Мой любимый деградант (СИ) - Орлова Лидия Витальевна

Из-за двери вышла важная женщина в длинном черном платье с белым передником и избавила Тима от сотни моих глупых вопросов.

Целитель после долгого осмотра, нудного опроса, смены повязок освободил меня от занятий минимум на три дня. Как заметил статный мужчина с доброй улыбкой и колючим взглядом, я нахожусь на грани физического и душевного истощения. И отдых мне необходим полноценный и продолжительный.

Тим был подавлен словами целителя, которые тот не поленился повторить еще и лично ему.

- Подготовка к практике началась только вчера, адепт Найт? А ваша подопечная уже нуждается в лечении. Это ваш провал, как руководителя. – Для большей весомости добавила женщина в черном платье.

И мы снова оказались в коридоре.

Мы шли медленно, после обезболивания идти я могла и быстрее, но Тим был задумчив и беспрерывно бросал на меня изучающие взгляды.

- Они видели тату, и могли догадаться, что мое истощение не твоя вина. – Сказала я, чтоб он перестал дергаться.

- Они и догадались. – А потом начал говорить вещи, от которых с разинутым ртом не застыть было невозможно. - Моя вина, что я не могу тату снять. Я говорил вчера с Вэдром. Назначенная им цена выкупа для меня неподъемная, даже если я продам все артефакты, что скопил. Я уже просил у отца и старших братьев деньги в долг. Но они отказали. То, что у меня нет поддержки семьи, тоже моя вина.

Успокаивать его, объяснять, что он берет на себя чужие проблемы, я не стала. В конце концов, сейчас я и есть его проблема. Но немного поднять ему настроение захотелось.

- Тату же побледнело? – И я подставила ему свой лоб, чтоб он мог внимательно рассмотреть узор. И он кивнул.- Я сама выстою. И останется Вэдр без развлечения и выкупа.

Он улыбнулся, и не стал прикрывать рот рукой, как делал это всегда. Мне нравилось любоваться, как на его лице появляются ямочки, хотелось погладить их пальчиками. Но Тим к таким вольностям был не готов, хоть лицо свое не закрывает от меня, уже прогресс в отношениях.

Мы медленно шли и уже поравнялись с тем кабинетом, в котором нас пытались подловить старшекурсники. Тим попросил меня не останавливаться, а сам повернул к двери и вынул из ручки гвоздь. А потом догнал меня. Показал мне гвоздь со словами:

- Универсальный ключ, запирает любую дверь.

- Артефакт? - Спросила я. Тим улыбнулся и резко оглянулся на раздавшийся шум.

Дверь, только что освобожденная от универсального ключа, с размаху впечаталась в стену, и из кабинета вывалились два фиолетовых парня. Вслед за ними вышла такая же баклажановая девушка. Все трое кашляли и ругались.

- Универсальная краска? - Шепотом спросила я Тима.

Он кивнул, а потом закрыл себе рот правым кулаком, скрывая рвущийся смех.

- Мы им на запрещенных собраниях нарушителей красили. Чтоб в суматохе не скрылись. – Подавив приступ смеха, сказал Тим

Я мне осталось только подвести итог:

- Дурные привычки архаровца вам покоя не дают, адепт Тим.

15. Планы Тимира.

Я возвращалась в свою комнату c Тимом, он не мог меня не проводить, но боялся не успеть к началу своего занятия, поэтому, хоть меня и не торопил, но пытался все необходимое рассказать по дороге. Позже времени на объяснение у него уже не хватило бы.

- Целитель сам передаст в ректорат и по кафедрам сообщение, что ты освобождена от занятий, поэтому никуда не выходи, ни за что не переживай и отдыхай.

Я довольно кивнула.

- Еду на обед я тебе сам принесу, не стоит тебе в очереди стоять.

И такая забота мне была приятна, но не сказать, что за едой могу и сама сходить, я не могла. Но Тим настоял на своем:

- Сафира, тебе надо больше отдыхать и восстановиться быстрее. А мне еще нужно переговорить с Яном. Я договаривался, что мы сегодня закроем твою отработку в кухне. Сейчас перенесу договоренность на три дня позже. У тебя, я уже уточнил, оставалось шестнадцать часов работ, если мы вдвоем займемся посудой одну ночь, как раз эти часы и отработаем.

Мне было не очень удобно от того, что мой руководитель будет мыть со мной посуду, но он смог удивить меня:

- Не страшно. Я мастер мыть посуду. За годы в Академии столько отработать на кухне пришлось. И, вообще, я еще много чего умею. – Но потом резко остановился и, стыдясь уже сказанного, попытался загладить свои слова. – Проблемы с дисциплиной у меня были раньше, сейчас же я соблюдаю все правила Академии.

Я серьезно кивнула на его поясняющие слова, но вспомнила, как он совсем недавно покрасил адептов в фиолетовый цвет. Там, где есть шанс избежать наказания, он, скорее всего, с местными правилами не церемонится.

- И последнее, - бодро продолжил Тим, - надо будет достать для тебя дополнительную литературу в библиотеке. Задолженности у тебя есть? –Я неуверенно покачала головой. Про долги библиотеке Сафа мне не говорила, но это не значит, что она все книги сдавала вовремя. –Нет? Тогда книги я принесу сам. Еще у меня остались конспекты с третьего курса. Их принесу уже после четвертой пары.

Мы уже стояли возле моей двери, и я обернулась, чтоб попрощаться, но Тим потребовал, чтоб я открыла дверь и вошла. Я же помнила, в каком виде оставила свою комнату, и не хотела его впускать к себе.

16. Сафа, кажется, влюбилась.

Но Тим умел быть настойчивым. Он вошел вслед за мной и подобрал с пола валяющееся там с самого утра одеяло и положил на мою узенькую кровать. Не бросил, как это сделала бы я, а аккуратно подровнял. Сперва разровнял само одеяло, а потом накрыл постель покрывалом, которое я неряшливым валиком положила на табуретку. Никогда не любила заправлять кровать, а на работу Тима засмотрелась. Молодец он, справился быстро , даже подушку мою не уронил.

- Спасибо, я не успела с утра. – Все-таки это неправильно, когда парень моей мечты приходит в гости в первый раз и заправляет мою кровать. Но он ничего страшного в беспорядке, творящемся в комнате, не видел.

- Не благодари. Тебе было плохо. А мне не сложно, я же говорил, что много чему в Академии научился. – И улыбнулся.

- Не верь ему! – Запищала, из-под стола мышь. – Девушка в любом состоянии обязана быть аккуратной, организованной и хозяйственной. Слабость не оправдание для свинских привычек. – Хорошо, что для Тимира ее слова звучали, как обыкновенный мышиный писк.

А Тим в это время выложил из карманов припасенную мной с завтрака еду для Сафы.

- Печенье! Сыр! – Радостно выбежала Сафа. Ловко вбежала по ножке стола на столешницу и впилась зубками в сыр.

- Какая красавица! – Восхищенно сказал Тим. И не мне он свои восторги адресовал. – Это же наша спасительница? – Спросил уже меня. – Сафа?

И мышь застыла с куском сыра в зубах. Восторгам же Тимира не было конца:

- Сафочка. Умница. Спасла Сафиру, не испугалась. – Мышь выпустила сыр из зубов и лапок и горделиво застыла.

- На руки ее можно взять? – Спросил Тим меня. Я думала, что ответить, чтоб не обидеть его, но в тоже время я помнила, как он не нравится Сафе. Она, скорее всего, не хотела бы, чтоб тот, кого она называет выродком, брал ее на руки.

А Сафа сама потянулась к нему лапками, вопя в моей голове:

- Можно! Пусть берет меня! Хочу к нему на руки!

Тимир аккуратно поднял ее со стола и нежно прижал к себе:

- Какое ты чудо, Сафочка! – прижался к ней лицом. – И пахнешь цветочками. Это так по-девичьи. – Сказал, подмигнув, он мне.

И он заласкал мою мышку до ее полуобморочного состояния. Сев на мою табуретку, и положив Сафу себе на колени, Тим гладил ее за ушками и по шее, и по животику.

- Какая нежная у нее шерстка. Заметила, как она мерцает? Сафочка совсем девочка. Ее кормить нужно самыми лакомыми кусочками. – Тим достал со стола кусочек сыра и вложил в лапки Сафе, и она начала лениво его грызть. Хотя наедине со мной она свой хороший аппетит никогда не сдерживала.

- Сафира, откуда у тебя Сафа?