Ты мне снишься (СИ) - Koroleva Milana "cocain_montana"

========== Пролог ==========

Я стою под дождем и не знаю, что мне делать. Мое сердце стучит в бешеном ритме, а ком в горле вот-вот разорвёт его. Горячие слёзы обжигают мои щёки, но капли холодного дождя быстро остужают их.

Ощущение, что все проблемы навалились разом и весь мир повернулся ко мне спиной. И от этого становится очень больно. Невыносимо больно.

Как они могли со мной так поступить? Поставить меня перед выбором, который я никогда в здравом уме не смогу сделать.

Почему именно сегодня? Когда на меня и так вывалилось кучу проблем, они подкинули новую, которая перекрывает своим значением все остальные.

Почему именно сейчас? Когда я не могу трезво мыслить, а в моей голове туман и неразбериха.

Что мне теперь делать? Я стою и даже сомневаюсь в том, правильно ли я дышу.

Разорваться на две части? Если бы только такое было возможно, но нет… Это они разрывают меня, а я и не против.

Раздвоиться? Как жаль, что аппарат для клонирования людей ещё не придумали.

Я не могу выбрать кого-то одного. Ни сейчас, ни завтра, ни вчера и никогда.

Они такие разные. У них разная манера общения, разный словарный запас, разные мысли, взгляды на жизнь, цели и ценности.

Каждый из них для меня настолько индивидуален, что даже их черты лица мне кажутся особенными. Немного отличающиеся губы, скулы, глаза, небольшая разница в росте, весе, фигуре, походке. Разный цвет глаз, тон волос, прическа, улыбка, смех…

И я нуждаюсь в каждом из них.

Если я потеряю Хиро или Хардина из-за своего выбора, то часть моего сердца умрет.

Но я должна. Должна определиться. Либо я выберу одного, либо они оба отвернутся от меня.

========== Глава 1 ==========

— Нет, Ребекка! Ты никуда не пойдёшь. — почти кричит на меня мама.

— Мам, как ты не понимаешь? Я уже обещала друзьям. Хардин за мной заедет через десять минут. — умоляющим тоном произношу я.

— Я все сказала. — чеканит мать с каменным выражением лица.

— Просто скажи, за что? — со слезами на глазах, которые вот-вот готовы политься по моему лицу, спрашиваю я.

— Потому что я так решила! Вечеринки — не то место, где должна находиться восемнадцатилетняя девушка в пятницу вечером. — она отпивает глоток вина из своего бокала и продолжает строить какие-то графики по работе в своём макбуке.

— По-твоему, я должна сидеть целыми днями дома, а вечером посмотреть передачу по телеку и укутаться в шерстяной плед, заснув с газетой в руках, как старая бабка? — я забираю бокал из ее рук, так как она выпила почти всю бутылку.

После ухода отца из дома, она совсем перестала контролировать себя. Мама пьёт каждый день.

Ладно, если не каждый, то через день-два, как минимум.

Меня это волнует уже на протяжении долгого времени, но что я могу сделать? Она закрылась от меня и даже не хочет подпустить поближе к себе.

Насильно ее закодировать тем более не выйдет.

Все наши диалоги выглядит примерно таким образом, как сейчас. Никакой теплоты, как обычно это бывает у дочерей и матерей.

Иногда складывается ощущение, что ее передергивает, когда я ее называю мамой. Мне кажется, она была бы счастливее, если бы я обращалась к ней по имени.

У меня даже возникает такое чувство, что она меня совсем не любит.

— Какое право ты имеешь отбирать у меня бокал? Ты кто? Ты тут живешь за мой счет, ты существуешь благодаря мне, Ребекка. — она тянется за своим вином.

— Я твоя дочь, если ты не забыла. — с обидой в голосе произношу я.

— Моя дочь, которая так сильно хочет пойти на тусовку, чтобы напиться, накуриться и с кем-то потрахаться, что приходится отвлекать мать от работы. — после ее слов я просто теряю дар речи.

— Что ты несёшь? Ты себя вообще слышишь? — срывающимся голосом произношу я.

— Ребекка, отдай по-хорошему. Иначе я перестану тебя обеспечивать или, чего хуже, выгоню из дома. — ее рука вновь тянется к бокалу.

Кажется, моя мать самый ужасный человек из всего моего окружения. Я не понимаю, в какой момент все начало рушиться и она стала такой неуравновешенной.

Я не выдерживаю ее горьких и обидных слов.

Если она так хочет бухать, то пожалуйста.

Я выплескиваю содержимое бокала ей в лицо.

Сначала лицо моей матери выражает полнейший шок, но позже оно становится злым, и я замечаю, как ее ладони сжимаются в кулаки.

— Маленькая дрянь. Как жаль, что восемнадцать лет назад твой паршивый отец отговорил меня делать аборт. — ее губы расползаются в кривой ухмылке, а глаза источают чистой воды ненависть.

— А ты конченная стерва! Бедный папа, как он только терпел тебя столько лет. Надеюсь, его новая девушка не заносчивая алкоголичка с кучей комплексов и дряблой задницей, как ты. — слова вылетают из меня прежде, чем я успеваю подумать.

Я уже жалею о сказанном, ведь хоть кто-то из нас должен контролировать свой речевой аппарат.

И, какой бы конченной не была женщина, стоящая напротив меня, в первую очередь — она моя мать и я действительно ее люблю.

Следующая минута проходит, как в тумане. Я чувствую жжение на своей щеке, а моя голова повёрнута в бок, тело сковало и я просто не могу пошевелиться.

Она…ударила меня.

Сейчас я чувствую себя максимально униженной и растоптанной. Как она могла? Я…У меня просто нет слов.

Бокал падает из моих рук и разбивается о кафельную плитку вдребезги. От звука я делаю шаг и натыкаюсь на кусок острого стекла.

Красные размазанные отметины остаются на полу, когда я пытаюсь сдвинуться с места.

— Только не испачкай ковёр. Я его из Италии заказывала. Вон тапки, обуй их. — равнодушно произносит моя мать, пока тянется за новой бутылкой вина. — И да, впредь следи за своим языком.

Мне нечего ей сказать, я разворачиваюсь и ухожу, обходя ее драгоценный коврик стороной.

Прихрамывая, я поднимаюсь в свою комнату и вижу на компьютере сообщения от Хардина в нашем с ним чате.

«Привет, Бекс, я уже подъехал, жду на старом месте. Тащи сюда свою задницу быстрее, иначе я уеду без тебя. Х :)»

Улыбка невольно появляется на моем лице, а живот скручивает в узел. Я даже забываю про свою травму и опираюсь об пол обеими стопами, но после минутной эйфории, я начинаю чувствовать острую боль на своей пятке.

Мой Хардин… Я хочу его поскорее увидеть и обнять. Прижаться и вдохнуть, присущий ему одному, запах.

«Секунду. Я почти выхожу. Не смей уезжать без меня, иначе извиняться придётся очень долго ;)»

Максимально быстро обрабатываю ранку и кладу ватку с заживляющей мазью на неё, поверх обмотав все бинтом. Надеваю мягкие носки, чтобы наступать было максимально комфортно.

Обидно, я планировала пойти на вечеринку на каблуках, но теперь придётся идти в белых форсах.

В принципе, с чёрным шелковым платьем и косухой смотрится довольно неплохо.

И, что самое главное, мне не больно ходить.

Я выключаю свет в своей комнате. В клатч складываю все необходимое и на цыпочках крадусь по дому.

Мама по-прежнему сидит за барной стойкой и пялится в свой ноутбук. Я аккуратно прохожу мимо гостиной и спускаюсь в подвал, чтобы выйти через него в сад.

Сбегать из дома мне приходится не впервые.

Я обхожу все и наконец покидаю это место.

Прохожу пару домов вдоль улицы и замечаю чёрный блестящий Шивроле Импала шестьдесят седьмого года прямо на углу поворота.

Я бы не сказала, что являюсь фанатом и ценителем ретро-автомобилей, но вот Хардин — да.

И, скажу честно, они смотрятся вместе очень гармонично.

Я открываю дверцу и плюхаюсь на пассажирское сиденье, но, не рассчитав силы, захлопываю дверь слишком громко.

— Бекс, я тебя конечно очень сильно люблю, но будь с Шарлоттой понежнее. — Хардин смотрит на меня и улыбается, на его щеках появляются прелестные ямочки, которые просто сводят меня с ума.

— Шарлотта, прости, я больше так не буду. — детским голосочком произношу я и глажу машину.

Заливистый смех Хардина разносится по салону автомобиля и я подхватываю его.