Продажные журналисты. Любая правда за ваши деньги - Удо Ульфкотте

Опираясь на собственный многолетний опыт, я утверждаю: нет, все это невозможно! Я тоже был обязан своим карьерным ростом поддержке той элитной сети, которая уже давно незримо, незаметно оплетает, словно спрут, своими щупальцами влиятельных журналистов и водит их пером. Тот факт, что я работал, в качестве якобы независимого журналиста, в газете «Франкфуртер альгемайне цайтунг» и одновременно входил в штаб планирования близкого к ХДС Фонда Конрада Аденауэра, казался мне чем-то само собой разумеющимся.

Оценивая свое прошлое, могу сказать: я был лоббистом. Лоббист, к примеру, пытается через СМИ влиять на общественное мнение в интересах определенных групп. Этим я и занимался.

Например, в интересах немецкой службы контрразведки. ФАЦ напрямую побуждала меня укреплять контакты с западными секретными службами и радовалась, когда я ставил мою фамилию под репортажами, многие из которых были (по крайней мере, в тезисной форме) предварительно сформулированы агентами этих спецслужб.

Вот один из многочисленных примеров, особенно хорошо сохранившийся в моей памяти. Разоблачительный материал «Европейские фирмы помогают Ливии строить второй завод отравляющих газов» от 16 марта 1993 года, вызвавший, подобно многим моим статьям, написанным в близком сотрудничестве с секретными службами, большой шум во всем мире, два сотрудника БНД (Федеральной разведывательной службы, Бундеснахрихтендинст) сформулировали в моем присутствии в комнате для посетителей редакции газеты ФАЦ по адресу: Хеллерхофштрассе, 2, Франкфурт. Иными словами: сидя в редакции ФАЦ, они абзац за абзацем продиктовали мне основное содержание той статьи, которая была затем опубликована под моим именем. В круг задач этих двух сотрудников БНД входило написание статей для солидных немецких газет. В ту пору БНД делала это с ведома немецких издательских СМИ-домов, согласно данным многих их сотрудников, для многих газет. Впоследствии у БНД даже появился во Франкфурте, на расстоянии всего лишь двух кварталов от центрального здания ФАЦ, на улице Майнцер-Ландштрассе, небольшой, хорошо замаскированный офис на втором этаже, прямо над магазином. Там всегда можно было получить соответствующий материал, подготовленный БНД и полученный прямо оттуда. «Сработавшись» с сотрудниками спецслужбы в плане формулирования ими для него статей, журналист с течением времени допускался до следующего, более высокого уровня сотрудничества: он получал прямо-таки штабелями секретные документы, оценивать и использовать которые мог по своему усмотрению. Помнится, что в ФАЦ для многочисленных секретных материалов был приобретен специальный стальной сейф (при посещении коллег в редакции одного гамбургского журнала я увидел, что они поступили аналогичным образом).

Тогда я еще не знал, с каким презрением сотрудники секретных служб отзываются о журналистах. «Журналиста можно поиметь дешевле, чем хорошую шлюху, всего за пару сотен долларов в месяц». Редактор Филип Грэм из «Вашингтон пост» процитировал эти слова одного из агентов ЦРУ, рассказывавшего о готовности и о цене журналистов, соглашавшихся по заданию ЦРУ заниматься пропагандой в своих статьях. Естественно, при поддержке работодателей, которые все это знали и одобряли. А БНД была длинной рукой секретных служб США, своего рода дочерней организацией. В БНД мне, правда, денег никогда не предлагали. Но предлагать их мне и многим моим немецким коллегам было и не нужно. Нам и без того было чрезвычайно лестно, что нам было позволено писать по заказу секретной службы или в какой-то иной форме работать на нее40.

Я узнавал немало фактов, но сообщать о них другим мне было запрещено. Видимо, меня таким образом подвергали проверке на надежность – гожусь ли я в подручные и лакеи спецслужб или нет. Иностранные секретные службы оплачивали и мои поездки. Так, например, британские спецслужбы оплачивали мои поездки на конференции секретных служб в Уилтон-Парк41. Это британское поместье после окончания Второй мировой войны первоначально использовалось в качестве лагеря для перевоспитания42 специально отобранных британцами немцев, да и впоследствии использовалось для управления немцами – например, журналистами вроде меня. Все это оплачивалось британскими спецслужбами. В разоблачениях Эдварда Сноудена, предавшего гласности секреты спецслужб, об этом ни слова. Вероятно, в его документах соответствующая информация отсутствует.

Летом 2005 года я, будучи в то время «главным корреспондентом» весьма гламурного журнала «Парк-Авеню», из своего офиса в здании гамбургского издательства «Грюнер + Яр» более часа разговаривал по телефону с многолетним директором ЦРУ Джеймсом Вулси, жена которого работает в трансатлантической пропагандистской организации Германский фонд Маршалла (об этом мы поговорим позднее). Во время разговора я удивился тому, что связь не обрывалась, хотя Вулси во время телефонного разговора сначала сидел в своем офисе в Вирджинии, затем – в лимузине и, наконец, в вертолете. А связь была такой хорошей, как если бы мы сидели с ним в одной комнате с глазу на глаз. Темой нашего разговора был экономический шпионаж. Вулси хотел, чтобы я опубликовал в одном из изданий «Грюнер + Яр» материал, создающий впечатление, что США не занимаются в Германии экономическим шпионажем через свои секретные службы. Абсурдным мне представилось не только содержание нашего разговора, которое, к счастью, так и не было опубликовано. Действительно абсурдным был, с моей точки зрения, тот факт, что издательство «Грюнер + Яр» после нашего разговора, как что-то само собой разумеющееся, послало в Вирджинию секретарше цэрэушника Вулси букет цветов, потому что один из сотрудников «Грюнер + Яр» не желал обрывать контакт, установившийся с ЦРУ.

Да, оглядываясь назад, я вижу, что тоже был одним из тех преступников, которые снабжались материалами со стороны и использовались в качестве послушного орудия. Я был лоббистом, обязанным через СМИ влиять на общественное мнение. Но тогда я не желал отдавать себе в этом отчет. Поэтому я вполне понимаю, почему мои бывшие коллеги, которые сегодня все еще ведут себя именно так и, к примеру, являются членами проамериканских лоббистских объединений или близки к ним, не желают отдавать себе в этом отчет и сегодня. А тенденциозность подачи информации нашими ведущими СМИ подтверждается (на многих примерах, взятых, в том числе, и из ФАЦ) хотя бы опубликованной в 2012 году в Мюнхене студенческой курсовой работой «Тенденциозная атрибуция в немецких печатных средствах массовой информации»43. Некоторое время тому назад я нашел заголовок «Исследование: ФАЦ – одна из наиболее читаемых лоббистами газет»44. В озаглавленной так статье было написано: «Газетой, чаще всего читаемой немецкими лоббистами, является “Франкфуртер альгемайне цайтунг”. 88 процентов всех лоббистов читают, в первую очередь, ее». Интересно, почему? Попробуем приглядеться к ней внимательнее.

Как я был «подмазан» нефтяным концерном

Бывший федеральный президент Германии Йоханнес Рау (СДПГ) сказал однажды: «Опасность возникает, когда журналисты влияют на политические процессы, или даже на исход выборов, путем активных действий, руководствуясь интересами посторонних сил. Опасность возникает, когда путем искажения или полуправды сознательно усиливаются, а тем более – создаются настроения».

Оценивая собственное прошлое, могу сказать, что был одним из тех, кто должен был своими репортажами влиять на политические процессы. Когда меня, например, в ходе моих бесчисленных зарубежных командировок иногда снабжал «информацией» для моих публикаций в ФАЦ соответствующий резидент БНД, я считал это чем-то само собой разумеющимся. Правда, у меня никогда не было возможности проверить правдивость полученной информации. Тем не менее я послушно распространял ее, при поддержке моего тогдашнего начальства. Используемая мной формулировка чаще всего звучала так: «по данным из кругов секретных служб». В ФАЦ прямо-таки гордились своими хорошими связями с «кругами секретных служб». Но при этом никто не мог проверить достоверность подброшенной этими «кругами» информации. Мы просто публиковали ее. Оценивая прошлое, я испытываю за это неловкость. Правда, я участвовал в этом деле добровольно, но в то же время меня предупредили, что я могу быть уволен, если не буду в нем участвовать. Да, такое бывает, это не выдумка. Тогда я был студентом, изучал юриспруденцию, и на всякий случай спросил коллег-юристов, как понимать сделанное мне предупреждение. Они подтвердили, что работодатель вправе уволить сотрудника, если тот откажется сотрудничать с БНД. Впоследствии я смог лично ознакомиться с несколькими соответствующими судебными вердиктами. Вот вам пример: один пилот, работавший в авиационной фирме «Аэро-Флюгдинст», дочерней компании АДАК, и отказавшийся неофициально работать на БНД, был уволен как «представляющий угрозу для государственной безопасности». И суд по трудовым спорам признал его увольнение законным45. Многие читатели сочтут, что такое возможно не в демократическом государстве, а разве что в странах вроде ГДР. Но реальность была именно такова. Огромная сеть немецких зарубежных корреспондентов тоже представляла интерес для БНД. Это была безупречная маскировка для проведения сомнительных расследований под прикрытием «журналистов», которых нельзя было ни в чем заподозрить. Коллеги, занимавшиеся этим, рассказывали мне об этом за рубежом, поскольку я тоже был вовлечен в эту сеть. Мы обещали друг другу молчать об этом. Но не мешает запомнить, что в БНД, наряду с 6000 штатных сотрудников, имеется еще около 17 000 сотрудников «неформальных». У них совершенно обычные профессии, и они никогда публично не признаются в сотрудничестве с БНД. Так обстоит дело повсюду в мире. Ибо, как я узнал в силу своей работы за рубежом на протяжении десятилетий, почти все зарубежные корреспонденты американских или британских газет работали на соответствующие национальные секретные службы. Надо просто помнить об этом и не воображать, что статьи и репортажи СМИ «нейтральны».