусов. Обделенному природой в силе и бездарному в магии Торки Биксу частенько приходилось выживать посредством уловок, перенятых у хитрецов, с коими ему доводилось по жизни сталкиваться.