Рус. Склонный к Силе - Вадим Крабов

Вадим Крабов

Рус. Склонный к Силе

Месть — это блюдо, которое принято подавать холодным.

Иногда через чур остужают, получается слишком холодным.

Изюминка пропадает. Замерзает, что ли?

Пролог

Два года назад в Мире Гея случилось одно неприметное событие. Флорина, пытливая ученая, а по совместительству Верховная жрица Месхитинского ордена Родящих сумела создать такую далекую Звездную тропу, какая «хозяевам» Звездных троп, коими мнили себя Ищущие, даже не снилась. Не иначе без помощи Пресветлой Лоос, богини — покровительницы Родящих не обошлось. Зачем помогла и помогала ли вообще, до сих пор оставалось тайной — Богиня не отчитывалась перед посвященными. Как бы там ни было, но факт остается фактом: больше в такую даль Флорина забрести не смогла, хотя упорно не прекращала попыток выйти за пределы Геи. Цель — родной Мир Альганов и Каганов с неисчислимыми богатствами (судя по пятнам — «островкам» их Мира на теле Геи). Это вожделенная цель манила всех сильных магов, однако всегда коварно ускользала, будто надсмехаясь над «жалкими людишками». Вот и тогда, два года назад, Флорине послышалась эта насмешка, и она со злости забрала с собой варвара — жителя странного Мира без капли Силы, Мира забытого всеми Богами.

Он, грязный варвар посмел ударить её, дать пощечину как последней портовой шлюхе! Но она славно его наказала — обратила в рабство и почему-то никому не сказала в какой дали откопала того дикаря и самому рабу приказала говорить о загадочных «Северных Островах». Нет, не почему-то. Умышленно скрыла правду от интриганок-Родящих, надеясь первой пробить дорогу к доступным альганским богатствам, вознести свою власть еще выше, а заодно щелкнуть по носу остальные ордена, особенно Ищущих.

Жаль, раб погиб и еще более жаль, что не успела воочию насладиться его страданиями. По своей обычной рассеянности забыла о его существовании, а когда вспомнила, стало поздно — он как раз умирал в пятне, Флорина это прекрасно почувствовала, когда пожелала «вызвать» раба. Что ж, на все воля Пресветлой…

Глава 1

Месхитинский орден Родящих лихорадило. Верхушка ордена до сих пор не примкнувшая ни к одной из партий металась. Младшие жрицы сопели в тряпочку, стараялись не попадаться на глаза начальству. Служки, воспользовавшись растерянностью наставниц, занимались спустя рукава. Сплетничали наравне с остальными. Где это видано! Внутренняя жизнь сильнейшего ордена после, казалось бы, обычного летнего Ареопага сломалась в одночасье.

Неторопливое собрание Верховных жриц подходило к концу, когда хозяйка, Верховная жрица Сиракского Храма Лоос — «Главного» на всей Гее, «случайно» наткнулась на листок дорогой тростниковой бумаги.

— Прошу прощения, сестры. Понимаю, все устали и я в том числе, но придется немного задержаться. Чуть не забыла, но вовремя нашла записку из секретариата, — значительная часть «Генералов» (в понимании других орденов) замерла в ожидании и лишь с десяток Верховных, не посвященных в интригу, недоуменно переглянулись. Досадная задержка. Шел второй день скучных заседаний. Пора провести общую торжественную молитву, открыть праздник и по домам. У каждой жрицы куча дел в родных епархиях и остров Сиракия ждет начала ежегодного карнавала в честь «Великих Сестер — наместниц Пресветлой».

— Стандор и Приор Месхитинского ордена давно хотят сообщить нам что-то важное. Прошу выслушать, сестры, — на безмятежную Флорину, которая словно не понимала, зачем сюда прибыли её заместители, даже не посмотрела. Формально на время Ареопага все «сестры» равны, но в реальности появление Старшей и Срединных жриц — нонсенс.

Томила и Викария, поклявшись, сообщили, что Верховной жрицей Месхитинского ордена предпринималась попытка нарушения Главного Запрета (Верховным жрицам нельзя заниматься сексом, есть мясо и много еще чего). В качестве доказательства раскрыли Ареопагу содержание снов личного раба Флорины. Дело в том, что содержание рабских снов всегда отражает причину порабощения, поэтому рабу в первую очередь запрещают говорить о собственных сновидениях. Флорина забыла приказать эту элементарную вещь толи из-за рассеянности, о которой среди жриц ходили легенды, толи из-за сильнейшего потрясения. Неудивительно. Из четкого пересказа сна выходило, что встреченный где-то на Северных Островах варвар отверг попытку соблазнения. Оскорбление для любой лооски. Этим объяснялись и скорость порабощения на одной «голой Силе» и сам факт протаскивания варвара по Звездной тропе. К сожалению для противников Флорины, сны толковались исключительно как попытка, а не само нарушение. В этом случае следовало однозначное лишение Верховенства, прецеденты встречались, а при попытке… многое зависело от расклада внутри Высокого Собрания. На данный момент он явно не в пользу Флорины.

— … раб погиб в пятне. Этот факт подтвержден моими подчиненными, — Викария закончила по-военному лаконичный доклад. Образцовый служака. При любом решении ей ничего особенного не грозит. Томила — приблизит, Древо предпочтет другую Верховную — та отблагодарит, останется Флорина… самое худшее — ушлет на задворки. А вот Томила сильно рискует. Куда она гонит? Не понимала она Стандора. В последние месяцы как с цепи сорвалась. И теперь стоит рядом — в глазах бешенство. Свою речь говорила, чуть ли не сквозь зубы.

— Что ответит сестра Флорина? — ритуальный вопрос «Старшей Среди Равных» прозвучал в звенящей тишине. Верховная жрица Месхитинского ордена официально стала обвиняемой.

— Я!? — растерялась Флорина, — как все неожиданно… нет, это невозможно… — бормотала, как пойманная с поличным воровка.

«Вот это да!», — восхитилась Викария, — «не побеседовала бы я с ней один на один, то всерьез бы решила, что она напугана…».

Страх пережитый на той встрече окончательно подтолкнул её к Томиле. Оскорбительный страх от небрежного величия. Верховная знала об интригах Стандора и Приора, могла прихлопнуть в любой момент, но… относилась как к недостойной внимания пыли.

«Какая бы ты не была умная и сильная, Ареопаг сломает любую. Теперь не выкрутишься», — уверяла себя Викария и… не верила.

— Я… я… — Флорина металась, ища спасения, — я… требую Суд Пресветлой, — произнесла очень тихо и повторила уже решительней, — я пойду на Суд Пресветлой! — во взоре — отчаянная безысходность.

У Викарии ухнуло сердце. Ни на миг не сомневалась, что Верховная играет, но Суд Богини? Где они с Томилой ошиблись!?