Русский Колокол. Журнал волевой идеи (сборник) - Иван Ильин

Иван Ильин

Русский Колокол. Журнал волевой идеи (сборник)

© Лисица Ю. Т., составление и комментарии, 2008

© Лисица О. В., подготовка текста и именной указатель, 2008

© Шканов Л. Ф., оформление, 2008

© Издательство ПСТГУ, 2008

Посвящается 125-летию со дня рождения Ивана Александровича Ильина

«С мая началось мое горение и кипение. Я поставил перед собою задачу – служить России и только России. Не лицам, не кружкам и не партиям. Печатать о том, что всего нужнее России – и сейчас, сию минуту (для боевой борьбы), и на сто лет вперед (обновленный лик России). В одиноком и сосредоточенном углублении вырабатывал я программу журнала, тон его, необходимые темы и списывался с сотрудниками…»

Задание журнала[1]

1. Национальная Россия нуждается в патриотической, волевой и ведущей идее. Эта идея должна установить цель всей предстоящей борьбы за Россию и притом не только на ближайшие сроки, а на целые десятилетия. Она должна воодушевить и вести все здоровые элементы России – как в зарубежье, так и внутри страны. Она должна быть не только государственной и национальной, но охватывающей все стороны духовной культуры.

2. Революционное крушение России было прежде всего идейным и волевым крушением русской интеллигенции. Отсюда наше основное задание: идейное и волевое обновление духа в русском образованном слое. Всякую страну всегда ведет ее интеллигенция, дающая своему народу духовное направление, образование, власть и дисциплину. Так всегда было; так всегда и будет. И посему там, где национальный образованный слой оказывается несостоятельным – на его место вступает интернациональная или чужестранная интеллигенция.

Мы верим, что Россию поведет и впредь ее собственный национально чувствующий и мыслящий образованный слой, но уже с новою идеею, с новою верою, с новым творческим пафосом. Эта идея и этот пафос были выношены в нашей белой борьбе. Они имеют свои глубокие, национально-исторические корни. Они нуждаются в раскрытии и обосновании.

Строить Россию значит прежде всего строить дух ее интеллигенции. И к этому мы обязаны приступить немедленно.

3. Журнал мыслится редакцией как идеологически-философский и политико-публицистический. При этом он не должен иметь отвлеченно-научного характера: он должен быть прост и доступен. Но общий тон должен быть волевым и ведущим; проникнутым верою в свою правоту; произносящим определительное да и недвусмысленное нет. Ибо идея есть не только отвлеченный идеал, но движущий мотив, руководящая сила, живое умонастроение и творческое воленапряжение. Только вера зажигает сердца. Только убежденность родит убеждения. Только слово, равносильное поступку, кует характер и ведет к борьбе.

Это совсем не означает, что всякая статья должна быть «патетическим воззванием». Мы вовсе не должны впадать в банальную агитацию или аффектированность. Напротив: необходимы и разъясняющие, и спокойно аргументирующие, и идейно-полемические статьи. Но желательно, чтобы журнал создавал атмосферу волевой уверенности и некой ответственной властности.

Этим и должен определяться тон нашего журнала.

Мы должны говорить мужественно и твердо, не боясь возможных ошибок и не стремясь предвосхитить все возможные грядущие «политические конъюнктуры»: судить нас будет Россия и история, но не современники.

Далее, волевая определительность неизбежно упрощает многое, и нам придется мириться с этим. Однако упрощенная формула не должна упрощать нашего опыта и разумения: тогда мы будем застрахованы от вульгарности.

Наконец, говорить публично значит не говорить только перед друзьями, но и перед врагами. Ныне это верно, как никогда. Отсюда необходимые умолчания в темах и ответах. Однако резервации наши должны быть мудры, честны и взаимны только интересами самого дела: тогда мы будем застрахованы от неискренности.

4. Для того чтобы выдвинуть идею, а не просто политическое требование или тактический лозунг, нам необходимо увести наше внимание от политической злобы дня и подняться над текущими событиями. События дня не будут предметом наших суждений; они могут дать лишь повод для идейного освещения и раскрытия общей проблемы по существу.

Далее нам надо умственно отрешиться как от дореволюционных, так и от специфически зарубежных делений, течений и постановок вопроса, ибо весьма возможно, что ни те ни другие совсем не улавливают основного существа каждой из состоящих перед нами проблем. Так, например, проблемы монархии и собственности не имели верной постановки до революции; проблемы национального воспитания и художественного кризиса совсем не поставлены в зарубежье. В частности, дореволюционные политические партии были вообще безыдейны в настоящем смысле этого слова; и все крайне правые и все левые течения зарубежья движутся ныне по-прежнему в русле этой безыдейности и потому фальшиво ставят и ложно решают все вопросы.

Наш журнал принципиально отрицает безыдейную политику и безыдейную «культуру». Он ищет идейного обновления и идейного творчества в уверенности, что именно на этом пути может и должна возродиться волевая и здоровая традиция русской национальной культуры.

5. В этом идейном искании следует отправляться от того отрицательного опыта, который дала нам революция, доводя его до осознания и очевидности и двигаясь вперед при свете этой очевидности. Революция обнаружила гибельность известных путей. Этой гибельности мы должны противопоставить спасительность других путей, которые могут оказаться и противоположными путями, но могут оказаться и путями меры и середины.

Во всяком случае, мы должны стремиться к тому, чтобы указуемые нами решения исходили из глубокого существа вопроса, учитывали общечеловеческий духовный кризис и общечеловеческий социальный опыт и указывали России духовно-верный и политически спасительный путь на целый ряд десятилетий вперед.

Иными словами: именно глубина идеи обеспечит ее верность и ее длительную полезность родине. Мы должны выдвигать такие идеи, чтобы у нас самих была уверенность, что наши потомки и через пятьдесят лет и через сто лет признают нашу патриотическую и историческую правоту.

6. Именно это и должно положить начало духовному и волевому единению между внутренней и зарубежной Россией.

Идеи, выдвигаемые нами, должны принципиально идти мимо этого исторически сложившегося, но патриотически несостоятельного и политически вредного деления: они должны выражать тот духовный и национальный опыт, который объединяет патриотически чувствующих и национально мыслящих русских, независимо от их местопребывания. Наши статьи должны быть (неподчеркнуто) обращены одинаково и к зарубежному, и к подъяремному русскому патриоту. И это имеет особую важность ввиду того, что известное количество номеров журнала будет печататься на тонкой бумаге и переправляться через кордон.

Наряду с этим мы должны позаботиться о том, чтобы наш подъяремный читатель почувствовал, что мы не только не осуждаем его за его пребывание под большевицким ярмом, но что мы знаем о его верности родине, что мы любим его как брата и чтим его как страдальца, что мы дорожим нашим единомыслием с ним и мечтаем о нашей грядущей совместной работе.

7. Признавая, что революционный кризис наших дней больше обличил и скомпрометировал в русской интеллигентской идеологии, чем действительно разрушил и ликвидировал в душах, и что, следовательно, необходима и важна сознательная довершающая работа по ликвидации обличенных умонастроений, мы тем не менее должны все время отводить первое место положительному идейному творчеству и выяснению. Обличая и разрушая, мы должны зорко и нещадно договаривать все до конца; но в то же время мы не должны впадать в чистое отрицание и разрушение (наподобие «Московского сборника»[2] Победоносцева). Наоборот: идейное корчевание должно быть всегда покрыто могучею новою порослью, так, чтобы всегда чувствовалось, что эта сама новая поросль выкорчевывает отжившие пни.

8. При этом мы мыслим наш журнал, как безусловное отвержение «красного», «черного» и «розового»; и как углубление и развитие Белой идеи, в ее противопоставлении всяческому атеизму, интернационализму, социализму, революционности, большевизму и коммунизму. Мы мыслим эту идею, как идею волевой религиозности, патриотизма, чести, служения, характера, свободного повиновения, монархии, собственности и великодержавия. Но эта идея должна развиваться и утверждаться нами не как идея междоусобной войны, или партии, или зарубежной организации, а как идея самого русского Православия, здоровой и великой России, всей национальной России и самой исторической России, России славных традиций, трехцветного флага и двуглавого орла.