Нежный холод - Тамаки Марико

— Это так печально, — говорила она, накручивая на указательный палец прядь рыжих волос. — Неужели его совсем никто не любил?

Наверное, именно так, скорее всего, описывали бы меня, если бы это я была найдена мертвой в лесу в одной варежке.

Интересно, было ли у Тодда в Олбрайт прозвище?

И даже если у него не было друзей, знал ли он своего убийцу?

Нет, серьезно.

Я свернулась на диване калачиком. И внезапно почувствовала, что мои пальцы стали холоднее айсберга.

Тодд. Происшествие

Через три дня после начала следственных действий детективы установили, что Тодд не был зарегистрирован в соцсетях. У него не было даже своего блога.

Имелась только школьная почта, но ею он не пользовался почти два года. Личного имейла не было. Был телефон, который покупала ему мама, но его так и не нашли. Как и каких-либо сообщений.

Вообще, звонили ему обычно только два человека: мама и его стоматолог. Мать была последней, кто звонил ему в 1:35 ночи, но к тому времени, по заключению медицинского эксперта, Тодд уже был мертв.

— Господи, мы что, теперь должны прочесывать его комнату в поиске телеграмм? — проворчала Гриви.

Тодд представил себя похожим на совок с метелкой из мультика, которые ездили туда-сюда и все подметали за собой.

В тот день был еще один звонок, в 18:18, из бургерной. Хозяин заведения сказал полиции, что свидетелей звонка нет, потому что кафе было закрыто. Звонить с курьерского телефона мог кто угодно. Аппарат стоял на дальнем конце стойки. Над ним — никаких камер. На нем — тысячи отпечатков, если их вообще кто-то захочет исследовать.

Двух местных, ранее осужденных за сексуальные преступления (один был привлечен за изнасилование девушки, второй занимался детской порнографией), уже допросили. У обоих алиби — в ночь убийства их не было в городе.

В субботу Гриви и Дэниелс вновь посетили академию Олбрайт. По радио громко играла женская рок-группа.

— Повтори, как зовут учителя, — попросила Гриви Дэниелса, просматривая свои записи.

— Мистер Маквитер.

Тодд заметил, что мистер Маквитер, пришедший в учительскую, чтобы поговорить с Дэниелсом и Гриви, выглядит препаршиво. Не сказать чтобы в другие дни Маквитер был каким-то красавчиком, нет. Невысокого роста, сам себя он называл коренастым. Волосы кудрявые и рыжие.

— Я, конечно, не подхожу для обложки условного «Джи Кью», — шутил он. — Скорее, для «Сада и огорода».

Но сегодня мистер Маквитер выглядел действительно отвратительно.

А, пищевое отравление, вспомнил Тодд. Точно.

Мистер Маквитер изо всех сил пытался строить из себя человека, который даже не думает, что его вот-вот вырвет. В учительской он энергично пожал руку сначала Гриви, потом Дэниелсу и улыбнулся. При этом у него как-то странно дергались губы. Тодд решил, что Маквитера точно скоро стошнит. Или, наоборот, его только что тошнило.

— Ну привет! — Маквитер встретил Гриви и Дэниелса так, словно те заглянули к нему в гости на ужин. — Через двадцать минут у меня встреча, надеюсь, вы не против. Сами понимаете, суббота — самый напряженный день для учителя.

— Всегда думала, что по субботам в школе выходной, — улыбнулась Гриви.

— Это у учеников. Учителя в выходные стараются успеть сделать все, до чего не дошли руки на неделе. — Маквитер пригласил детективов присесть на пустые кресла. — Пожалуйста, садитесь, где вам удобнее.

Он был весь зеленый. Натурально зеленый. Как стены в больнице.

Дэниелс и Гриви заняли два кресла напротив дивана.

Маквитер сел на диван, слабо улыбнулся и бросил взгляд на кухоньку в углу кабинета.

— Могу я вам что-нибудь предложить? Здесь где-то завалялась коробка «Эрл грея», да и чайник найдем.

— Нет, спасибо. Двадцати минут нам хватит. Итак, Тодд был вашим учеником? — начала Гриви, доставая блокнот.

— Да. — Маквитер обтер губы салфеткой, которую сжимал в ладони. Потом выбросил ее в мусорку. — Тодд, кхм, в этом году посещал курс современной истории. Я преподаю социальные науки и историю, и, э-э-э, для меня было честью, что последние три года Тодд был моим учеником. Мы также работали вместе над репетиторской программой по социальным наукам, где занимались с отстающими учениками, но, думаю, Спот вам уже об этом рассказывал.

Гриви кивнула:

— Получается, Тодд был сильным учеником.

— Да. Он… он был очень умен. — Маквитер переводил взгляд с Дэниелса на Гриви и обратно, словно следил за теннисным мячом. — Впереди у него было блестящее будущее.

— Именно поэтому вы привлекли его к репетиторству, — уточнил Дэниелс.

— Д-да, — кивнул Маквитер. — Он был моим лучшим учеником. Я думал, что он сможет помочь другим немного подтянуть учебу.

— И как, получалось? — поинтересовалась Гриви.

Маквитер пожал плечами:

— Сложно судить, мы не так долго проработали.

Дэниелс подался вперед. Диван был таким глубоким, что ему пришлось согнуться пополам, чтобы хоть немного придвинуться к Маквитеру, сидящему на нем.

— Знаете ли вы, где Тодд мог быть ночью 20 января?

Маквитер покачал головой:

— Нет.

— У нас проблема с поисками информации о Тодде. Отчасти потому, что мы не можем найти тех, кто его хорошо знал и был с ним близок, — сообщила Гриви, разведя руками. — Получается, он был из тех ребят, кто чаще зависает с преподавателями и волонтерствует во всяких школьных проектах?

Тодд думал о том, как выглядел Маквитер в тот год, когда начал вести у него уроки. Тодд тогда учился в девятом классе.

Тодд терпеть не мог Маквитера, но не мог объяснить почему. Может, потому, что Маквитер говорил всегда слишком громко и выглядел глуповато. Может, потому, что его было легко смутить и он был легкой мишенью для обидчиков. У большинства преподавателей в Олбрайт был иммунитет к выходкам подопечных. А некоторые даже сами издевались над учениками. Но стоило ученикам начать задирать Маквитера, как у него на шее вздувалась вена, губы поджимались, и он начинал медленно заливаться краской. Было видно, что он потеет. И ребята специально делали все, чтобы довести преподавателя: начинали ронять книжки или скрипеть ножками стульев по полу.

Эта неприязнь Тодда к Маквитеру длилась до тех пор, пока он не остался единственным человеком в школе, с которым можно было поговорить.

— Думаю, Тодду нравилось участвовать в волонтерских проектах. Он помогал мне в нескольких. Модель парламента. Лига репетиторов. Кроме того… — Маквитер протер лицо. — Мне кажется, он был очень замкнутым человеком.

Дверь открылась, и в нее заглянул мистер Дубер, учитель математики. Увидев Маквитера, он моментально закрыл дверь.

Маквитер сжимал левую ладонь в правой. Его костяшки побелели.

Гриви посмотрела на Дэниелса. Тот посмотрел на Маквитера.

— Мистер Маквитер, может, вам дать воды? — предложил Дэниелс.

— Нет-нет, спасибо. Я в порядке. Простите. Я все еще отхожу от сильнейшего отравления. — Маквитер погладил живот. — Думаю, дело в курице.

— Понятно. — Дэниелс сочувственно улыбнулся. — Наверняка вы сможете пролить свет на один момент. В деле Тодда был отчет о происшествии. Вы что-нибудь об этом помните?

— А Спот не знает? — Маквитер выглядел удивленным.

— Он тогда еще не работал в Олбрайт, — ответила Гриви.

— Я… знаю о том случае. — Маквитер подошел к раковине и налил себе стакан воды. — Электронную почту Тодда взломали. Три года назад. Не знаю, была ли это проделка какого-то одного ученика или нескольких… В общем, кто-то разослал всему классу некое изображение. С почты Тодда.

— Изображение? — переспросила Гриви.

— Фотографию обнаженного… Фотографию фаллоса, — выдавил наконец Маквитер.

Тодд до сих пор отчетливо помнил ту фотку с огромным пенисом. Крупным планом, как будто его снимали на сотовый. Как будто Тодд его сфотографировал на свой сотовый. Как будто он сфотографировал свой член, держа его в руке. В теме письма значилось «Я люблю член».