Распутья - Александр Блок

Александр Блок

Распутья

«Я их хранил в приделе Иоанна…»

Я их хранил в приделе Иоанна,Недвижный страж, – хранил огонь лампад.

И вот – Она, и к Ней – моя Осанна –Венец трудов – превыше всех наград.

Я скрыл лицо, и проходили годы.Я пребывал в Служеньи много лет.

И вот зажглись лучом вечерним своды,Она дала мне Царственный Ответ.

Я здесь один хранил и теплил свечи.Один – пророк – дрожал в дыму кадил.

И в Оный День – один участник Встречи –Я этих Встреч ни с кем не разделил.

8 ноября 1902

Сфинкс

Шевельнулась безмолвная сказка пустынь,Голова поднялась, высока.Задрожали слова оскорбленных богиньИ готовы слететь с языка…

Преломилась излучиной гневная бровь,Зарываются когти в песке…Я услышу забытое слово ЛюбовьНа забытом, живом языке…

Но готовые врыться в сыпучий песокВыпрямляются лапы его…И опять предо мной – только тайный намек –Нераскрытой мечты торжество.

8 ноября 1902

«Загляжусь ли я в ночь на метелицу…»

Загляжусь ли я в ночь на метелицу,Загорюсь – и погаснуть невмочь.Что в очах Твоих, красная девица,Нашептала мне синяя ночь.

Нашепталась мне сказка косматая,Нагадал заколдованный лугПро тебя сновиденья крылатые,Про тебя, неугаданный друг.

Я завьюсь снеговой паутиною,Поцелуи – что долгие сны.Чую сердце твое лебединое,Слышу жаркое сердце весны

Нагадала Большая Медведица,Да колдунья, морозная дочь,Что в очах твоих, красная девица,На челе твоем, синяя ночь.

12 ноября 1902

«Стою у власти, душой одинок…»

Стою у власти, душой одинок,Владыка земной красоты.Ты, полный страсти ночной цветок,Полюбила мои черты.

Склоняясь низко к моей груди,Ты печальна, мой вешний цвет.Здесь сердце близко, но там впередиРазгадки для жизни нет.

И, многовластный, числю, как встарь,Ворожу и гадаю вновь,Как с жизнью страстной я, мудрый царь,Сочетаю Тебя, Любовь?

14 ноября 1902

«Ушел я в белую страну…»

Ушел я в белую страну,Минуя берег возмущенный.Теперь их голос отдаленныйНе потревожит тишину.

Они настойчиво твердят,Что мне, как им, любезно братство,И христианское богатствоСамоуверенно сулят.

Им нет числа. В своих гробахОни замкнулись неприступно.Я знаю: больше, чем преступно,Будить сомненье в их сердцах.

Я кинул их на берегу.Они ужасней опьяненных.И в глубинах невозмущенныхМой белый светоч берегу.

16 ноября 1902

«Еще бледные зори на небе…»

Несбыточное грезится опять.

Фет

Еще бледные зори на небе,Далеко запевает петух.На полях в созревающем хлебеЧервячок засветил и потух.

Потемнели ольховые ветки,За рекой огонек замигал.Сквозь туман чародейный и редкийНевидимкой табун проскакал.

Я печальными еду полями,Повторяю печальный напев.Невозможные сны за плечамиИсчезают, душой овладев.

Я шепчу и слагаю созвучья –Небывалое в думах моих.И качаются серые сучья,Словно руки и лица у них.

17 ноября 1902

Песня Офелии

Он вчера нашептал мне много,Нашептал мне страшное, страшное…Он ушел печальной, дорогой,А я забыла вчерашнее –     забыла вчерашнее.

Вчера это было – давно ли?Отчего он такой молчаливый?Я не нашла моих лилий в поле,Я не искала плакучей ивы –     плакучей ивы.

Ах, давно ли! Со мною, со мноюГоворили – и меня целовали…И не помню, не помню – скрою,О чем берега шептали –     берега шептали.

Я видела в каждой былинкеДорогое лицо его страшное…Он ушел по той же тропинке,Куда уходило вчерашнее –     уходило вчерашнее.

Я одна приютилась в поле,И не стало больше печали.Вчера это было – давно ли?Со мной говорили, и меня целовали –     меня целовали.

23 ноября 1902

«Я, изнуренный и премудрый…»

Я, изнуренный и премудрый,Восстав от тягостного сна,Перед Тобою, Златокудрой,Склоняю долу знамена.

Конец всеведущей гордыне. –Прошедший сумрак разлюбя,Навеки преданный Святыне,Во всем послушаюсь Тебя.

Зима пройдет – в певучей вьюгеУже звенит издалека.Сомкнулись царственные дуги,Душа блаженна, Ты близка.

30 ноября 1902

«Царица смотрела заставки…»

Царица смотрела заставки –Буквы из красной позолоты.Зажигала красные лампадки,Молилась богородице кроткой.

Протекали над книгой ГлубиннойСиние ночи царицы.А к Царевне с вышки голубинойПрилетали белые птицы.

Рассыпала Царевна зерна,И плескались белые перья.Голуби ворковали покорноВ терему – под узорчатой дверью

Царевна румяней царицы –Царицы, ищущей смысла.В книге на каждой страницеЗолотые да красные числа.

Отворилось облако высоко,И упала Голубиная книга.А к Царевне из лазурного окаПрилетела воркующая птица.

Царевне так томно и сладко, –Царевна-Невеста – что лампадкаУ царицы синие загадки –Золотые да красные заставки.

Поклонись, царица. Царевне,Царевне золотокудрой:От твоей глубинности древней –Голубиной кротости мудрой.

Ты сильна, царица, глубинностью,В твоей книге раззолочены страницы.А Невеста одной невинностьюТвои числа замолит, царица.

14 декабря 1902

«Все кричали у круглых столов…»

Все кричали у круглых столов,Беспокойно меняя место.Было тускло от винных паров.Вдруг кто-то вошел – и сквозь гул голосовСказал: «Вот моя невеста».

Никто не слыхал ничего.Все визжали неистово, как звери.А один, сам не зная отчего, –Качался и хохотал, указывая на негоИ на девушку, вошедшую в двери.

Она уронила платок,И все они, в злобном усильи,Как будто поняв зловещий намек,Разорвали с визгом каждый клочокИ окрасили кровью и пылью.

Когда все опять подошли к столу,Притихли и сели на место,Он указал им на девушку в углу,И звонко сказал, пронизывая мглу«Господа! Вот моя невеста».

И вдруг тот, кто качался и хохотал,Бессмысленно протягивая руки,Прижался к столу, задрожал, –И те, кто прежде безумно кричал,Услышали плачущие звуки.

25 декабря 1902

«Покраснели и гаснут ступени…»

Покраснели и гаснут ступени.Ты сказала сама: «Приду».

У входа в сумрак моленийЯ открыл мое сердце. – Жду –

Что скажу я тебе – не знаю.Может быть, от счастья умру.Но, огнем вечерним сгорая,Привлеку и тебя к костру.

Расцветает красное пламя.Неожиданно сны сбылись.Ты идешь. Над храмом, над нами –Беззакатная глубь и высь.

25 декабря 1902

«Я искал голубую дорогу…»

Я искал голубую дорогуИ кричал, оглушенный людьми,Подходя к золотому порогу,Затихал пред Твоими дверьми.

Проходила Ты в дальние залы,Величава, тиха и строга.Я носил за Тобой покрывалоИ смотрел на Твои жемчуга.

Декабрь 1902

«На обряд я спешил погребальный…»

На обряд я спешил погребальный,Ускоряя таинственный бег.Сбил с дороги не ветер печальный –Закрутил меня розовый снег.

Притаился я в тихой долине –Расступилась морозная мгла.Вот и церковь видна на равнине –Золотятся ее купола…

Никогда не устану молиться,Никогда не устану желать, –Только б к милым годам возвратитьсяИ младенческий сон увидать!

Декабрь 1902

«Она ждала и билась в смертной муке…»

Она ждала и билась в смертной муке.Уже маня, как зов издалека,Туманные протягивались руки,И к ним влеклась неверная рука.

И вдруг дохнул весенний ветер сонный,Задул свечу, настала тишина,И голос важный, голос благосклонныйЗапел вверху, как тонкая струна.

Декабрь 1902

«Запевающий сон, зацветающий цвет…»

Запевающий сон, зацветающий цвет,Исчезающий день, погасающий свет

Открывая окно, увидал я сирень.Это было весной – в улетающий день.

Раздышались цветы – и на темный карнизПередвинулись тени ликующих риз.

Задыхалась тоска, занималась душа,Распахнул я окно, трепеща и дрожа.

И не помню – откуда дохнула в лицо,Запевая, старая, взошла на крыльцо.

Сентябрь – декабрь 1902

«Целый год не дрожало окно…»