Переписка А. П. Чехова и И. Н. Потапенко - Игнатий Потапенко
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Переписка А. П. Чехова и И. Н. Потапенко
- Автор: Игнатий Потапенко
- Возрастные ограничения: (18+) Внимание! Аудиокнига может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту для удаления материала.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И. H. ПОТАПЕНКО
Переписка А. П. Чехова и И. Н. Потапенко
А. П. ЧЕХОВ И И. Н. ПОТАПЕНКО
Потапенко Игнатий Николаевич (1856–1929) — прозаик, драматург, фельетонист. Учился в Новороссийском университете и Петербургской консерватории. Начал печататься в 1881 году и скоро стал одним из самых популярных и плодовитых беллетристов. Автор воспоминаний «Несколько лет с А, П. Чеховым» (Чехов в восп., с. 307–363).
Чехов и Потапенко познакомились летом 1889 года в Одессе, П. А. Сергеенко привез Чехова к Потапенко на дачу; сближения не произошло. «Знакомство наше началось не с первой, а со второй встречи, — рассказывает Потапенко в своих воспоминаниях. — Первая же была что-то смутное. Я жил тогда в Одессе, писал в местных газетах, служил в городской управе. Моя прикосновенность к литературе была самая скромная: несколько повестушек, не остановивших на себе ничьего внимания… Поговорили о чем-то местном и случайном, и он уехал, должно быть пожалев о потраченном времени».
Когда в 1893 году Чехов и Потапенко снова встретились, они «точно в первый раз увидели друг друга». Чехов сообщал А. С. Суворину: «Выражение „бог скуки“ беру назад. Одесское впечатление обмануло меня. Не говоря уж об остальном прочем, Потапенко очень мило поет и играет на скрипке. Мне с ним было очень нескучно, независимо от скрипки и романсов» (7 августа 1893 г.).
Это было началом дружбы. Через полгода после второй встречи они перешли на «ты». Во время своих приездов из Мелихова в Москву Чехов останавливался на квартире у Потапенко. Потапенко был частым гостем в Мелихове; здесь он и писал, и пел, и легко включался в круг забот и трудов деревенской жизни. Разносторонне одаренный от природы, Потапенко, сын украинской крестьянки и сельского священника (в прошлом — корнета), выученик Петербургской консерватории, профессиональный литератор, прошел непростой жизненный путь.
В истории отношений Чехова с Потапенко много примет того, что им было вместе интересно и душевно просто я легко: летом 1894 года они отправляются в поездку по Волге и вместе по-школьнически убегают от надоевшего им П. А. Сергеенко, на ходу меняя маршрут; за границей в начале 1898 года Чехов нетерпеливо поджидает Потапенко; по возвращении в Россию и апреле 1898 года, не желая лишних встреч в Петербурге, Чехол сообщает о приезде только брату Александру и Потапенко. Критические моменты жизни отмечены их доверием друг к другу и открытостью. Именно к Чехову обращается Потапенко с просьбой о деньгах, когда надо сохранить в тайне и его поездку в Париж, и рождение у Мизиновой ребенка. Потапенко берет на себя цензурные хлопоты в связи с постановкой «Чайки» в Александрийском театре, и с ним же Чехов коротает время перед отходом поезда в Москву наутро после провала пьесы.
При всем этом Потапенко пишет в своих воспоминаниях; «Сближение наше шло очень медленно» — и не присваивает себе имени друга Чехова. Это говорит о том, что Потапенко отдавал себе отчет в истинной глубине внутреннего мира Чехова, который оставался во многом закрытым для окружающих; Потапенко обозначил дистанцию, которая отделяла Чехова от самых близких людей, и попытался найти ей объяснение: «Творческая работа Чехова чужого глаза совсем не переносила, и так как он творил всегда и даже в непосредственное соприкосновение с жизнью и с людьми вступал как-то особенно, по-своему, творчески, то ему нужно было прятать эту работу, и вот почему самые близкие люди всегда чувствовали между ним и собою некоторое расстояние. И потому я утверждаю, что у Чехова не было друзей». Таких проникновений в особенности личности Чехова в воспоминаниях Потапенко множество.
Близость их была, таким образом, особой. Большую роль в ней играла способность Потапенко вживаться в индивидуальность другого человека, высокий уровень понимания. И поэтому человек легкомысленный, до зрелого возраста «неопределившийся», по его собственному выражению, Потапенко мог понять и даже проанализировать противоположные черты характера — выдержку, твердость духа; писатель, известный своим «многописанием», он высоко ставил чеховское лаконичное искусство. Именно в письмах к Чехову Потапенко делает горькие признания: «Грустно, брат! В последнее время я совсем перестал заниматься литературой, а занимаюсь черт знает чем, чем-то вроде подделки кредитных билетов. Литература из меня исходит даже уже на кровью, а гноем… Фэ!» (письмо от 22 августа 1894 г. — ГБЛ).
Отношения Чехова и Потапенко были в общем устойчивыми и не знали осложнений. Даже роман Потапенко с Л. С. Мизиновой, хотя и вызвал у Чехова резкие слова по его адресу, не изменил их по существу.
Сохранились 8 писем Чехова к Потапенко и 69 писем Потапенко к Чехову.
И. Н. ПОТАПЕНКО — ЧЕХОВУ
5 февраля 1894 г. Москва
Твои томы, дражайший мой Антон, в переплете уже, но из этого не следует, что ты не приедешь в Москву до моего отъезда. В Обществе драматических писателей получил для тебя 272 р. и передал их Маше. От этого до трех тысяч далеко, и на кой черт тебе такая прорва? Но таки доехали с комфортом[1], но Гольцев открестился, а обеих взял Ремезов. Спал сегодня три часа, ибо вчера с Гольц и сестрами были в Эрмитаже, следовательно, вел себя как прилично сыну корнета, а не как писателю. А нынче целый день пишу очерк, который завтра имею несчастье читать в Словесности[2]. Немировича сейчас увижу в подготовительном заседании той же Словесности и скажу. Завтра Лавров именинник, и ему покупают какой-то подарок. Кажется, рискну присоединить твое имя, по пословице — маслом каши не испортишь.
Я в страдательном состоянии духа. Влюблен в Лиду[3], и толку — никакого. Радуюсь за Хину, потому что эти мерзавцы еще скорее забыли ее.
Кланяюсь всем носящим имя Чехова.
Твой И. Потапенко.
[4]
И. Н. ПОТАПЕНКО — ЧЕХОВУ
10(22) мая 1894 г. Париж
Paris, 10 mai.
Что за фантазии, милый Antonio, думать, что я — свинья?[5] Достаточно признавать, что я человек, чтобы ожидать от меня большего свинства, чем от самой жирной свиньи. Но нет, в моем поведении не было свинства вовсе. Мне тысячу раз хотелось написать тебе, но настроение все время было столь гнусное, что не хотелось портить тебе твой обед, это — единственное основание моего молчания. Сейчас мое настроение нисколько не лучше, но этому надо положить конец. Я беру метлу и гоню его к черту.
Решительно не понимаю, почему я сижу в Париже, а не в Орле, Твери, Москве, Серпухове. «Пустяки двигают нами», и никем так, как мной. Парижа я совсем не вижу, а вижу какие-то свиные рыла[6], как было с городничим. Что дал тебе Крым? Написал ли пиесу?[7] С моей пиесой глупая история. Она наследственным образом попала в петербургский комитет, на том будто бы основании, что я в Москве persona grata [8]. До сих пор не имею известий[9]. Твое описание мелиховской закуски и прочего тронуло меня до глубины души, и мне до смерти захотелось быть в Мелихове. Но пока что — посидим и в Париже. Здесь Яворская с Коршем, но я ее не видел, так как не могу здесь предложить ей ночлега в случае, если она не поладит с своим антрепренером.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});