Отец подруги. Плюс-минус восемнадцать (СИ) - Громова Женя

Отец подруги. Плюс-минус восемнадцать

Женя Громова

Глава 1 Помочь подруге

Я заканчивала готовить доклад на пару по макроэкономике, когда в мою комнату ввалилась соседка:

— Кать, я пропала! — завопила она, опускаясь на мою кровать вся в слезах. — Меня уволят! Я так никогда не соберу деньги для Маши!

Я тут же подошла и села рядом с ней на корточки и начала гладить рыдающую по спине.

— Что случилось? Я могу помочь?

Она завыла.

— Не мо-о-ожешь.

А потом вдруг резко посмотрела на меня.

— Вообще-то можешь! Выходи за меня… на работу.

Я сначала обрадовалась проблеску надежды в глазах Оли, а потом до меня дошло, что ничем хорошим эта “замена” не кончится.

Но Оля была очень целеустремлённой девушкой, а мне было жаль её сестрёнку. Поэтому вскоре наша квартирка с двумя спальнями и гостиной, объединённой с кухней, наполнилась ароматом духов. Соседка окинула меня оценивающим взглядом.

— Хорошо. Очень даже. Ты точно не хочешь к нам на постоянку? Я скажу Гене, он без проблем возьмёт тебя без кастинга.

— Нет, — отрезала я. — Давай сюда сумку и иди спать.

Я посмотрела в зеркало. Нормально. Даже и правда хорошо. Откровеннее, чем я обычно одеваюсь, я сама ни за что бы не надела такой короткий топ, но в целом я выглядела не вызывающе.

Оля зашлась кашлем. Это напомнило мне, почему я вообще стою тут такая расфуфыреннная.

— Выздоравливай, — сказала я, смягчившись.

— Спасибо, что согласилась помочь, иначе Гена не отдал бы мне премиальные, а деньги в этом месяце очень-очень нужны.

Оля не много об этом рассказывала, но я точно знаю, что она почти все доходы отсылает маме на лечение больной сестры. Именно ради этой маленькой девочки два часа назад я перемерила все платья, которые были у Оли в шкафу. К счастью (а в моём случае — к сожалению) размер у нас с соседкой совпадал. Как и цвет волос. Только глаза у неё голубые, а у меня карие. И характер ну совсем разный. Мы сделали ставку на то, что заказчик не заметит подмены.

От тряпок, облегающих все стратегические важные области фигуры, я отказалась сразу. Как и от всех туфель на тонком и высоком каблуке. И от алой помады, и от маникюра в стиле «вырви глаз». Оля пыталась сопротивляться, но я была непреклонна.

В итоге, на меня отлично сели черные брюки палаццо, которые я обхватила ремнём, и бархатные босоножки на широком каблуке. Они не жали ногу и вообще оказались достаточно удобными. Вместо нормальной майки Оля заставила меня надеть топ, больше напоминающий лифчик, я в свою очередь сверху накинула свободный жакет. Несколько золотых цепочек и дорогой браслет в виде обхватывающего моё запястье гвоздя заставляли меня нервничать. Что если потеряю? Да ещё макияж ярче обычного и тщательно уложенные волосы.

Я нервно поправила нюдовую помаду на губах и приняла из рук соседки маленький клатч, в котором поместились только телефон, карточка, ключи от дома и паспорт.

— Побольше уверенности в себе! — напутствовала Оля. — Говори только в тему, острые углы сглаживай, в споры не лезь, комплименты принимай с благодарностью, но так, будто каждый день это делаешь.

Внутри я сжалась как котёнок под дождём, но внешне… Расправила плечи, откинула пшеничные волосы назад.

— Обещай мне, что ты быстро выздоровеешь и мне никогда больше не придётся заменять тебя на твоей ужасной работе! — взмолилась я напоследок.

— У тебя всё получится, красотка!

Оля шлёпнула меня по пятой точке и послала мне воздушный поцелуй. Дверь нашей обшарпанной квартирки закрылась. Я несколько раз вздохнула и только потом пошла к лифту. Внизу уже ждала машина — чёрный Майбах. Водитель, презентабельный мужчина в чёрном костюме, вышел встретить меня с зонтом, на улице накрапывал дождик, очень холодное лето. Мужчина поздоровался, открыл мне дверь заднего сиденья. Я устроилась на своём месте и постаралась не думать о том, чем может закончится этот вечер.

Да, я конечно смелая, и легко нахожу общий язык с людьми, но в плане общения с противоположным полом… Ну в общем, я пока ни с кем не перешла черты поцелуев. Конечно, я слегка засиделась в девственницах, всё-таки уже двадцать два года, но воспитание не позволяло мне ложиться под первого встречного, а большой любви ни с кем пока не случилось.

А теперь вот я здесь, в этой дорогой тачке, подменяю подругу-эскортницу на встрече с бизнесменом Марком Александровичем Виноградовым. Я снова тяжело вздохнула.

Вечерняя Москва сияла. Мы ехали через центр, и я мысленно благодарила навигатор за то, что повёл водителя этой дорогой. Дело в том, что я обожаю Москву. Приехала сюда впервые с документами абитуриенткой, вышла из поезда на Курском вокзале, сделала первый шаг в толпе, жуть как испугалась! Не поняла тогда, куда все эти люди бегут, а главное зачем, Было такое ощущение, что весь город куда-то опаздывает.

А когда я поступила, и мне дали место в общежитии, то стала потихоньку узнавать сначала местность вокруг универа, потом и другие станции метро. А теперь могу с уверенностью сказать, что это мой город. Не сразу, но я влилась в его бешеный поток, и теперь не представляю, как люди живут в других городах.

Мы свернули на мой любимый Новый Арбат, сверкающий огоньками и рекламой. Люди разбегались с широких пешеходных зон по кафешкам, туристы фотографировались, а машины потихоньку толкались в обе стороны улицы. Я с упоением рассматривала пейзаж за окном, а поездка тем временем грозилась быть оконченной.

Эту часть Москвы я знала не так хорошо. Мы подъехали к небоскрёбу, на первых этажах которого располагались дорогие рестораны. Я снова рвано выдохнула.

— У вас всё хорошо? — спросил водитель.

— Да, всё в порядке, — ответила я, натянув улыбку, а сама прикусила губу.

Всё в порядке, Катя. Успокойся! В контракте ясно сказано «услуги сопровождения». Ничего неприличного. Просто богатому человеку нужна спутница на вечер, которая не станет потом названивать в слезах, что любит его. И больше ничего!

А вот и он.

Марк Александрович подошёл к авто, разговаривая по телефону, открыл мне дверь и подал руку. Я постаралась изящно выйти из машины, кажется, получилось, но клиент кротко кивнул и на меня уже не смотрел, только махнул, чтобы я шла за ним, а сам продолжал говорить с кем-то по телефону.

— Мне не нужны хорошие! Давай пять, но самых лучших.

Марк Александрович открыл дверь в красивый подъезд, оформленный в минималистичном стиле.

Стоп. Почему мы идём в здание? Мы должны были пересесть в его авто и сразу выдвинуться в ресторан. Я сглотнула, но всё же пошла следом.

Широкая спина, накаченные руки, короткие волосы. Он, как и я, в чёрном. Футболка, обтягивающая спортивный торс, и джинсы, за которыми несомненно скрывались подкаченные ноги. Я прочистила горло, пытаясь вымолвить хоть слово.

А мой спутник продолжил говорить по телефону:

— Завязывай пиздеть, Серёж, — его голос был низким и угрожающим, я тут же захлопнула рот. — Не порти мне вечер, он обещает быть замечательным, — он прошёлся по моей фигуре оценивающим взглядом.

Я вся похолодела, входя в лифт. А меня тогда какой вечер ожидает?

Глава 2 М-марк Александрович!

Он убрал телефон в задний карман джинсов и повернулся ко мне с заинтересованным взглядом. Лёгкая щетина, серые глаза, хмурый взгляд.

— Здравствуйте, М-марк Александрович! — поздоровалась я, подав ему руку.

Он молча наклонил голову, проигнорировав мои потуги и ладонь, зависшую в воздухе. Я сжала её в кулак и опустила. Мужчина молча меня рассматривал, а улыбка медленно сползала с моего лица.

— Просто «Марк», — сказал он, когда лифт звякнул на двадцатом этаже.

Я не спешила выйти следом за мужчиной, не зная, что теперь предпринять. Зажала кнопку открытия дверей. Он обернулся.

— Подожду вас здесь, — улыбнулась я.

Он вошёл обратно в лифт и остановился непозволительно близко, снова стирая вежливость с моего лица. Я опустила взгляд, покрываясь мурашками от страха, и одновременно чувствуя, как приятно он пахнет.