Библия Раджниша. Том 2. Книга 2 - Бхагаван Раджниш

Люди сказали: «Слезайте хотя бы с этой койки. Потом посмотрим, что случилось». Я был там же в толпе, и я сказал: «В чем дело? Вы могли бы позвать своего Баладжи. Но вы не позвали его, вы издали вопль и забыли все о своем Баладжи. Всю свою жизнь по шесть часов в день вы упражняетесь...»

Он посмотрел на меня и сказал: «Это тоже секрет?»

Я сказал: «Теперь есть уже два секрета, которые вы должны хранить. Один вы уже храните многие годы. Теперь это второй».

Но с этого дня он прекратил свои трехчасовые крики в храме. Я был озадачен. Все были озадачены. Он прекратил свои омовения у этого колодца и просто забыл об этих трех часах утром и трех часах вечером. Он договорился со служителем, чтобы тот приходил каждое утро совершить небольшое поклонение, вот и все.

Я спросил его: «Баладжи, что случилось?»

Он сказал: «Я сказал тебе неправду, что не боюсь. Но в ту ночь, когда я проснулся над колодцем, - тот визг был не мой». Это можно было назвать первобытным визгом. Он не принадлежал ему, это совершенно точно. Вопль вышел, должно быть, из глубочайшего его подсознания. Он сказал: «Этот вопль дал мне понять, что я действительно испуганный человек и все мои молитвы - не что иное, как попытки убедить Бога спасти меня, помочь мне, защитить меня».

«Но ты истребил все это, и то, что ты сделал, было хорошо для меня. Я покончил со всей этой чепухой. Всю свою жизнь я мучил соседей, и продолжал бы мучить, если бы ты не сделал этого. Теперь я осознал, что боюсь. И я чувствую, что лучше признать свой страх, потому что вся моя жизнь была бессмысленной и страх мой все тот же».

Лишь в 1970 году в последний раз я вернулся в свой город. Я обещал матери, моей матери, что когда она будет умирать, — она взяла с меня это как обещание, - я приду. И вот я приехал. Я ходил по городу, чтобы встречаться с людьми, и увидел Баладжи. Он выглядел совершенно другим человеком. Я спросил его: «Что случилось?»

Он сказал: «Тот вопль полностью изменил меня. Я начал жить страхом. Хорошо, если я трус, значит я трус; я не несу за это ответственности. Если есть страх, есть страх; я родился с ним. Но мало-помалу, по мере того, как признание этого углублялось, страх исчезал, исчезала трусость».

«Я избавился от этого служки из храма, потому что если не была услышана моя молитва, то как может быть услышана молитва служки... служки, который каждый день обходит тридцать храмов?» - ведь в каждом храме он получает по две рупии. «Он молится за две рупии. Поэтому я отказался от него. И я совершенно спокоен, меня ничуть не волнует, есть Бог или Его нет. Это Его проблема, почему я должен волноваться?»

«И в свои старые годы я чувствую себя совершенно свежим и молодым. Я хотел увидеться с вами, но не смог прийти, я слишком стар. Я хотел поблагодарить вас за то, что вы учинили ту проказу; иначе я продолжал бы молиться и умер бы, а все это было бессмысленным, бесполезным. Теперь я буду умирать как свободный человек, совершенно свободный». Он привел меня в свой дом. Я бывал там и раньше; все религиозные книги были убраны. Он сказал: «Я этим больше совсем не интересуюсь».

Вы спрашиваете меня: если Бог не гипотеза, если Бог не идея, то что есть Бог?

Это не гипотеза, потому что у науки нет способа открыть Бога. Наука не движется внутрь, она движется наружу, и там вы найдете мир вещей.

Если вы хотите познать сознание, то этот центр внутри.

Поэтому Бог - не гипотеза.

Бог - не идея, потому что идея - это философская концепция, и лишь философы все время развивают мысли, идеи, рационализации - они создают великие системы мышления...

Если вы посмотрите на их системы мышления, то вы получите огромное впечатление. Например, Гегель и Кант... если вы небдительны, вы будете изумлены тем, какие роскошные системы они построили, - но под этими системами нет базы, нет основания. И само это строение - вовсе не роскошный дворец; если подойти поближе, то можно увидеть, что сделан он из игральных карт. Легкий ветерок, и весь дворец рухнет, поскольку он лишен основания.

Философия лишена основания.

Она строит воздушные замки.

Идеи — это всего лишь идеи. Вы можете представлять себе любую идею, какую только захотите, никто не может запретить вам. И коль скоро вы представили себе эту идею, вы можете найти все виды обоснований, чтобы поддержать ее. Это не трудно.

Ко мне пришел один человек, он был американцем. Он был профессором в христианском теологическим колледже. В Джабалпуре есть один из величайших теологических колледжей во всей Азии, где готовят священников и миссионеров, которых посылают потом по всей Азии, чтобы обращать людей в христианство. Они там учат всему - если вы пойдете и посмотрите, вам не удержаться от смеха. Меня, бывало, приглашали туда поговорить по одному предмету.

Этот профессор заинтересовался мною. Он провел меня по всему колледжу. На одном из занятий учили тому, как нужно стоять, когда вы проповедуете в церкви, на публике; в каких выражениях вы должны высказывать важные места, какие слова следует произносить громко, какие жесты нужно делать руками.

Я был просто изумлен и сказал: «Что вы делаете? Вы делаете из этих людей актеров или священников?» И эти люди усердно проделывали свои движения - каждый священник потом будет играть точно так же. Все это лишь тренировка, род упражнения; в этом нет сердца.

Если в ваших словах есть сердце, то подчеркивающая интонация придет сама по себе. Если есть что-то, что должно быть выражено руками, то сами руки позаботятся об этом, вам не нужно ничего делать. Если что-то достигает ваших ушей, оно достигнет. Вам самим ничего не нужно нести, иначе все это станет сплошным лицемерием.

Он расположился ко мне по-дружески. Однажды он принес мне книгу, в которой было сказано, что в Америке, - я не знаю до какой степени это правда, - число тринадцать считается чем-то плохим. Он показал мне, что кто-то в его теологическом колледже провел это исследование, исследование о том, что число тринадцать действительно плохое. Автор исследования собрал всю информацию о том, как много людей умирают тринадцатого числа каждого месяца. Люди умирают каждый день, но он взял только тринадцатое число: сколько войн началось тринадцатого числа, сколько несчастных случаев, бедствий, землетрясений. Из всей истории он собрал тысячи фактов - все плохое, что случилось тринадцатого числа.

Профессор сказал мне: «Этот человек проделал огромную работу. Он действительно доказал это». Этот профессор рассказал мне - я не знаю, потому что сам я никогда не останавливался в отелях, но профессор рассказал мне: «В Америке просто пропускают тринадцатый этаж, потому что на тринадцатом этаже никто не хочет останавливаться ». Поэтому после двенадцатого сразу идет четырнадцатый! Великая идея! Обмануть самого Бога, просто поменяв номера.

Я сказал ему: «Сделайте одну вещь... Я хотел бы повстречаться с этим вашим студентом. Завтра, когда я пойду в свой университет, я зайду сюда к вам в это же время. Пусть этот студент будет в вашей комнате».

Я спросил у этого студента: «А вы думали о числе двенадцать или одиннадцать? Перед тем как вы представили эту диссертацию... этот профессор, который был вашим руководителем при написании диссертации, он должен был бы быть достаточно разумным, чтобы подсказать вам, что следовало бы рассмотреть каждую дату, и только тогда доказывать, что число тринадцать плохое».

«Если на пятое число пришлось только пять войн, а на тринадцатое - пятьсот, тогда это что-то докажет. Если второго умерло только пять человек, а тринадцатого - пять тысяч, тогда это что-то докажет. Считайте целый месяц; нужно представить тридцать один день и сравнивать все эти дни. Здесь же нет сравнения».

«Вы просто собрали все плохое, что случилось тринадцатого числа. Я могу сказать кому-нибудь собрать факты относительно двенадцатого, или одиннадцатого, или десятого, и будут собраны те же самые факты, то же самое количество фактов. Это не диссертация, это просто глупость. Вы напрасно потратили свое время, и ваш профессор тоже напрасно потратил свое время». Он работал над этой диссертацией три года и получил за нее ученую степень.

Коль скоро вы обрели идею, - это может быть и тринадцатое число, не имеет значения, - вы можете сделать из нее великую философию.

Бог - это не идея, хотя философы и пытались... ведь философы - это просто люди, вторгающиеся в чужие владения; они просто не могут поверить, что любая территория - это не их территория. Они двигаются во всех направлениях, во всех измерениях, у них есть некоторые идеи по любому поводу. Философ никогда не скажет: «Я не знаю». Он знает! И он не только знает, он предоставит вам свидетельства и доказательства того, что его знание обосновано. Как же они могли оставить без внимания такую важную область как Бог?

Они открыли четыре аргумента в пользу Бога. Христиане признали эти четыре аргумента, но ни один из этих четырех не имеет никакого обоснования. Все они фальшивы.