В провинции у моря. Книга первая (1998–2014) - Александр Гранов

В провинции у моря

Книга первая (1998—2014)

Александр Гранов

© Александр Гранов, 2017

ISBN 978-5-4485-5424-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Сборник 1998—2012 гг.

Без рубрики, или Нелокальность локальности

Нелокальность локальности

Еще в 1935 году Эйнштейн, Подольский и Розен, пытаясь доказать неполноту описания мира квантовой теорией и тем самым опровергнуть ее, обратили внимание на свойство нелокальности квантовых систем и продемонстрировали наличие запутанных состояний пары квантовых частиц, принадлежащих одной системе.

Нелокальность в физике – это наличие таких областей в пространстве и времени, в которых не действуют известные нам физические законы. Наличие нелокальности в квантовом мире предполагает мгновенное действие на расстоянии

Шел беззвучный снег, убеляя буквы,Серо – тусклых слов, что лились из буден.Предвкушенье снов из ошибок прежних,Отгоняло сон, чтоб позвать надежду…

Невелик сугроб, снег недолго сыпал,Но бело округ, он затем и выпал,Чтобы спектр дней из павлиньих сказок,Обелить, омыть и окрасить разом…Да, растает он, но зависнет в высиНелокальность снов, нелокальность мысли,Чтоб шепча слова, теоремы Белла.Постигали вмиг как реальна небыль!

Ночью выпал снег, это ж что-то значит,Не всегда, порой, так светла удача,Не всегда, порой, снег так бел и светел,Жаль, что суть вещей лишь доступна детям.

Бросив рюкзачки, буквари, тетрадки,Под заливный смех на портфелях катят.Школа не уйдет, дети знают точно.То, что надо знать, не получишь очно.

То, что надо знать, вроде бы и просто,Но ответ дают только на вопросы,Что над бездной тщет молчаливо виснут,Что над бездной бед продвигают к мысли.

Шорох у ресниц, шум снежинок тише,В белой пелене стерлись все границы.В белой пелене все покрыто тайной,Падает снежок. Леденеем, таем…

Пространство шепчет – любая уверенность зыбка…

Прямых девяностоградусная пересеченность,Суммаугольность, стиснутая кубом,Сосредоточенная неотвлеченностьЗакованная ребробревенчатым срубом.

Кубометрами измеряются объемы шара,Стоят в шеренгах владельцы извилин,Распрямления ноющая усталость,Когда никто ни пред кем, ни в чем не повинен…

Города – суть торжества прямой линии над кривой,Но радость определена границей,За горизонтом, за городскою чертой,Меридианам на Полюсе надо слиться

А вот в каких кубометрах баранина облаков,И откуда мерить, сверху ли, снизу…Рука хватает ультрамариновый плов,Извилины отторгают мысли про кризис.Ведь не зря говорят, что вывозит всегда кривая,В кривизне извилины сила мысли,Посмотришь – график кривизною пугает,Прямая ж на графике – смерть. Признак, что вышли,

Покинули тело силы его питающие,И путь этих сил тоже, увы, не прям,Душам из тел в кривизну улетающим,Не избегнуть ни взлетов, ни падений ям.

Ощутивший Пространство осмыслит вульгарность прямой,Она всегда обернется кривою.Одному на смену другой приходит строй,Левою шаг меньше, чем правою ногою.

Или наоборот, если смотришь в зеркальную гладь,Постигая доказанности сути…Но вместо них неприятная глазу рябь,Непонятно складывающиеся судьбы.

И ничто не засчитывается, никакой порывНе приравнивается к абсолюту.Нет прямой, есть конечность, отрезок, обрыв,Труб органа объемность и нежность струн лютни…А над оскалом прямой, клацающей примитивом,Сплошной ритуально – этнический вой,С монотонным, дымно – кадильным мотивом.И защищающий этнос воюющий строй,

Или идею, требующую сожжения книг,Ведьм, непокорных жен осмелившихсяИспытать вне брака любви настоящей миг,Даже в тайных мечтах, неопосредованно.

Некогда спрашивало, затем отвечало одноРадио, о том может ли, например,Чукча править, как оленями, всей страной?Так уж правил, не хуже, чем грузин изувер…

Или вот, в американских штатах благословенных,Их же самокрещенными попами,Еще недавно нигеры были скверной,Ныне же все устои в Штатах попадали.

В доме белом – белом, построенном только для белых,Вдруг обернулась прямая расизма,Уже не кривой, а крушением веры,И это явь, а не призраки коммунизма.

Рухнула аксиома о превосходстве белогоНад другими полутонами спектра,А коль нет цветных, то правые, левыеСтоят у рулей разноголосья векторов.И лишь Пространство – Время, в улыбке Перельмановой,Шепчет, любая уверенность зыбка,Что надо бы знать, за что кормят манною,В чем главная собака зарыта – ошибка…

Под крики горлиц…

Предрассветность полумглистой печали,Уже не сон в понимании ночи,Под песни горлиц теней качание,Тяжелей тела мысль ворочается.

А звуки горлиц скорее не песни,Аккомпанемент идущего утра:«Та дам там, та дам там»! Звучит предвестьем —Не надейся, будет очень все трудно.

Ведь даже малость – вхождение в бодрость,Требует горлицы со причастие,Чтобы проснуться в кровати, вне одра,Нужно везение, удача, счастье…И понимание того, что во внеЖизнь. За пределами твоего Эго.Вереница, ряд нумерованных днейЭто не боль, не страданья, не нега.

Жизнь, это рожденное как молнияМеж двух противоположных зарядов,Вспышкою жжет иллюзии о вольнойЖизни, независимой и вне стадной

Но альтернатива этой юдолиЕсть, хоть что-то в ней Перельмановое,Зато в мыслях, принципах своих волен,Не зависим от социумной манны.

Но там уже тел контакт невозможен,Иных энергий пересечение,Путь для избранных, не то, чтобы сложен,Но на нем уже не до чьих – то мнений.

Лишь именуемое Святым Духом,Станет во всем краеугольным камнем.Слышит слышащий внечастотным слухом,Что началом жизни звучит там «Амен».

А в утре: «Та дам там, та дам там» горлиц,В бликах еще сокрытого мглой Солнца,Кого-то бодрит, а кого-то горбит,Отныне до Маяковского донца.

Были, есть ли, будут другие птицы,Прямить свистом сознанье во Времени.Путь прокладывать к постиженью Выси,Коснув крылом, удалять прах бремени.

Чтоб от не внявших уйти, удалиться,Оставив прах с ног вместо Слова мертвым,Что жизнь уподобили гонке, блицу,Cкольжению с аквапарковой горки.

Так уж водится, что мертвые самиХоронят своих мертвецов. У Творца жеВсе живы. Потому прощальный АменНе старт поминального эпатажа.

Возьмем похоронный марш у ШопенаВсего лишь часть вне контекста СонатыФортепьянной, из части третьей тема.Дуют ее в тубы, сделав утраты

Символом, аксиомой конечности.Кто услышит за трубными звуками,Что души стремятся к встречи с Вечностью.Навсегда порвав с Земными муками…

В рассветной тиши: «Та дам там, та дам там»,Ползут полутени по зыбким кустамСливаются в звук: «Та дам там, та дам ти»,Чтоб душу под горлицу в Вечность ввести.

Мы одинаковы в останочной красе…

Всем сложат руки одинаково в гробу,Сокроют крышкой озаренья блики.Предав земле ошибки и улики,Прокладывать к холму не поспешат тропу.

Как одинаковы глазницы в черепах,Как отличить скелеты друг от друга,И коль высокою была подруга,Введет в ошибку червем выеденный пах.

Мы одинаковы в останочной красе,Но что мешает здесь быть разноликим,Не превращая радости в улики,Самим перед собою быть всегда, везде…

Дана возможность здесь нам проявить себя,Служа не идолу или кумиру,Чтобы на одре расставаясь с миром,Смирясь, его покинуть все и всех любя.

Что радостнее дара быть самим собой,Не утешаться фигою в кармане,Когда никто не предан, не обманутИ ты в согласии с своей земной судьбой.

Телефонный зуммер сотовомобильный

Телефонный зуммер сотово-мобильный,Средь листвы весенней кенаром поет.Перелетный странник, отмахавший мили,Беспилотный вестник, чей-то страсти взлет.

Начинает тихо, исподволь, негромко,Серой скромной птичкой, что в тиши ночи,В контражуре лунном, среди теней ломких,Вторит звезд дыханью трепетным – очнись…

Трепетным и скромным, пощадившим уши,И, возможно, нервы, как уж повезет,Тоненько, невзрачно… Кнопку жми и слушай,Что судьба готовит и куда ведет.

За каким порогом, по каким порокам,По каким ухабам, дней недолгих бег.Сбудется ль все сразу иль по мелким крохам,Гладкою дорогой иль тропой без вех…

И придут ли силы, чтобы сердце страстью,До минут предсмертных билось и звало.Кто-нибудь ответит, что такое счастье…Это когда зуммер не приносит зло.

На 213 ДР Александра Сергеевича