Новая порода - Андрэ Нортон

Андрэ НОРТОН

НОВАЯ ПОРОДА

Глава первая

Легкий ветерок с еле слышным шорохом всколыхнул листья широкой ветви, на которой в охотничьей позе распластался Фуртиг. Однако когти не были одеты на его руки, а просто привязаны к ним. Ветерок не доносил до его широких, чутких ноздрей ни одного полезного запаха. Он взобрался на дерево не для того, чтобы сверху грациозно наброситься на жертву, а только чтобы наблюдать за происходящим вокруг. Хотя теперь он знал, что нужно взобраться повыше, поскольку здесь листья образовывали толстую непроницаемую завесу.

Он двигался изящно, как дикий зверь. Несмотря на то, что его предки охотились на четырех лапах, Фуртиг обычно передвигался на двоих, кроме тех случаев, когда поджимало время и ему приходилось переходить на быстрый бег. На деревьях он чувствовал себя лучше, чем на земле. Безусловно, его предки тоже отлично лазали по деревьям, а излишняя любознательность часто приводила их к исследованию всего вокруг. Вот Фуртиг быстро перебрался с очередного сука наверх и теперь с врожденной ловкостью балансировал на тонюсеньких веточках.

Наконец он добрался до развилки на дереве и оттуда как следует смог рассмотреть окрестности. Он специально выбрал это дерево, растущее на небольшом всхолмье, так что открывающаяся перед ним местность просматривалась со всей отчетливостью.

Первые заморозки уже успели прихватить землю, хотя днем возвращалось кое-какое тепло. Высокая трава рябью колыхалась между Фуртигом и отдаленными, зловещими тенями. Трава пожухла, и уже совсем немного времени оставалось до сезона холодов. Но сначала пройдет Турнир Умелых.

Фуртиг крепко сжал потемневшие губы, затем открыл рот в беззвучном боевом рыке. Обнажились мощные белые клыки. Уши крепко прижались к его круглой голове, шерсть на спине вздыбилась, хвост распушился, словно Фуртиг уже заметил воображаемую жертву.

Наверное, его предкам такое зрелище показалось бы забавным и неестественным; ибо в те времена их тела приспособлялись сообразно обстоятельствам, и любое спонтанное изменение показалось бы им необычным. Они имели округлые передние лапы с толстыми пальцами, неуклюжими, но способными выполнять разнообразную работу, иной раз – довольно сложную. Их тело покрывала длинная шерсть, но кое-где ее почти не было. А череп их потомков был намного крупнее, и поэтому вмещал в себя намного больше различных мыслей и понятий, доселе неизвестных. В действительно, кардинально изменились только мозги. Фуртиг, как и предки, относились к роду кошачьих. Но теперь ни его самого, ни его предков нельзя было назвать кошачьими в точном смысле этого слова.

Его народ отсчитывал время по Турниру Умелых, проходящему каждые два года. Более длительных промежутков времени Народ не знал. И каждые два года на Турнире Умелых воин, достигший определенного возраста, должен был представить всем доказательство своего боевого мастерства, чтобы женщины могли выбрать себе в супруги победителя. Еще народ Фуртига отмечал время по наступлению зимы, возвращению весны и летнему зною, во время которого все погружались в дремоту, а ночью выходили на охоту. Других отсчетов времени Народ не ведал.

Хотя поговаривали, что Гаммаж знает множество вещей, неведомых остальным. Но и сам Гаммаж был совершенно другим. Гаммаж… Фуртиг посмотрел на темные громады зданий, вырисовывающихся на противоположной стороне поля. Это были логова Демонов. И все-таки Гаммаж не боялся Демонов. Если все слухи о нем были правдой, Гаммаж сам жил там – в самом сердце заброшенного мира Демонов. Среди лучших воинов бытовала привычка поговорить «о прогулке к Гаммажу». И иногда какой-нибудь храбрец отправлялся туда, чтобы никогда больше не вернуться – что, безусловно, доказывало, что у Демонов повсюду расставлены ловушки. Даже несмотря на то, что уже в течение нескольких поколений никто никогда не видал ни одного Демона.

Фуртиг видел их изображения. Такие картинки показывали в школе следопытов, чтобы ученики умели распознать врага. И Фуртигу довелось затем видеть живьем Лайкеров, Клыкастых и даже Крыстонов. Относительно же Демонов, он мог положиться только на собственное воображение, чтобы опознать – Демон это или нет.

Давным-давно Демоны покинули свои логова, хотя следы своего пребывания оставили надолго. Особенно болезни: вонючая-падучая, кашленица, костоедка – всем этим переболели Народы Прошлого, которые хоть раз побывали в тюрьме у Демонов. Только крошечной горстке удалось бежать из заключения.

Помня об этих жутких смертях, предки и родственники Фуртига всю жизнь держались подальше от Логовищ. И первым, кого привела туда жажда знаний, был Гаммаж – который, как уже говорилось, очень сильно отличался от остальных из Народа.

Фуртиг рассеянно провел рукой по губам, слизывая с шерсти клейкий сок листвы. Ведь он и сам принадлежал к клану Гаммажа, и как тот, отличался от других кланов, помимо телесного отличия – неимоверной отвагой и любознательностью. За это другие кланы их и недолюбливали. Снова он сжал губы и дернул хвостом. Воинам из его клана не так уж просто подобрать пару, даже после победы на Турнире Умелых. Их неугомонный дух изысканий, любопытство, привычка нарушать традиции не очень-то нравилось благопристойным невестам, мечтающим только об одном: чтобы их дети росли в тепле, уюте и безопасности.

Потому, стоило на Турнире победить кому-нибудь из клана Гаммажа, невесты отворачивались от победителя. Да и сам Гаммаж, к которому в свое время относились не иначе, как с благоговением, нынче пользовался не очень хорошей репутацией. И это несмотря на то, что хотя кланы охотно принимали от Гаммажа его нечастые, необычные, но всегда удивительные подарки, присылаемые им из Логовищ. Впрочем, уже некоторое время оттуда ничего не поступало.

Охотничьи когти тихонько звякнули на запястьях Фуртига. Они тоже были подарком Гаммажа своему народу. Изготовлены из блестящего металла, они всегда сверкали, никогда не ломались и не ржавели, хотя предметы, сделанные из других металлов, уже давно рассыпались на части. Когда их надевали на запястье и прикрепляли при помощи широкой металлической полосы, ладонь с короткими пальцами тотчас же обретала искривленные защитные крюки, намного крупнее и смертоноснее обычных когтей. Одним хорошо выверенным ударом таким орудием можно было убить оленя или дикую корову, на которых Фуртиг и его Народ охотились для добывания себе пищи.

Но во время войны подобные когти использовать категорически запрещалось. Исключение составляли только бои с Лайкерами, и уж кто-то, а Лайкеры прекрасно знали силу и опасность этих когтей. Неплохо зарекомендовали себя когти и в сражениях с Крыстонами. Стычки происходили постоянно, вот только с Клыкастыми пока ссор не было, поскольку они заключили перемирие с Народом Фуртига.

Эти смертоносные когти изобрел Гаммаж. Время от времени он присылал и другие подарки, и все они заметно облегчали жизнь в Пяти Пещерах. Поэтому жившие там кланы уважали и боялись его. Впрочем, спустя некоторое время распространились слухи, что к северу от Логовищ поселилось какое-то племя, но никто из Народа Фуртига ни разу не видел никого из них. Логовище… Фуртиг пристально вгляделся в расплывчатые темные громады вдали. Увиденный им ландшафт состоял из длинного горного кряжа. Интересно, там ли еще Гаммаж? Или Предок уже умер?

Только в это было трудно поверить. Гаммаж намного пережил других обычных воинов. А одним из его последних детей был прапрадед Фуртига. Последняя подруга Гаммажа умерла, а сам он ушел в Логовища. Считалось, что род Гаммажа жил долго. Отец Фуртига, Фуффор пал в битве с Лайкерами, и тогда он остался единственным из их рода, кто проживал в Пяти Пещерах. Фуффор казался совсем не старым; а его подруга приносила ему каждый сезон двоих детей и была его четвертой женой в череде сезонов. И если бы в жилах их племени не текла кровь Гаммажа, то все могло бы закончиться крупной бедой. Фуртиг еще раз злобно рыкнул. Это проклятые сплетни насчет их рода росли с неимоверной быстротой! Дескать, Гаммаж вступил в союз с Демонами и пользуется злом, чтобы научиться продлевать себе жизнь. И все же, вопреки этому злобному шушуканью по углам, народ весьма охотно принимал посланцев от Гаммажа и с радостью принимал его дары.

Только теперь, когда посланцы от Гаммажа больше не являлись, а от тех, кто отправлялся на его поиски, ничего не было слышно, слухи стали множиться. На последнем Турнире победил старший брат Фуртига, Фухан, рожденный за сезон до него. И несмотря ни на что, ему так и не удалось избрать себе подругу жизни. Поэтому он вступил в отряд разведчиков и отправился в долгое путешествие на запад, откуда так и не вернулся. Мог ли ожидать Фуртиг от всего этого чего-нибудь хорошего? Вряд ли, ибо он мог и проиграть Турнир, поскольку был намного слабее Фухана и намного ниже его ростом. Хотя и был сообразительнее и быстрее брата.