Сказка о Красоте - Л Чарская

Чарская Л А

Сказка о Красоте

Лидия Алексеевна Чарская

Сказка о Красоте

Нa высокой горе, среди снежных облаков, среди синего неба построен заповедный чертог. Амброй и розами благоухает он еще издалека. В золотых курильницах тихо мерцает голубое пламя, распространяя нежный аромат. Синим дымком уходит он в золотой купол. А кругом: на полу, на стенах, на потолке все розы, розы, розы... Целый лес роз, целое море роз.

В розовом чертоге живет Красота, прекраснее роз, прекраснее заповедного чертога, прекраснее целого мира. Пять сестриц, златокудрых невольниц охраняют каждый шаг своей царицы. Глядят ей, не отрываясь, в очи, глядят и поют...

Красота слушает целыми днями пение невольниц, любуется, как завивают они венки из душистых роз, гуляет по мраморным плитам своего чертога и скучает.

Скучает Красота...

Наскучили Красоте и амбра, и розы, и пение златокудрых подруг. Хочется ей проникнуть за заповедные стены, узнать, что делается за ее чертогом, внизу, в долине. Ведь поют же златокудрые невольницы о том, что есть люди на свете, есть птицы и звери, а кто и какие они и как выглядят, не знает Красота...

Хоть бы одним глазком взглянуть, хоть бы на мгновение выпорхнуть из заповедного чертога и без докучной свиты взглянуть на мир! А златокудрые невольницы, как нарочно, поют о ярком солнце, о дивном мире, о людских праздниках и о веселых людях, которые день и ночь мечтают увидеть ее, Красоту.

"Если мечтают, зачем ей не показать им себя, бедным людям?" - подумала как-то Красота и высказала свою мысль подругам.

Те заохали, застонали, чуть ли не разлились в потоках слез.

- Что ты, что ты, царица, опомнись! Разве можно показываться людям! Да ведь они и воспевают и славят тебя оттого только, что не видят тебя и лишь догадываются о твоем существовании. И, несмотря на все достоинства, которыми ты пленяешь мир, люди считают тебя в своем воображении красивее и могущественнее, нежели ты есть на самом деле. А раз ты покажешься им, предстанешь пред их глазами, они перестанут боготворить тебя, начнут искать в тебе разные недостатки, не будут уже признавать такой прелестной, очаровательной, перестанут восторгаться тобою. Таковы уже люди! Они любят все далекое, неизведанное, а раз это далекое, неизведанное приближается к ним, они, неблагодарные, и знать его не хотят!

Засмеялась Красота. Как можно не восторгаться ею? Как можно пренебречь ею - красавицей вселенной? Как можно не любоваться ею - первою и единственною в мире обладательницею всех прелестей?

Взглянула в зеркало царица, и зеркало отразило ее лицо, белое, как снег, отразило алые щечки - два лепестка розы, синие глазки - две лучистые звезды, золотые кудри - сноп солнечных лучей, пурпуровый ротик - цветок мака... Так воспевали невольницы красоту царицы, и такою увидела себя она сама в отражении зеркала.

И вдруг задорное желание пробудилось в голове прекрасной царицы - пойти к людям и сказать им:

- Смотрите на меня. Я краше всего мира. Я - Красота. Любуйтесь мною и поклоняйтесь мне. И сознайтесь, что вблизи я еще лучше, нежели издали. Я Красота и недаром ношу это имя.

В тот вечер царица была печальна и задумчива, какою никогда еще не видели ее златокудрые рабыни. Ложась на свое ложе перед сном, вся увитая розами и окуренная амброй, Красота долго вертела драгоценный перстень в руках. У этого перстня была чудодейственная сила. Его волшебница Истина дала при рождении Красоте. Стоило только приложить к гyбaм драгоценный перстень - и все преграды должны были рушиться на пути Красоты, но не ранее как на семнадцатом году жизни прекрасной царицы... Сегодня как раз был канун рождения царицы, и перстень Истины мог получить силу в ее руках. Об этом и вспомнила, ложась спать, Красота. Сегодня в ночь перстень Истины должен сослужить ей службу. И притворилась спящей Красота, чтобы обмануть своих златокудрых невольниц.

- Уснула Красота! - прошептали те, увидав закрытые глаза своей царицы, и разбрелись по своим ложам.

А Красоте только того и надо.

Вскочила, огляделась и приложила перстень Истины к губам.

В тот же миг раздвинулась тяжелая стена заповедного чертога, образуя узкий проход, ведущий прямо в лес. Идет по лесу Краста и видит: висит какой-то странный фонарь между двух сосен, а чем прикреплен - не видно. Льется на дорогу молочный свет и дрожит и мерцает. Свет есть, а толку от него мало. Почти ничего не видно на пути.

- Вот гадкий фонарь! - рассердилась Красота и даже ножкой топнула от гнева. - Плохо же ты светишь Красоте!

- Ха, ха, ха! - рассмеялся фонарь. - Я не фонарь, а месяц. Плоха же ты, Красота, если не можешь светить сама себе. Видно, лучи твои померкли и ты потемнела. Ведь Красота должна бы светить не хуже меня и моего старшего братца - солнца.

Обиделась Красота.

- Невежа! - крикнула она и поспешила скрыться от насмешек месяца в самую чащу леса.

Идет дальше Красота.

Идет и видит - огромный бурый медведь сидит на пороге берлоги и ревет во все горло.

Так как Красота не имела понятия о животных в своем заповедном чертоге, то и приняла медведя за человека.

- О чем ты горюешь, бедный человек? - проговорила она и, приблизившись к медведю, положила ему на голову свою прелестную ручку.

Медведь покосился на ручку Красоты и заревел снова, но уже значительно тише.

- Я не человек, а зверь и голоден, как никто из зверей не голоден в эту ночь. Наконец-то ты пришла. С твоим появлением я ведь могу рассчитывать на отличный ужин.

- Ах, я не умею, к сожалению, готовить и вряд ли сумею тебе состряпать ужин, - как бы извиняясь, робко произнесла Красота.

- Го-го-го-го! - расхохотался медведь во все горло. - Да мне и не надо готовить, я ведь не человек, а медведь. Ужин теперь у меня с твоим появлением готов: я просто съем тебя на ужин и буду сыт, по крайней мере, целую неделю.

- Послушай, - пробовала возразить Красота, - ты, вероятно, не знаешь, кто я. Я - Красота.

- Никакой я Красоты не признаю, - угрюмо произнес медведь. - Мне все равно, кто ты, лишь бы я мог утолить мой голод.

И медведь уже готовился броситься на Красоту. Дико вскрикнула Красота и шарахнулась в сторону.

К счастью, она обладала быстрыми ногами и могла убежать от медведя.

Вся помертвевшая от ужаса она теперь шептала:

- К людям! К людям! К людям! Они оценят и поймут меня. Что дикому зверю и глупому месяцу в моей красоте? Пойду к людям и буду у них царицей.

И еще быстрее, еще стремительнее побежала вперед. Лес поредел. Ночь миновала. Голубовато-молочный месяц скрылся куда-то, а на его месте занялся огромный, ярко сияющий шар. Теперь уже Красота знала, что за шар это. О солнце она слышала очень много из песен своих невольниц-подруг. Она знала, что солнце ее соперник по красоте, и не замедлила сказать ему это. Но солнце не удостоило ее даже ответом. Оно только засияло так ярко, что у бедной царицы зарябило в глазах. Она прибавила ходу, чтобы укрыться под навесом хижины, построенной среди поля.

Из хижины вышел человек, его жена и двое детей.

- Кто ты? - удивленно вскричали все четверо при виде приблизившейся к ним Красоты.

- Я - Красота! Я пришла к вам в долину, чтобы дать вам возможность любоваться собою, - гордо отвечала царица заповедного чертога и встала, как статуя, неподвижно перед людьми.

- Эге, - произнес человек, хозяин убогой хижины, - это, верно, новая работница, которую нам прислал кум Петр из соседней деревни. Очень кстати пришла ты, - произнес он, весело обращаясь к Красоте, - у нас теперь много работы, и нам нужна усердная, сильная и здоровая работница. Оставайся у нас и сейчас же принимайся за работу: пойди-ка в лес да накоси травы для нашей Буренки. А то жене некогда заниматься этим. Она идет в поле жать рожь.

- Едва дослушав последние слова человека, Красота вспыхнула от гнева и затопала ногами.

- Прочь от меня! - вскричала она сердито. - Или вы не знаете, что не для работы и грязного труда создана Красота, а для того, чтобы вы, глупые, жалкие люди, любовались мною?!

И она пошла прочь от хижины человека, который смотрел ей вслед широко раскрытыми, изумленными глазами.

- Вот чудная-то девушка, - сказал человек, обращаясь к жене, - очень она нужна нам, когда ничего не хочет и не умеет делать! Хорошо, что убирается от нас подобру-поздорову. Лентяев я не люблю.

Красота не слышала этих слов. Она была уже далеко. Она спустилась теперь еще ниже с горы, в шумную долину, посреди которой высились громадой городские постройки.

Это был роскошный город, по-видимому, столица.

- Там живут богатые люди, - произнесла, приближаясь к городским воротам. Красота. - А богатые люди сумеют лучше оценить меня, нежели бедняки, которые слишком удручены заботами и нуждою. Им не до Красоты. Пойду к богатым.

И она вошла в ворота.

На городской площади стоял огромный дом, ярко освещенный тысячами огней. Все знатнейшие семьи города собрались сюда на праздник. Но так как на слишком многочисленных и шумных сборищах всегда бывает скучно и люди на них веселятся точно по обязанности, то гости скучали и здесь.