След во времени (сборник) - Владимир Аверкиев

Владимир Аверкиев

След во времени и другие рассказы

© Владимир Аверкиев, текст, 2017

© Издательство Agey Tomesh, 2017

Об авторе

Владимир Николаевич Аверкиев родился в 1948 году. В 1971-м окончил физический факультет Белорусского государственного университета по специальности «атомная энергетика». Работал в дипломатических представительствах Российской Федерации за рубежом, международных организациях в области мирного использования атомной энергии и ядерной безопасности. С 1994 по 2013 год неоднократно входил в состав российских делегаций для проведения экспертных встреч и переговоров. В настоящее время на пенсии.

Наблюдатель

Я стоял у входа в небольшой магазин на Садовой-Кудринской (моя мать вошла внутрь, оставив меня на улице) и наблюдал за машинами, появляющимися на «кольце». Проехал грузовик ЗИС-5, и в лучах весеннего солнца заиграл цветами радуги дымный шлейф. Затем появился, сверкая черным лаком, ЗИМ и величественно проследовал в том же направлении. Этот эпизод из прошлой жизни периодически появляется в моем сознании. Не каждому нынешнему москвичу знакомы упомянутые аббревиатуры названий автомобилей того времени. И вот теперь, десятилетия спустя, я на том же месте, но городской пейзаж существенно изменился. Два сплошных потока автомобилей различной «классовой» принадлежности ползли по «Садовому», обрамленному кирпичными и бетонными коробками. И я смотрю на происходящее совсем другими глазами.

Я наблюдатель. Такое заявление не связано ни с социально-психологическим, ни с ментальным, ни с каким-нибудь иным моим статусом или состоянием. Видимо, тот навязчивый момент детства, упомянутый выше, был чем-то наподобие «начала координат» моей миссии в этой жизни, миссии своеобразной.

Человек, определенный по генетическому коду, взятому из «Атласа Времени» или вычисленному по «Методикам Атласа». Функции наблюдателя передаются кандидату естественным образом (обучение, дополнительное целенаправленное информирование, наделение необходимыми способностями и др.) на определенном жизненном этапе. После инициации и осознания кандидатом «предназначения» его действия и возможности определяются на основе «динамического плана Атласа». Основной целью наблюдателя является присутствие и при необходимости участие его в событиях в ходе миссии. То, что наблюдатель при выполнении миссии действует активно, не меняет его вспомогательную функцию и значение в изменениях «тех реальностей», которые предусмотрены «динамическим планом Атласа».

Ограничение. Возможности наблюдателя не должны явно нарушать стереотипы поведения человека. Исключение составляют плановые перемещения в пространстве и времени.

Миссии наблюдателя осуществляются как бы вне нормального земного времени. Погружение в миссию происходит ментально и полностью. Период, в реальном времени, от начала миссии до момента ее завершения существенно отличается от длительности самой миссии в меньшую сторону. А именно, «исчезнув» из Москвы на пять лет, наблюдатель находился «во времени миссии» пятнадцать лет. Физические, психические и другие изменения, происходящие с наблюдателем в ходе миссии, не сохраняются после ее завершения. В памяти наблюдателя остается лишь краткий фактографический отчет о событиях и людях.

Миссия № 1

Моя первая миссия в качестве наблюдателя случилась незадолго до достижения девятнадцати лет. Место и время действия были довольно экзотичными: Хэнфорд, штат Вашингтон, США, 1943 год. Манхэттенский проект был ориентирован на ускоренное создание атомного комплекса для создания атомной бомбы. Более 50 тысяч строителей жили в рабочем поселке близ Хэнфорда. Уайт Блаффс, Ричленд и Хэнфорд – Трай-Сити, играли важную роль в обеспечении логистической инфраструктуры проекта по созданию атомного оружия. Федеральное правительство США экспроприировало участки для размещения объектов проекта и отселило все местное население. Были проблемы с выселением индейского племени ванапум. Строительство комплекса быстро продвигалось. К концу войны Хэнфордское строительное управление воздвигло более пятисот пятидесяти построек на территории комплекса, три ядерных реактора, а также три технологических линии переработки плутония, размещенных в зданиях, каждое длиной в двести пятьдесят метров. Работы осуществлялись поэтапно и были завершены в 1944-м. Первая партия оружейного плутония была доставлена в Лос-Аламосскую лабораторию в феврале 1945 года. Я, двадцатилетний парень из штата Теннесси, приехал к родственникам в Хэнфорд и попал под набор специалистов для работы в «зоне». Моя специальность токарь (владение английским языком и токарным станком были заложены до начала миссии) считалась весьма дефицитной. На работу взяли без промедления и после тестов на различных станках зачислили в бригаду токарей по нестандартным изделиям. Работали много. Умение разбираться в чертежах и высокая точность моих изделий несколько выделили меня из бригады токарей. Через пару месяцев (видимо, после проверки) я удостоился аудиенции у помощника руководителя проекта, полковника Франклина Маттиаса, затем и у руководителя «Манхэттена» – сурового генерала Лесли Гровса, который частенько появлялся на объектах с группой военных и инженеров. Генерал долго рассматривал меня. «Парень, где научился так толково работать?» Этот первый вопрос генерала был задан, как показалось, недоброжелательным тоном. Я ответил, что природа одарила способностями, и я ими воспользовался. Ответ генералу понравился. «Буду следить за твоими успехами и возможно возьму в мою команду, парень, – а это кое-что значит».

Следует отметить, что режим секретности был строжайший. Рабочие, техники и даже некоторые инженеры не догадывались об истинной цели проекта. В Трай-Сити был распространен и подкреплен слух, что одним из видов продукции предприятия является туалетная бумага для армии. Шла война, и верили многому и невероятному. Основными параметрами проекта были: быстрота, отлаженная технология обогащения урана и наработка плутония, выраженные в килограммах и тоннах. Многое делалось в ущерб окружающей среде, и многострадальная Коламбия-Ривер до сих пор где-то в глубине хранит тайны… В августе 1945 года группу специалистов, включая меня, направили сопровождать в Лос-Аламос партию изготовленных нами деталей. По дороге к узловой железнодорожной станции грузовик опрокинулся. Погиб инженер, меня и еще двоих техников доставили в разные госпитали. В этот момент я «потерялся в этом времени» – миссия была завершена.

Для меня всегда оставалось загадкой, каким образом происходило «считывание и использование» увиденного мной, понятого, пережитого. Возвращение в Москву произошло накануне начала нового учебного года в университете, а именно, перед сентябрьской «картофельной сессией». Усталости я не чувствовал, и лишь иногда снились эпизоды из моего двухлетнего пребывания в Хэнфорде. Жизнь продолжалась.

Код возврата № 1

Утро было удивительным. Светило солнце с откровенным поворотом на весну. Воробьи с радостным чириканьем прыгали с ветки на ветку. Накануне мы с Екатериной условились встретиться и выпить кофе.

В назначенное время девушка выскользнула из подъезда и с полусонной грацией разместилась на переднем сиденье автомобиля. Кофейный «источник» располагался сравнительно недалеко. Короткое путешествие несколько повлияло на «сомнамбуличность» пассажирки: на ее личике начали проявляться признаки пробуждения.

В кафе посетителей по-утреннему мало. Кофе и малюсенькие рулетики с курагой принесли не сразу. Потекла неспешная беседа двух не первый день знакомых и достаточно взрослых людей. Собеседница преображалась с каждой минутой. Разговор принимал философский оттенок. Мы пришли к единому мнению, что трехмерный мир дается нам в ощущение с первых дней жизни в качестве начальной ступеньки. В дальнейшем, с приобретением опыта и знаний, мы существуем и осознаем себя в подпространстве, где путешествие по временной координате является обыденностью: воспоминания, переживания, моделирование ситуаций, мечты или планы на будущее. И здесь уже проявляется собственная роль в налаживании взаимодействия «пространств» и реализации в привычном для нас «трехмерном доме» тех или иных фантазий, желаемого, амбиций и т. д. Екатерина подчеркнула важность и влияние современных информационных и компьютерных технологий на миропонимание. Стало возможным, по меркам прошлого века – чудесным образом, создать предмет из электронного проекта. Весеннее настроение не заставило себя долго ждать: следы сна с лица Екатерины ушли окончательно, появился румянец как признак последующих непрогнозируемых действий. Я следовал за ней по «вновь утвержденному маршруту». Выйдя из кафе, девушка направилась в магазин «Цветы», где приобрела кашпо. Другие желания покупательницы не были удовлетворены из-за отсутствия подходящего товара. Под аккомпанемент весны мы тронулись в обратный путь. Вернувшись в исходную точку (подъезд ее дома) и сидя в машине, мы вели беседу, которая постепенно трансформировалась в монолог девушки. Внезапно разговор был прерван минутным раздумьем, за которым последовало утверждение о необходимости сегодня же посетить маникюршу. Затем энергичное прощание и исчезновение в архитектурном элементе дома, называемом «подъезд».