Выхожу в космос - Алексей Леонов
- Категория: Научные и научно-популярные книги / Науки о космосе
- Название: Выхожу в космос
- Автор: Алексей Леонов
- Возрастные ограничения: (18+) Внимание! Аудиокнига может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту для удаления материала.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У КОРОЛЕВА
Это было в 1962 году. Главный конструктор космических кораблей Сергей Павлович Королёв пригласил нас, космонавтов, к себе:
— Приезжайте, я вам покажу новую машину, да и посоветоваться с вами кое о чём надо.
Мы с нетерпением ждали назначенного срока. Пытались представить, что увидим. Обсуждали, гадали, каков он, этот новый корабль?
В назначенный день мы прибыли на завод, надели белые халаты — сразу стали, как врачи. Волнуясь, вошли в большой светлый зал — цех сборки кораблей. В цехе стояли корабли, двигательные отсеки к ним, гигантские баки для топлива ракет… А посредине цеха мы увидели большой серебристый шар — это и была новая машина. Приборные отсеки — больше машины. Два двигателя направлены противоположно друг другу. На одном двигателе было две телекамеры с большими чёрными глазами — объективами. Иллюминаторы обычные… Но обращала на себя внимание необычная трёхметровая труба диаметром около двух метров. Труба закрывалась люком.
Мы стали рассматривать корабль.
А Сергей Павлович очень весело и с гордостью говорил:
— Знакомьтесь, знакомьтесь — «Восход-2». Нам необходимо ответить на вопрос — может ли человек находиться в условиях открытого космоса?.. И не просто находиться, а работать!.. Человек, находящийся на борту космического корабля, должен уметь плавать в космосе, как моряк в океане. Вот через эту шлюзовую камеру, — и Сергей Павлович показал на необычную трубу, — человек и выйдет в космос.
Каждый из нас попробовал руками трубу-шлюз. Всё было прочно и добротно, но как-то не верилось, что выход человека в космос возможен в ближайшее время.
Сергей Павлович обвёл нас всех взглядом, прищурился и вдруг обратился ко мне:
— А тебя я попрошу надеть скафандр и попытаться выполнить операцию выхода в космос.
Я был необыкновенно взволнован вниманием Сергея Павловича.
Быстро надел скафандр и занял место в корабле. Осмотрелся, мне в нём всё понравилось: удобные кресла, продуманное расположение приборов, отделка… Раздалась команда, и я надел ранец системы дыхания, затем открыл внутренний люк и перешёл в шлюз. В шлюзе проверил скафандр, закрыл внутренний люк и открыл внешний. Ещё мгновение, и я высунулся из люка наружу и увидел опять цех и своих товарищей.
Я уже верил в реальность задуманного, хотя и понимал, что для этого потребуется много времени и сил.
Каждый раз, приезжая на завод, мы видели, как постепенно корабль обретает свою форму… Установлены пульты управления, прибор для ориентации корабля, телекамеры с большими чёрными глазами — объективами, основной и дублирующий двигатели…
ПЕРВЫЕ ТРЕНИРОВКИ
И вот, наконец, точно такой же корабль — тренажёр стоит в Центре подготовки космонавтов. Он совсем как настоящий, но только никогда не полетит в космос. На этом тренажёре мы начали тренироваться.
Много раз мы надевали скафандры и занимали свои места в корабле, отрабатывая различные случаи, которые, как мы предполагали, могут произойти в космосе. Даже пожар и разгерметизация были предусмотрены. Космонавт не должен теряться в сложной обстановке и всегда должен быть готовым выйти из любой аварийной ситуации. Скафандр спасает и от пожара, и от разгерметизации. Конечно, в нём не очень удобно, он стесняет движения, зато безопасно.
Мой скафандр был очень удачным — точно сшит по мне, с красивым гермошлемом, на котором я сам написал крупными буквами «СССР», с золотым светофильтром, предохраняющим от яркого космического солнца. Скафандр, как космический корабль, только сделан строго по размерам человеческого тела. Скафандр имеет свою систему подачи воздуха.
Если к скафандру подключить автономную систему дыхания, то человек может выходить в открытый космос. Эта система находится в ранце. Надевают его на спину, совсем как школьный. Только весит такой ранец около сорока килограммов. Но при невесомости этот вес не ощущаешь.
Как же человек чувствует себя в состоянии космической невесомости? Чтобы узнать это, мы начали проводить тренировки на самолёте ТУ-104 — в нашей летающей лаборатории. Мы — это я и мой командир Павел Иванович Беляев. Я с ним познакомился весной 1960 года, когда он прибыл к нам в отряд.
Среднего роста, широкоплечий, рассудительный и спокойный по складу характера — он мне сразу понравился, и я подумал: с ним — куда угодно, хоть в разведку, хоть на край света. Так и получилось, пришлось нам идти на космическом корабле в разведку на «край света».
Павел Иванович родился в Вологодской области, на севере России. Вырос среди лесов, с детства охотился на пушного зверя.
В военное время семнадцатилетним парнишкой он поступил в лётное училище. Закончилась Великая Отечественная война, но началась в августе сорок пятого новая война с союзником фашистской Германии — Японией. И сразу после окончания училища Павел Иванович улетел на Восток громить японских милитаристов.
Война быстро кончилась победой нашего народа, а Павел Иванович остался служить на Дальнем Востоке — охранять границы нашей великой Родины.
Однажды с Павлом Ивановичем произошёл такой случай. Он летел над морем, и в самолёте вдруг остановился двигатель — вышел из строя бензонасос. Оставалось одно — ручной насос: качать бензин правой рукой, а левой управлять самолётом. До берега было километров пятьсот.
Скоро давление бензина повысилось — можно включать зажигание. Мотор чихнул и ровно запел свою могучую песню — только подавай бензин.
Целый месяц потом Павел Иванович не мог поднять правую руку, так болели мышцы.
Как хорошего лётчика Павла Ивановича послали учиться в Военно-Воздушную академию. Он её успешно закончил и к нам пришёл уже командиром эскадрильи.
Вот с ним мы и начали отработку программы выхода человека в космос.
Итак, надо было научиться работать в невесомости. В нашей летающей лаборатории — самолёте ТУ-104 со специальным салоном — стояла кабина корабля со шлюзовой камерой. Самолёт набирал самую большую скорость и начинал делать горку — так мы называем параболическую горку, на которой возникает невесомость. Она длится не более половины минуты. За это время я успевал только отстегнуть привязные ремни и перейти из корабля в шлюзовую камеру. На следующей горке уже выходил из шлюзовой камеры. Салон самолёта для меня был космосом.
Дальше я должен был научиться правильно отходить от шлюза. После отхода я фотографировал корабль нагрудным фотоаппаратом. Много раз мы поднимались в воздух, пока я не добился плавного отхода от корабля и подхода к нему.
После отработки обязательных действий в «космосе» мы начали отрабатывать аварийные ситуации — самые разнообразные, вплоть до того, что я имитировал потерю сознания, а Павел Иванович выходил из корабля и оказывал мне помощь.
В самом начале подготовки было очень тяжело. Но к концу тренировок я уже не чувствовал на себе скафандра, работал, как в обычном костюме.
И вот настал момент, когда опытные специалисты подтвердили, что мы можем работать в космосе.
В космосе нет воздуха, в космосе очень низкое давление, и космонавтам надо знать, как работать в скафандре при этих условиях. На земле разрежённый воздух можно создать в барокамерах. Барокамера — это устройство в виде громадного цилиндра, из которого выкачивают воздух и создают давление, как на высоте 60 километров. Работать на этой высоте так же опасно, как и в космосе.
Мы приступаем к заключительным испытаниям! Открывается гигантский люк барокамеры, и наш корабль по рельсам въезжает в камеру. Затем мы в скафандрах входим на площадку и занимаем места в кабине корабля. Плавно закрывается многотонный люк — уже слышен гул моторов гигантских насосов, откачивающих воздух из камеры. Мы начали «подниматься». В иллюминаторе корабля и на экране нашего бортового телевизора мы видим лица наших товарищей. Мы чувствуем, как напряжённо следят за нами инженеры, врачи — они готовы в любой момент «опустить» нас.
Я проверяю давление в шлюзе, давление в автономной системе-ранце и докладываю о готовности к выходу в «открытый космос». Мне дают разрешение на выход, и вот я уже в шлюзе, тщательно проверяю герметичность скафандра, перехожу на «свой» кислород. Командир корабля стравливает давление из шлюза до наружного и открывает люк.
Я в «космосе», я нахожусь на высоте шестидесяти километров. Это уже по-настоящему опасно в случае разгерметизации скафандра. На такой высоте не летает ни один самолёт. Я подтянулся, вылез по пояс из люка и начал вести «телерепортаж»…