Бешеный прапорщик - Дмитрий Зурков

Дмитрий Зурков, Игорь Черепнев

Бешеный прапорщик

Часть первая

2001 год. Западная Сибирь, г. Колдино, войсковая часть 17141

Маяться осталось совсем немного — ночью два сеанса проконтролировать и утром к сдаче смены подготовиться. Последнее занимало достаточно времени и душевных сил. И если с наведением порядка и мытьем всего, что только можно, справлялись двое бойцов — операторов, то писать рапорт на прием — сдачу дежурства нужно было самому. А это, к слову, — полтора листа слов, написанных русскими буквами, но не имеющими никакого человеческого смысла. Смысл у букв — только военный, то есть помогающий в случае чего прикрыть одно очень чувствительное место официальной бумагой. Поэтому и писались изо дня в день фразы типа: «В течение прошедших суток по прогнозу погоды ветер был слабый, порывами до сильного, северо-западного направления. Визуальным наблюдением реальная погодная обстановка от прогноза не отличалась. Антенные устройства согласно показаниям действующей аппаратуры и визуально функционируют штатно». Как будто какой-либо ветер мог повредить двойной круг метрового диаметра, сделанный из дюймовой металлической трубы. Хотя, если не кривить душой, сам был причастен к появлению подобного шедевра. Не надо было поддаваться на уговоры «любимого» ефрейтора — Сашки Александрова, когда он предложил попрактиковаться в «альпинистской подготовке». И все едино ему, что высоты у двух этажей — шесть метров. Зацепил веревку за антенну, и полез карабкаться. Поднялся на два метра, а потом на землю брякнулся — вырвал крепление антенны на крыше. И ведь, умник, трос не к основанию, а к самому верху привязал. Ладно еще, что антенна была «запасная» — ту аппаратуру мы уже давно не использовали, но ведь числится, и в случае чего на нее переходить надо будет. Поэтому доложил по команде, получил по тому самому очень чувствительному месту (чисто фонетически — пять минут мата от начальника отделения) и выдал приемлемую версию для доклада заму по вооружению о порыве ветра ураганной силы, согнувшему АФУ (антенно-фидерное устройство) под углом в 28 градусов от вертикали. А также услышал от любимого начальника, что теперь он точно выбьет рубероид и битум для ремонта крыши и что теперь он точно знает, кто будет этим ремонтом заниматься.

Впрочем, обо всем по порядку. Меня зовут Журов Денис Анатольевич. Я три года назад окончил Академию имени А.Ф.Можайского, теперь таскаю погоны старшего лейтенанта и служу в Военно-Космических Силах, в Богом забытом городке Колдино в трехстах с чем-то километрах от ближайшего нормального города, с населением в три с половиной тысячи человек, включая нефтяников-вахтовиков и наших бойцов из батальона обеспечения. Служу я по своей специальности, на пункте точного времени, который контролирует привязку сигналов времени СДВ-радиостанций навигационного комплекса, а заодно обеспечивает точными сигналами и частотами все остальные станции части. (СДВ-сверхдлинноволновый диапазон). А также тащу службу в нарядах и занимаюсь прочей армейской рутиной, в которую входит и проведение занятий с ротой охраны по рукопашному бою и несению караульной службы. Не то, чтобы я был каким-нибудь Рембой или ниндзей, просто еще в школе начал ходить на дзю-до, потом бросил, потом снова втянулся, но уже на уровне солдата-срочника в учебке, у которого замкомвзвода имел черный пояс по Шотокану. Про нашего начфиза в Академии — это отдельная песня. Представьте себе 120 кг мышц и костей со взглядом ласкового убийцы и носящего кличку «Шварце тодт» (Черная смерть). Это и будет наш «любимый» майор Касатов. Специализация — самбо, дзю-до, рукопашный бой. Между прочим, поговаривали, что он выступал в составе сборной команды СССР на каких — то прямо таки заоблачных соревнованиях.

Потом, когда выпустился и приехал в часть, сошелся с фанатами-спотрсменами и занимались мы каждый своим, пока один из наших не съездил на семинар по системе Кадочникова. Рассказать и показать он смог не очень много, но даже то, что мы услышали и увидели, очень понравилось. Понравилось настолько, что после полугода занятий по двум видеокассетам и одной книжке, командир части, посмотрев на наши «фокусы», сделал из нашего «кружка по интересам» группу быстрого реагирования. Так, на всякий случай, — на артскладе 500 калашей, а кругом тайга. И привлек к занятиям с ротой охраны, — чтобы служба медом не казалась. То ли нам, то ли им. Поэтому, каждый день, если я не на смене, то после обеда в караульном городке дрессирую заступающий караул на предмет нападения на пост, на смену и т. д. А если на смене, то тренируюсь в свободное время со своим «любимым» ефрейтором — вышеупомянутым Сашкой Александровым по прозвищу «Сан Саныч», который увидев наши занятия с ротой охраны, возгорел непреодолимой тягой к данному виду смертоубийства.

В тот день вечером работы было мало и мы с ним пошли на первый этаж заниматься. И все было бы ничего, если бы начальником смены с нами не заступил наш «Тесла» — майор Тимин, который был в отделе единственным «научником». В полном соответствии с анекдотом: «Наш ЭВМщик-золотая голова и золотые руки, вот еще бы нормальный драйвер между ними…». Нет, мужик он и самом деле умный до невозможности, но увлекся теорией времени, благо по специальности, и постоянно находится на своей волне. То сидит на смене и журналы научные килограммами читает, то целыми ночами что-то вычисляет. Математические выкладки у него — по полтетради. Недавно из медной проволоки пирамидки паять начал, мол они еще в древнем Египте влияли на ход времени. Теперь вычитал где-то опыт с водой и загорелся его повторить. Опыт простейший — нужно моментально смешать два равных объема воды — часть при +4 градусах, часть — в момент закипания, тогда по его мнению, подтвержденному двумя общими тетрадями выкладок, ход времени ускорится на какую-то мили-микро-пико-секунду. Для этого он нашел в автопарке старый поршень с цилиндром от «Кировца» насверлил в нем дырок, как в мясорубке, присобачил в качестве двигающей силы тяговое реле с системой рычагов. А чтобы усилить эффект «эпохального» открытия, развесил вокруг этого монстра свои медные пирамидки. Причем вся конструкция была почти полностью запихнута в гелиевый стандарт частоты, стоящий в резерве. И теперь бегал, как ужаленный от закипающего чайника на крыльцо, где в ведре собиралась замерзать вода, благо на улице был легкий сибирский морозец — каких-то –20 градусов, и обратно. Мы с Санычем ушли немножко в сторону, чтобы не мешать стихийному бедствию в майорских погонах и начали работать с палками. Где-то минут через семь мимо нас пронесся «Тесла» с ковшиком холодной воды и исчез в аппаратной, затем туда же последовал кипящий чайник и в следующий момент одновременно произошли несколько событий. Во-первых, Саныч, зверь хитрый, умудрился пройти мою защиту и его палка полетела мне в лоб, во-вторых, из аппаратной донесся майорский вопль «Йопть!», а в — третьих, в глазах резко потемнело и появилось чувство, что меня в выворачивает наизнанку и я куда-то лечу… То ли вниз, то ли вперед, то ли во всех направлениях сразу…

Это удовольствие продолжалось одно мгновение, потом я открыл глаза и увидел перед собой край какой-то ямы, комья грязно — серого снега вокруг, мелкую пожухлую травку по краям, покрытую наледью… и шикарный взрыв в метрах пяти от себя… И наступила Великая Темнота.

Где-то… Когда-то…

Сколько прошло времени, пока в голову вернулись мысли, осталось неизвестным. Но когда они вернулись, почти все они были не очень цензурными. Если перевести их с армейского на русский, то звучали они примерно так:

1. Что… случилось?

2. Что наделал этот… товарищ… майор?

3. Неужто… Саныч… так… хорошо… приложил меня?

Потом появились новые ощущения — какой-то далекий шум и, почему-то запах то ли хлорки, то ли дегтя, а может и еще чего-то. Глаза открыть получилось только со второй попытки, но ясности это не принесло. Вокруг только расплывчатые двигающиеся тени. Далекий шум потихоньку стал превращаться в голос, говоривший кому-то: «Вот, вроде приходит в себя, а мы уже и не надеялись». Ощущения были схожи с теми, которые пережил после сотрясения мозга. А тени в глазах — это скорее всего действие закапанного атропина. Только голова раскалывается от жуткой боли. А потом опять все исчезло.

Второе пробуждение было легче физически, но в мою бедную голову принесло ОЧЕНЬ странную информацию. Полуоткрыв глаза, я увидел сначала белое небо, которое по мере наведения резкости оказалось потолком. Причем он был каким-то странным — высоким и с лепной розеткой по центру. Что сразу меня смутило, там не было люстры, то есть вообще никакой. И в нашем медпункте таких высоких потолков никогда не было. Чуть-чуть скосив глаза, что вызвало эффект карусели, типа голова остановилась, а глаза дальше поехали, я увидел кого-то медицинского, которого идентифицировал по красному кресту на переднике. Владелица красного креста (это я определил по голосу) наклонилась над неподвижно лежащей тушкой и достаточно приятным голосом изрекла: «Слава богу! Очнулся!» После чего исчезла из поля зрения, но скоро вернулась с еще одним служителем Эскулапа. Появившийся был худым, одетым в белый халат, человеком лет около пятидесяти, очень похожим на доктора Айболита из-за золотистого пенсне и козлиной бородки. Именно таким тот был в моей любимой в далеком детстве книжки с картинками. Он и оказался доктором, и по его словам, особо интересовался попавшим к нему контуженным близким разрывом германского снаряда прапорщиком, которого доставили на излечение без сознания и почти без признаков жизни…