Исповедь мага. Роман в четырех частях - Николай Солярий
- Категория: Проза / Русская современная проза
- Название: Исповедь мага. Роман в четырех частях
- Автор: Николай Солярий
- Возрастные ограничения: (18+) Внимание! Аудиокнига может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту для удаления материала.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Исповедь мага
Роман в четырех частях
Николай Солярий
© Николай Солярий, 2017
ISBN 978-5-4485-3684-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Книга 1. Настольная книга колдуна
Вместо предисловия
В начале семидесятых не по своей воле, а решением районного военкомата меня, бывшего рядового – армейского повара – призвали пройти переподготовку: получить новую профессию хлебопёка, специалиста полевых хлебопекарен. Тридцать дней и ночей я должен был осваивать эту специальность далеко от дома – в предгорье Алтая, в старинном, грязном и загазованном, но по-своему прелестном Бийске.
Палатку-пекарню поставили на высокой горе у воинских складов – полгорода под нами: хорошо видны центр города, река, бывший монастырь, теперь войсковая часть, под голубым куполом ныне действующая церковь.
Рядом проходила трасса на Горный Алтай, часть которой – дорога на городское кладбище. Вот там-то я и услышал эту историю.
На девятый день после Пасхи народ с сумками, цветами и бутылками шёл на кладбище помянуть родных и возвращался оттуда с покрасневшими от слёз глазами или просто пьяными.
Один из них подошёл ко мне, сидевшему на сухой прошлогодней траве.
– Солдатик, давай помянем раба Божьего…
Я забыл, как его звали, но помню, что охотно согласился разделить с ним начатую уже бутылку водки. Кряхтя и вздыхая, он сел рядом со мной, развернул газету, в которой лежали крашеные яйца, оставшиеся, видно, ещё с Пасхи, хлеб и разломленная вареная колбаса. Гранёный стакан был один.
– Не побрезгуй, сынок, ему было бы сейчас столько же, сколько и тебе.
Налив полстакана, протянул его мне. Не зная толком, что нужно говорить в таких случаях, я произнёс: «Пусть земля ему будет пухом» – и осушил содержимое стакана.
Потом выпил он, мы молча закусили. Мне хотелось как-то поддержать и успокоить моего незнакомца, но как это сделать – не знал.
– Наверное, болел? – спросил я.
– Да, болел.
И поведал он мне историю, которая через много лет задела и меня:
«Встречался юный паренек с девчонкой с нашей улицы. I ода полтора уже она жила со своей бабушкой в стареньком домике с большим огородом, родители её жили в другом районе нашего города. А девочку отправили к бабке, чтобы была ей помощницей. Да и медицинское училище, в котором она училась, было рядом.
Парень работал слесарем на заводе, был скромным, тихим и очень уж робким, весь в мать.
Как они познакомились – я не ведаю, думаю, это была ее инициатива. Он с незнакомыми сверстниками заговорить бы не смог. А тут, как дома – всё в окно на дорогу смотрит, ее выглядывает, как вечер – сидит на лавочке у их дома, ни в кино, ни на танцы. Как стемнеет – она его провожает. Было и такое: подошли к ним парни с другой улицы, так он за её спину спрятался.
Бабка у неё спрашивает:
– Когда, внучка, свадьбу справлять будем?
А она ей:
– До того он трусишка, мне за него страшно и замуж выходить. Как жить-то с таким?
И научила старая молодую:
– Найди могилу человека с таким характером и поступками при его жизни, каким бы тебе хотелось видеть жениха своего. Расскажи своему суженому о нем, пусть он в полную луну после полуночи пойдёт на его могилу и в изголовье могильного холмика воткнёт нож и скажет: «Дай мне то, чего нет у меня, а было у тебя». Потом надо выдернуть нож, порезать им руку до крови и окропить ею могилу. И пусть уходит с кладбища не оглядываясь, кто бы его ни звал, как бы его ни просил; не оглядываться, не бежать, а спокойно идти. Долго ждать не придётся, как проявятся в нем черты того покойного и унаследует он натуру его.
Вспомнила девчонка, как года два назад зарезали на танцах парня с их улицы. Справедливый парень был и отчаянный. Мог за себя постоять и за всех пацанов с их улицы заступался.
Рассказала она всё пареньку и уговаривать стала, чтоб совершил он сей обряд на могиле покойного. При каждой встрече только о нём и рассказывала, про случаи из его удалой жизни.
– Не таков был мой сын, чтоб легко согласиться на это. Ночью на кладбище – ни за что. Он днём-то один в лес за грибами не пойдёт.
Тогда она решила принять к нему другие меры.
Избегать его стала и не выходила на улицу. Два месяца ходил он под её окнами, похудел, переживал очень. Все соседи это видели, но не знали в чём дело. И нашёлся же злой язык, сказал ему кто-то, что подруга его собирается за другого замуж. Поднялся он ночью с постели и пошёл на кладбище.
На небе была полная луна. Как уж там проходила эта церемония, только Бог знает. Наутро увидел я его на кухне с окровавленной рукой и диким отрешённым взглядом. Только и сказал: «Он крови ещё просил».
Проведывать его в сумасшедший дом мы несколько раз ходили с его подружкой вместе. Она плакала, просила прощения у него и у меня. Для меня он стал неузнаваемым; она же говорила, что своей осанкой, походкой и манерой поведения он стал похож на того парня из могилы. Через три месяца он умер, прожив на свете столько лет, месяцев и дней, сколько прожил тот лихой парень».
Глаза моего собеседника были мокрыми. Мы допили бутылку до конца.
– Дай Бог тебе здоровья, солдатик, – с этими словами он поднялся с травы и ушел.
Много раз я рассказывал эту историю своим знакомым и никак не думал, что нечто подобное произойдёт со мной…
Глава 1
Весной, вернувшись домой с гастролей, к великой своей радости, на письменном столе в увесистой пачке писем и почтовых карточек я обнаружил конверт с приглашением принять участие в съезде магов нашей страны.
В программе съезда значилось открытие Российского отделения Братства магов. Участники съезда должны продемонстрировать свои недюжинные способности перед серьезной комиссией, в состав которой войдут признанные авторитеты в области экстрасенсорики и парапсихологии, а также престидижитаторы, помягче сказать – иллюзионисты, а ещё мягче – фокусники.
Не раздумывая, в этот же день помчался я звонить в Саратов организаторам съезда. Там и должно было происходить сие мероприятие. Заодно обзвонил знакомых, поделился новостями о грядущих событиях. Реакция знакомых была неоднозначной. Одни говорили: «Езжай непременно, вернёшься – расскажешь все подробности». Был совет записывать всё, что услышу. Старый приятель посоветовал там не раскрываться: «Наверняка найдутся попредприимчивей тебя и с твоими номерами выйдут на большую сцену и телевидение, а ты останешься не у дел на своей периферии».
Нашёлся и отреагировавший на мой восторг так: «А тебе это надо? Не накатался ещё?». А мне это было действительно надо. Я никоим образом не отреагировал на слова моего оппонента. Наверняка в тот момент он был злым с похмелья.
Как работнику филармонии, артисту оригинального жанра, мне грех было пропустить это событие; встретиться с коллегами, приобрести новых друзей и знакомых. И как источник знаний этот съезд был мне необходим.
Казалось бы, что ещё нужно? Моя программа прекрасно воспринимается зрителями: более двух часов я удивляю феноменальной памятью, жгу себя огнём, глотаю шпагу, превращаю бумагу в деньги, зрителя – в Аллу Пугачёву. Зарабатываю аплодисменты, дарю автографы, зрительницы влюбляются в меня, а я в них. Вроде полная гармония. Так нет же, хотелось бы чего-то необычайного или экстраординарного: выйти на сцену и, подобно булгаковскому Воланду, ошеломить весь зал, и чтоб деньги с потолка, и говорящая голова каталась по сцене, и чтоб билеты за месяц до концерта заканчивались в кассе. «Ну что ж, мечтать не вредно», – скажет мой читатель. Но я ведь не только мечтал, кое-что по крупицам собирал для этого.
А тут такой шанс, не упущу.
Саратов встретил всех приезжающих прекрасной погодой: на небе ни облачка, в воздухе ни ветерка. Впоследствии скажут, что якобы такую погоду устроил один колдун, которого не хотели приглашать на это грандиозное сборище. И он выдвинул ультиматум: буду я – будет, вопреки всем прогнозам синоптиков, великолепная погода.
Но мнение большинства было иным: не было бы колдуна, погода была бы такой же, потому как личность колдуна доверия никому не внушала.