Саид 3. В огне - Шерр Анастасия

А может, не она? Может, это чья-то игра? У них мало врагов, но если кто осмелится навредить, то не станет переть напролом. Зайдёт сзади и ударит по самому больному.

И снова ей в глаза, едва не валясь с ног от абсолютного шока.

– Кто ты? – с тяжёлым выдохом закрыть глаза, мотнуть головой. Если это сон, то он очень реален. Потому что больно по-настоящему. Так больно, будто из груди сердце рвут.

Они могли найти похожую женщину и изменить её внешность. При желании из любой овцы можно слепить голливудскую актрису. Был бы стимул. А у того, кто это затеял, он явно был. Как и желание ранить в самое сердце. Добраться до лба Хаджиевых пулей крайне нелегко. Ещё труднее найти у них слабое место. Кому-то удалось.

– Это она, – прошептал отец, подняв на него глаза. – Не сомневайся. Это она.

Женщина сидела на отодвинутом стуле совсем рядом, но он не хотел на неё смотреть. Слишком. Это, блядь, уже слишком.

– Откуда ты знаешь? Тест ДНК сделал?

– Если хочешь, можем вместе пройти эту процедуру, – слуха коснулся её голос, и внутри всё сжалось в болезненный ком нервов.

Можно изменить внешность, можно выстрогать из любого бревна нужного человека. Но голос… Голос нельзя так подделать.

– Мама… – и взглядом в её лицо вонзился, как обезумевший. Нет. Будь это другая, чужая женщина, он бы почувствовал.

– Сыночек мой, – коснулась его щеки дрожащими пальцами, нежно огладила.

Саид помнил её прикосновения, ничего не забыл, оказывается. И, как бы ни вглядывался в её лицо, не мог отыскать там ни фальши, ни лжи. Это она. Она. Настоящая. Почти такая же, как в детстве. Только постарела. Или просто он давно её не видел.

Всё ещё не верил своим глазам и жутко боялся коснуться её, чтобы не развеять марево. Потому что её не могло быть здесь. Никак не могло.

Поворачивался к отцу, изучал недоверчивым взглядом и его. Старик, и правда, поседел за последнее время. Но выглядел почему-то моложе. Наверное, из-за этого марева. Оно видится им обоим.

– В это трудно поверить, я знаю. Я сам не верил, но… – отец заговорил первый после паузы в долгих полчаса. – Ты сам всё видишь, сын. Твоя мама истощена после долгих лет плена… В общем, не об этом сейчас. Давайте перейдём в гостиную, там поудобнее будет. Нам всем нужно время.

Время действительно необходимо. Саиду так точно. У отца, похоже, было несколько месяцев, чтобы принять тот факт, что она жива. Ему же такой возможности не дали.

– Как так вышло? – спросил у обоих и одновременно ни у кого спустя ещё полчаса. Глядел в пол перед собой, не в силах посмотреть на маму, не в силах её коснуться.

Она поднялась с дивана напротив, жестом руки остановила Хаджиева-старшего, который пытался ей помочь, и шагнула к Саиду. Присела рядом, тёплая рука легла на его затылок, а виска коснулись материнские губы.

Она всегда так делала в детстве, когда он злился или плакал. Эта ласка успокаивала его без всяких слов. И сейчас, казалось, стало немного легче.

Повернулся к ней и, не удержавшись, прижал маму к себе. Вдохнул запах её волос, некогда мягких и пахнущих полевыми цветами, а сейчас посеребрённых сединой, но не утративших прежнего аромата. Отстранился, взяв её лицо в свои ладони.

– Я так скучал по тебе. Все эти годы… Я до сих пор невыносимо скучаю, мама. Где ты была? Почему оставила меня? – сейчас, наверное, в нём говорил эгоистичный, обиженный ребёнок. Но разве можно воспринять такое нормально? Он ведь помнил ту ночь. Частично, но помнил. Её крики и кучи пепла. Её тело, которое так старательно прятали от него. Всё ложь. Столько лет он верил в ложь.

– Я всё тебе расскажу, мой дорогой. Всё расскажу, сынок. Дай только полюбоваться на тебя. Каким ты красивым стал, каким взрослым… Настоящий мужчина, как твой отец. Такой же сильный и мужественный. Мне так жаль, что всё это произошло с нами… Мне очень жаль, что за ошибки других расплачивался мой мальчик, – голос её дрогнул, стал вдруг стальным, будто она пыталась побороть в себе ярость. Такой Саид её не помнил. Она никогда не злилась. Даже если её обижали, она всегда отвечала улыбкой.

– В каком плену ты была? – задал вопрос, который звенел в голове ещё со столовой. Отец что-то сказал такое, и теперь эта фраза стучала пульсом в голове.

Пальцы мамы зарылись в его короткие волосы, прошлись по голове успокаивающим жестом и застыли на висках.

– Одни люди… Нехорошие люди похитили меня. И долго держали в лечебнице…

– Какие люди? Кто? Ты их знаешь? И что за лечебница? – перевёл взгляд на отца. Уж он-то точно во всём разобрался. Не мог не разобраться.

Но старший Хаджиев покачал головой, закрыл глаза, обхватывая ладонями голову. И так оцепенел на несколько минут.

Конец ознакомительного фрагмента.