Легкость бытия - Бхагаван Раджниш

Ошо

Легкость бытия

096 Легкость бытия.

Москва, «Нирвана», 2001, 304 с.

ISBN 5-94726-002-6

Ошо, известный также как Багван Шри Раджниш - просветленный мастер нашего времени. «Ошо» означает «подобный океану», «благословенный».

Книга «Легкость бытия» представляет собой цикл бесед Ошо по докам мастера дзен Иккью.

«Эти маленькие стихи мастера дзен Иккью невероятно важны. Запомните, что они не представляют собой великую поэзию, потому что у них и не было такой цели. Стихотворная форма этих слов используется как средство, чтобы затронуть ваше сердце. Здесь поэзия - это не цель. Иккью и не собирался создавать великую поэзию, поскольку он по своей сути мистик, а не поэт». «Мастер дзен непременно суров. Таково его сострадание. Он должен задеть вас. Мастер дзен все время ищет способы, как растормошить вас».

Редактор Свами Вит Праяс

Переводчик Архипов А.В.

«Take it easy», volume 1

© Rajneesh. Poona, India. 1979

© Перевод на русский язык Солдатов А.В. 2001

Глава 1

Я возвращаюсь с промозглой дороги

Я отдыхаю, возвращаясь

С промозглой дороги

К всегда ясной дороге;

Если идет дождь, пусть будет так;

Если дует ветер, пусть будет так.

Моя самость есть с незапамятных времен,

Но в природе она не существует;

Человеку некуда идти, когда он умер,

Тогда вообще ничего нет.

Дарума отвечал, когда ему задавали вопрос;

А когда не было вопроса, не было и ответа;

Тогда в уме мастера Дарумы,

Без сомнения,

Ничего не было.

У нашего ума Нет ни конца,

Ни начала.

Несмотря на то, что ум рождается и умирает,

Он все равно суть пустоты!

Все грехи, совершенные

В Трех Мирах,

Поблекнут и исчезнут

Вместе со мной.

Религия иррациональна, из-за иррационального и для иррационального. Разум не может вместить ее, так как разум очень узок. Религия - это огромное небо существования. Разум - это крохотное человеческое явление. Нужно потерять разум, отбросить его. Только выйдя за пределы ума, человек начинает понимать то, что есть. Это радикальное изменение. Ни одна философия не способна провести такое радикальное изменение, это по силу лишь религии.

Религия лишена философии, она против философии, а дзен - это самая чистая форма религии. Дзен - это сама суть религии. Поэтому дзен иррационален, это абсурд. Если вы попытаетесь понять дзен логически, вы будете сбиты с толку. Дзен можно понять только алогично. К нему следует приближаться с глубоким состраданием и любовью. Вы не сможете приблизиться к дзен через эмпирические, научные, объективные концепции. Вам нужно отказаться от всех их.

Дзен - это сердечное явление. Вам нужно чувствовать его, а не обдумывать. Вам нужно быть им для того, чтобы познать его. Бытие и есть познание. И иначе ничего познать нельзя.

По этой причине религия вынуждена выбирать другой язык. Религии приходится говорить притчами, стихами, метафорами, мифами. Это косвенные пути, намекающие на истину. Религия только намекает на истину, а не прямо указывает на нее. Она лишь шепчет, а не кричит. Истина является вам в глубокой гармонии.

Эти маленькие стихи мастера дзен Иккью невероятно важны. Запомните, что они не представляют собой великую поэзию, потому что у них и не было такой цели. Стихотворная форма этих слов используется как средство, чтобы затронуть ваше сердце. Здесь поэзия - это не цель. Иккью и не собирался создавать великую поэзию, поскольку он по своей сути мистик, а не поэт. Но вместо того чтобы говорить прозой, он говорит стихами по определенной причине.

Причина этого в том, что у поэзии есть средство косвенного намека на явления. Поэзия женственна, а у прозы мужская природа. Сама структура прозы логична, а поэзия в основе своей алогична. Проза должна быть ясно выраженной, а поэзия должна быть туманной, как раз в этом ее красота и качество. Проза просто говорит то, что имеет в виду, а поэзия выражает многое. Проза нужна в рутинном мире, в мирских делах. Но когда нужно сказать что-то от сердца, проза всегда оказывается недостаточной, и человеку приходится возвращаться к поэзии.

В каждом языке есть два языка. Каждый язык состоит из двух языков: первый язык - это проза, а второй язык - это поэзия. Проза стала господствовать в языке, поскольку она общеупотребительна. Поэзия постепенно исчезла, потому что ее не используют повсюду. Поэзия нужна вам только тогда, когда вы влюбляетесь. Она нужна вам только тогда, когда вы говорите о любви, смерти, молитве, истине, Боге, но ведь все это не вещи. Они не продаются на рынке, и их нельзя купить.

Наш мир постепенно стал линейным. Другой язык, более глубокий язык, потерял для нас свое значение. Из-за исчезновения второго языка, поэтического языка, человек сильно обеднел, поскольку все его богатство находится в сердце. Ум очень беден, ум - это нищий. Ум живет банальностями, а сердце открыто глубинам жизни и существования, тайнам космоса.

Запомните, что в каждом языке есть два языка, два способа речи, два уровня лингвистического использования. Есть язык чистых истин, концепций и формул, язык чистой логики, объективной информации, точной науки. Но это не язык сердца, и это не язык любви, и это не язык религии.

Наука и религия - это диаметрально противоположные явления. Они принадлежат разным измерениям существования. Они не заходят на чужую территорию, на поля друг друга. Они просто никогда не встречаются! Они не пересекаются. Современный ум обучается науке, поэтому религия почти устарела, она уже почти прошлое. Такое впечатление, что у религии нет будущего.

Фрейд заявил, что у иллюзии, называемой религией, нет будущего. Но если нет будущего у религии, то нет будущего и у человека. Наука намерена уничтожить человечество, потому что человечество может жить только через поэзию, метафору. Жизнь обретает смысл только через сердце. Человек не может жить одним умом. Человек не может жить лишь вычислениями, математикой. Математика умеет служить, но она не может быть хозяином. Голова может быть только слугой, и она очень полезна в качестве слуги, но, когда голова претендует стать хозяином, она уже опасна, она погубит вас.

Язык объективной науки живет в мире фактов. Все так, как есть. Вы говорите то, что подразумеваете, как можно точнее и недвусмысленнее. Говоря, вы расшифровываете ребус, даете определения, описываете ограничения: это так, а не иначе. Это вода, а не пар или лед. Здесь - это здесь, а не там. Один - это один, два равно двум, мертвое - это мертвое. Это мир фактов - безжизненный, мертвый, застоявшийся, затхлый мир.

Невозможно жить только в мире фактов, потому что тогда вы никогда не сможете расслабиться. На самом деле, бессмысленно жить в мире фактов — откуда вы извлечете смысл? Откуда вы возьмете ценность? Тогда роза не красива, и она лишь ботанический факт. Тогда любовь не прекрасна, и она лишь биологический факт.

Как человек может жить среди фактов? Когда он живет среди фактов, жизнь начинает терять для него смысл. И вовсе не совпадение, что современные мыслители в философии постоянно говорят о бессмысленности. Мы породили ее, решив жить только в одном языке, в прозаическом языке.

Хорошо, что у нас есть этот язык, язык фактов, язык прозы. Наш мир не может обойтись без него. Это правда. Он нужен, но он не может быть целью жизни. Он может только служить. Но мы никогда не используем его, когда хотим излить свои сердца и сказать то, что на самом деле есть в нас, что скрыто, что почти невозможно назвать.

Без сомнения, человек беден, если он не ощутил недостаточность обыкновенного языка. Если есть кто-то настолько неудачливый, что он не ощутил недостаточность обыкновенного языка, это показывает, что он просто никогда не чувствовал любовь, никогда не чувствовал медитативные мгновения, и он не познал экстаз. Его сердце уже не бьется, он просто труп. Он живет, и все же не живет. Он движется, ходит, но все его жесты пусты, они ничего не содержат в себе.

Если человек не ощутил недостаточность прозаического языка, то есть эмпирического языка, языка фактов и математики, это показывает, что он просто не испытал таинство жизни, что на самом деле он не жил. Иначе как вы можете избежать таинств? Это говорит о том, что он никогда не видел ночью полную луну, что он никогда не видел красоту и великолепие человеческих глаз, что он никогда не смеялся, что он никогда не плакал, что он не знает о том, что означают слезы.