Джинса - Михаил Барановский

Михаил Барановский

Джинса

1

Даша приехала в Москву из маленького города, где все знали друг друга. По крайней мере, у нее часто возникало такое чувство, что всех этих людей, которых она встречает на улицах, в кинотеатрах, на рынке или в магазинах, она уже где-то видела…

Однажды она зашла в кафе, и тут же с ней поздоровался какой-то мужчина. Даша попыталась быстро вспомнить, откуда она его знает, но не смогла, хотя лицо показалось ей знакомым.

— Простите, — сказала Даша, — я не помню, как вас зовут…

— Вася! — ответил мужчина с внезапным сарказмом и всем своим видом дал понять, что на самом деле зовут его как-то иначе. Уж точно не Вася. Что у него какое-то более возвышенное и благородное имя — Иннокентий или Артемий, например. Он обиделся, что Даша его не запомнила.

Она смущенно улыбнулась и села за столик у окна, стараясь не смотреть в сторону Неваси, повернула голову к большому окну, через которое открывался вид на улицу.

Там было солнечно, тротуар устилали желтые листья с просвечивающимися прожилками. Слетев с каштанов и тополей, они млели на солнце, подрагивали и шевелились, иногда переползая с одного места на другое. Даша мучительно пыталась вызволить из памяти историю своего возможного знакомства с Невасей, но память отказывалась выбросить из глубин на поверхность бутылку с экстренным сообщением.

Внезапно в окно постучали. Какая-то девушка, заслонив собой вид на бульвар, прильнув к стеклу, махала ей рукой. Ее лицо показалось Даше знакомым. Девушка улыбалась и что-то говорила, но через стекло было не слышно. Вскоре она уже сидела за столиком напротив.

— Сто лет тебя не видела! — радостно сообщила девушка. — Ты что пьешь, капучино? — И обратилась к официанту: — И мне капучино, пожалуйста! Только без корицы! — И снова к Даше: — Ну как ты? Рассказывай.

— Простите, — сказала Даша. — Я не помню, как вас зовут.

— Совсем не помнишь? — Незнакомка засмеялась.

Даша смутилась и на всякий случай несмело предположила:

— Маша?

— Нет, — засмеялась та еще громче. — Слушай, ты Семушкина давно видела?

— Давно, — немного помедлив, ответила Даша.

Не хватало еще признаться, что она не помнит Семушкина.

— Вы что, поссорились? — встревоженно спросила Немаша. — Он тебя не пригласил? У него же день рождения на следующей неделе, седьмого!

— Седьмого? — зачем-то переспросила Даша.

— Ну да! Меня число «семь» просто преследует по жизни! У меня самой день рождения тоже двадцать пятого.

Даша почувствовала, что теряет логику течения диалога, и решила уточнить:

— Тоже двадцать пятого?

— Ну да! Два плюс пять — сколько будет?

— А-а-а… Теперь понятно.

Немаша заулыбалась, обнажив сверкающий верхний зубной ряд:

— Ты не поверишь, но и моя мама тоже родилась восемнадцатого!

Тут дверь в кафе открылась, и на пороге появилась женщина средних лет в клетчатом пальто. Она огляделась по сторонам и, заметив Дашу, улыбнулась. Эта улыбка показалась Даше знакомой. Женщина сняла с себя пальто, перекинула его через спинку свободного стула, но прежде чем сесть за стол, подошла к Даше и сказала:

— А Ленка-то в Лондоне! — и подмигнула.

Даша снова нерешительно улыбнулась, и как-то само собой получилось, словно нечаянно пролилось изо рта:

— Простите, я не помню, как вас зовут…

Даше показалось, что она сходит с ума. Перед глазами вертелись, словно на детской карусели, лица посетителей кафе, которые казались ей знакомыми. Теперь уже до боли знакомыми.

Она вышла на улицу. Листья шарахались над асфальтом то в одну, то в другую сторону, заставляя суматошно вспархивать с земли голубей и воробьев. Солнце светило несмело, спрятавшись за мрачного вида скептически настроенную тучу. Даша старалась дышать спокойно, глубоко и ровно. Воздух был свежим и влажным. Внезапно она почувствовала, как что-то холодное и мокрое коснулось ее пальцев. Даша опустила глаза и обнаружила стоявшую рядом немолодую дворнягу. Собака цвета опавших листьев уткнулась носом ей в руку, завиляла хвостом и пристально заглянула в глаза.

Даша погладила ее по голове и вздохнула:

— Прости, я не помню, как тебя зовут…

2

В Москве у Даши не было не только реальных, но даже мнимых знакомых. Если, конечно, не считать новых коллег — сотрудников рекламного агентства, в которое она устроилась секретаршей. Поэтому чувствовала себя очень одиноко. Особенно после работы, когда возвращалась в съемную квартиру недалеко от станции метро «Кантемировская».

Даша мечтала завести какой-нибудь роман, чтобы симпатичный молодой человек, чтобы романтика, кафе, театры, выставки и все такое… А потом она бы съехала с квартиры на Кантемировской и стала жить у него дома. Желательно в центре. Однако претендентов было немного, и все какие-то не те…

В этом огромном городе люди знакомились по Интернету. Они все делали с помощью компьютера: оплачивали коммунальные платежи, заказывали продукты, совершали всевозможные покупки, скачивали фильмы, книги и музыку, общались, знакомились и даже занимались сексом… В этом мегаполисе люди старались лишний раз не выходить из дому. Даше поначалу казалось это странным. В своем маленьком городе она любила бывать на рынке — нюхать, щупать, выбирать… Ей нравилось ходить в кино, дожидаться того момента, когда постепенно гас свет в зале, оживал большой экран, и у зрителей начинали блестеть глаза… Даже поход в сберкассу не доставлял ей никаких хлопот.

— Я тут анкету заполнила на сайте знакомств. Посмотришь? — обратилась Даша к Инне, работавшей в агентстве главным бухгалтером.

— Давай.

Инна склонилась над монитором. От нее всегда приятно пахло дорогими духами. Она была старше Даши лет на десять, имела дочь-школьницу и собственное мнение по любому вопросу. Инна в отличие от Даши была не так извилиста фигурой, а даже напротив, отличалась резкими формами, выделялась гранями, а не окружностями. Казалось даже, что можно озанозиться, случайно прикоснувшись к ее сухому телу. Голос и интонации Инны продолжали прямолинейность ее конституции. Взгляд был резким, а речь плоской, без особых витиеватостей. Мир казался Инне устроенным просто, происходящее — объяснимым, а будущее — прогнозируемым. И по этим прогнозам будущее не сулило ей ничего хорошего. В то время как Даша никогда не знала не только того, что можно ожидать от мира, но и в первую очередь — от себя самой.

— Ну что ты пишешь? В графе «имя» что ты пишешь?

— Что? — недоуменно поинтересовалась Даша. — Даша…

— Даша — не подходит.

— Как?

Инна давно работала в рекламном агентстве, и у нее всегда было собственное представление о том, как правильно продавать тот или иной неходовой товар.

— Так. Скучно, безлико, никакой интриги! Надо было писать — Стелла. Или Марго. Что тебе больше нравится?

— Даша… — бесхитростно ответила Даша.

— Ты издеваешься? Я ж тебе русским языком говорю: Даша — не подходит.

— Но меня же так зовут! — Даша не понимала, что вызвало у Инны такой протест.

— Максим Горький на самом деле по паспорту — Алексей Пешков, а Ленин — Ульянов, Сталин — Джугашвили! А Корней Иванович Чуковский — вообще Николай Васильевич Корнейчук! — выпалила на одном дыхании Инна. И приказным тоном рявкнула: — Пиши — Марго!

— Ладно, — смиренно согласилась Даша и написала.

— В графе «рост, вес» надо было написать просто: девяносто — шестьдесят — девяносто.

Даша машинально ощупала себя соответственно:

— Да какие там девяносто — шестьдесят — девяносто… — Но, поймав на себе укоризненный взгляд Инны, тут же согласилась: — Ладно-ладно… Только про Ленина не надо!

3

Тем временем за стеной шло очередное совещание. Во главе длинного стола сидел Кирилл Кириллович. А у него на носу вот уже лет двадцать сидели одни и те же очки в толстой роговой оправе, чрезвычайно модные в прошлом веке.

Кирилл Кириллович был аккуратен и консервативен. Это касалось не только очков, а вообще взглядов на жизнь. Он был давно и безнадежно женат, никогда не увольнял сотрудников, ездил на старенькой машине, ходил в видавшем виды костюме… Одним словом, боялся всего нового. И вот по какому-то недоразумению, по какой-то изощренной иронии судьбы ему случилось быть директором рекламного агентства и каждый день иметь дело с новыми только что выпущенными на рынок товарами и услугами. Более того, каждый день ему приходилось искать свежие рекламные ходы, новаторские подходы и инновационные решения.

— Коллеги, — Кирилл Кириллович снял очки, два раза жарко и влажно дыхнул на стекла и принялся протирать их внутренней стороной галстука, — мы получили новый заказ на рекламу шампуня для окрашенных и чувствительных волос. Давайте приступим к мозговому штурму.