Проверим на вшивость господина адвоката - Екатерина Вильмонт

Екатерина Вильмонт

Проверим на вшивость господина адвоката

Я знаю, что нежнейший май

Пред оком вечности – ничтожен.

Но птица я – и не пеняй,

Что легкий мне закон положен.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

– Что у вас, Елизавета Федоровна? – Генеральный директор поднял на нее свои тусклые глаза.

– Заявление об отпуске, – пролепетала Лиза, всегда чувствовавшая себя неуютно при новом шефе.

– Об отпуске? Что ж, прекрасно! – Он подмахнул заявление.

Слава богу, подумала Лиза, две недели не буду видеть твою тухлую морду. Она хотела взять у него из рук свое заявление, но Владлен Степанович задержал его.

– Кстати, Елизавета Федоровна, после отпуска на работу можете не возвращаться.

– То есть как? – ахнула Лиза.

– Вы уволены. Разумеется, вы получите все, что вам причитается, но после отпуска считайте себя свободной.

– Но почему?

– Мы не сработаемся!

– А, понятно, – пробормотала Лиза и, несмотря на то что внутри у нее все дрожало, собралась с силами и бросила уже от двери: – Счастливо мести!

– Что? – не понял шеф.

– Ну вы же новая метла!

– Можете уже завтра не выходить на работу, госпожа Кот.

– Вот за это спасибо! И желаю вам самых низких рейтингов!

С этими словами она вышла в приемную и что было сил хлопнула дверью. Дрожа от злости и обиды, она почти бежала по коридору.

– Лизочек, ты что? – остановил ее мелодичный голос Инны.

– О, я как раз к тебе! Вот!

– В отпуск собралась? И куда на сей раз?

– В жопу!

– Что? – ахнула Инна.

– Он меня уволил! Сказал, чтобы после отпуска не выходила на работу!

Инна завела ее в свой кабинет, налила рюмку коньяку:

– Выпей!

– Я за рулем! – привычно возразила Лиза.

– Ничего, тебе надо!

Лиза залпом выпила коньяк:

– Фу, гадость какая!

– Много ты понимаешь! Это «Хенесси»!

– Все равно гадость!

– Значит, он начал с тебя! Интересно, кто следующий…

Всякий раз, подходя к своей машине, Лиза испытывала что-то похожее на любовь. Два месяца она ездила на новенькой «Шкоде-Фелиции» и не могла нарадоваться на свою «Фелю». Это была третья машина в Лизиной жизни, но к двум прежним она ничего подобного не чувствовала. Машина и машина, средство передвижения. А «Феля» была как близкая подруга, как что-то родное. Неужели придется ее продать? Нет, ни за что! Но ведь денег теперь не будет. Отпускные я получу, на них надо продержаться как можно дольше. А бабушка? Что я бабушке скажу? Она так расстроится… Нельзя ей говорить. Пока что я в отпуске, а за это время что-нибудь придумается. Надо разослать по Интернету резюме. Хотя что я так найду? Уж этот гад постарается испортить мне репутацию. Зря я, наверное, ему нахамила… Нет, не зря! И потом, он первый начал! Разве так увольняют? «После отпуска можете не выходить…» Скотина! Я в этой компании с первого дня, можно сказать – стояла у истоков, а он… Лиза шмыгнула носом. Но как его поганая рожа вытянулась, когда я сказала ему, что он новая метла… Приятно вспомнить! Оказывается, даже в увольнении может быть приятный момент… Ну ничего, он еще пожалеет, где он найдет такого программного директора? К тому же сейчас там начнется разброд и шатание. Люди будут бояться, кто-то наверняка станет подличать, куда ж без этого. Все худшее всплывет, а то хорошее, что было у нас, в ближайшем будущем сойдет на нет, и это не может не отразиться на работе. Впрочем, меня это уже не касается. Я уволена и должна думать о себе, и даже не столько о себе, сколько о бабушке. Она старенькая, ей вредно волноваться. Нет, я пока ничего ей говорить не буду. Звонить мне домой с соболезнованиями никто не станет, да и мало кто знает домашний телефон, а мобильник всегда при мне. В отпуск я собиралась с пятнадцатого, значит, до пятнадцатого надо делать вид, что я хожу на работу. Буду утром уходить и возвращаться вечером. Бабушка не догадается. А, ладно, вспомню Скарлетт О'Хара и буду жить сегодняшним днем, мало ли какие сюрпризы может подкинуть жизнь…

И Лиза поехала в «Седьмой континент» покупать бабушке ее любимые пирожные. Кроме бабушки, у нее никого не было.

– Лиза, ты знаешь, кто звонил? – встретила ее бабушка, хрупкая и до сих пор красивая женщина.

– И кто же? Привет! – Лиза чмокнула бабушку в нос.

– Ада!

– Какая Ада?

– Ты с ума сошла? Твоя подруга Ариадна!

– Да ты что?! Откуда?

– Представь себе, она в Москве и жаждет общаться! Мы с ней так хорошо поговорили, наверное, битый час болтали!

– И ты, конечно, хвасталась моими успехами? – ласково улыбнулась Лиза, надевая тапочки.

– Естественно! Но и она тоже хвасталась! У нее родился сын, и ему уже три года, а ты даже не знала!

– Ну надо же, кто бы мог подумать…

– Лиза, ты не рада?

– Почему, рада, просто я устала, этот наш новый достал меня до печенок…

– О работе после еды! – твердо заявила Ксения Леонтьевна. Она считала, что разговоры о работе во время еды портят аппетит. К тому же это дурной тон. – Ты только взгляни, какую я купила кастрюльку! Просто загляденье! Такие нежные тона, и, как ты думаешь, чье производство? Представь себе, наше! Я сначала даже не поверила. Вот ведь могут же! Великая вещь – конкуренция. Там был огромный выбор, но в душу мне запала именно эта. И вот поди ж ты… Наша! Знаешь, это приятно.

– Квасной патриотизм знаю, а теперь еще и кастрюльный появился, – засмеялась Лиза. Но кастрюлька и вправду была очень красивая. Белая, с изящными нежно-голубыми цветочками и голубой пупочкой на крышке. – Что ты еще купила?

– Да так, по мелочи… Но все очень нужное. Денег, конечно, кучу истратила, но мы ведь теперь можем себе это позволить, да?

– Ну конечно, бабуля! – с болью в сердце сказала Лиза. – Ну расскажи про Адку. Где она, что?

– Она послезавтра отмечает день своего рождения и хочет тебя видеть! Но она еще позвонит и сама все расскажет. Милая девочка, и я рада, что у нее все устроилось. Я очень хочу ее повидать, жаль, сына она не привезла. Его зовут Арчи. Все-таки лучше было бы дать ему русское имя.

– Но, бабушка, он все-таки австралиец!

– Ну есть же какие-то общие имена… Петр, Александр… А тут Арчибальд!

– Наверное, так захотел отец. Кстати, кто отец? Она замужем?

– Не знаю, я не посмела задать такой вопрос. В наше время легко попасть впросак и совершить бестактность. Она ведь могла родить и в результате… Как это называется… ну «ин витро»…

– Искусственным путем? Из пробирки? – рассмеялась Лиза. – Адка? Из пробирки? Да она трахает все, что шевелится!

– Лиза, фу! И потом, разве так говорят про женщин? – В глазах Ксении Леонтьевны мелькнуло лукавство.