Тайна опаловой шкатулки - Хильберто Ортис

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Находка

Дорога по склону Турецкой горы славилась необыкновенно крутыми поворотами. Поговаривали, что она не просто кружилась и вилась, а чуть ли не закручивалась в спирали и завязывалась в узлы, словом, делала такие виражи, что путешественник на какое-то время повисал вниз головой. Рассказывали вещи и пострашнее: о том, например, что хитросплетения дороги образовали кое-где мертвые петли, настоящие ловушки для путников.

Впрочем, для каких путников и путешественников? Никто в округе сроду не совался на Турецкую гору. Да и к чему? Все знали, что эта дорога не ведет никуда, или ведет к Никуда, что одно и то же. Поразительно, как много бывает известно о том, чего никто не видал.

Дамиана Турецкая гора не интересовала. Мало ли что болтают. Ему бы и в голову не пришло слушать эти сказки, если бы не одно удивительное происшествие. Да, с ним случилось нечто из ряда вон выходящее.

И когда! В его собственный день рождения.

Утро выдалось пасмурное. Небо, казалось, готово было обвалиться под тяжестью облаков. Дамиан вышел за калитку. Тишина. Все еще спят, даже куры. И на улице ни души. Дамиан вздохнул. Эх, жизнь! Во-первых, ему уже одиннадцать. Во-вторых, до именинного пирога остается целых семь часов. В-третьих...

В-третьих, в конце улицы появился велосипедист.

Будь у Дамиана хоть немного времени на размышления, он, наверно, думал бы так: «Тренируется, к велокроссу готовится... Во скорость!.. Нет, какой велокросс? У нас тут и соревноваться не с кем — на всю деревню один велосипед, да и тот у доктора, он на нем к больным ездит... Может, торопится куда?..»

Но ничего такого Дамиан не подумал. Просто не успел. Потому что этот ненормальный летел сломя голову под горку через все ямы и колдобины. Тихая деревенская улочка мало походила на велосипедный трек, и спешка грозила гонщику неминуемой аварией. Вот он исчез из виду, съехав по очередному скату, а примерно через четыре секунды взлетел на подъем и ринулся вниз, прямехонько навстречу Дамиану.

— Вот это да! — только и смог выговорить Дамиан: на велосипеде ехала женщина.

Он уже понял, что велосипед потерял управление. Еще немного, и бедная гонщица промчится мимо и рухнет в овраг. Помочь! Дамиан выскочил на середину улицы, преграждая путь взбесившемуся велосипеду.

— Ой! — Дамиан подлетел в воздух и упал животом на руль.

Велосипед вильнул, накренился и врезался в курятник, нарушив последний сладкий сон его обитателей. Дамиан оказался на четвереньках в мокрой траве.

— Вы не ушиблись? — крикнул он, стараясь перекрыть истерическое кудахтанье, потом поднялся и подал даме руку.

— Ничего, спасибо... А ты смелый! — Она отряхнула платье. — Тормоза отказали... Ты меня просто спас!.. Что с тобой?

Дамиан смотрел на нее и молчал. Потому что с такими прекрасными незнакомками он еще никогда в жизни не знакомился. Длинные черные волосы, длинное черное платье, веселые черные глаза и голос, как... как музыка. «Батюшки, фея! — мелькнуло в его голове, и он густо покраснел: — Дурак, не бывает их!»

— Эй! Как тебя зовут?

— Дамиан... Дамиан-Велосипед, — срывающимся голосом ответил наш герой.

— Вот как? — удивилась красавица. — Значит, ты внук дона Либора? Дамиан кивнул и тоже удивился: откуда она деда знает?..

Ему захотелось в свою очередь спросить, как зовут прекрасную незнакомку, но та подобрала подол и принялась за починку велосипеда. Она так углубилась в это занятие, что, казалось, совсем забыла о своем спасителе. Дамиан, разинув рот, смотрел, как ловко она управляется с этим не совсем женским делом.

— Ну что ж, Дамиан-Велосипед, — сказала наконец «фея», поднимаясь с колен и отряхивая платье, — еще раз спасибо. Мне пора... А имя у тебя великолепное... Незабываемое!

(Читатель, видимо, уже пожимает плечами. Что это за имя — Велосипед? Может, прозвище?.. Нет-нет. Пожалуйста, немного терпения! Автор очень скоро все как следует объяснит.)

Так вот, красавица нажала на педали, выехала на дорогу, ведущую в долину, прибавила скорости и через минуту скрылась за поворотом.

Дамиан все не двигался с места. Куры уже успокоились, и стало по-прежнему тихо и сонно. Будто ничего и не было. Нет, все-таки как она здорово разводным ключом!.. Ну и фея!..

Дамиан потоптался и пошел обратно к калитке. Может, еще поспать, пока дед с бабкой не встали? И тут на примятой траве возле курятника он увидал эту штуку.

Он почему-то оглянулся по сторонам и быстро поднял ее с земли. Это была шкатулка овальной формы из какого-то красивого камня, вся в радужных разводах. Он сунул ее за пазуху. Холодная и тяжелая. «Ой, это же... Это же она потеряла!» От этой мысли Дамиан вдруг страшно разволновался. Значит, она будет искать и вернется! Вот тогда он и узнает, кто она такая. А пока — никому ни словечка! Это будет секрет!

В конце улицы снова послышался шум. По камням что-то скрежетало и скрипело. «Самокат» — разом определил Дамиан. Ого, взрослый дядька! На крутизне появился господин в белом костюме и начал спускаться на полной скорости. Дамиан готов был поклясться, что колеса самоката вообще не касаются дороги. Этот тип владел самокатом почище самого отчаянного мальчишки, и Дамиан с облегчением вздохнул: хоть этот не врежется. Одной рукой лихач держался за руль, а другой подкручивал штопором длинный острый ус.

— Чтоб те треснуть, зараза! — неожиданно брякнул господин, поравнявшись с Дамианом, и яростно дернул себя за ус.

Дамиан чуть не сел. «Кого это он так? Не меня же...» Действительно, самокатчик пронесся мимо, даже не взглянув на него.

Но этим дело не кончилось. Самокат, вместе со своим усатым хозяином, начал вдруг отрываться от земли и... взлетел! Дамиан не верил своим глазам, глядя, как эта штука взмыла в небо и пропала в облаках.

— Не бывает... — пробормотал Дамиан и вздрогнул от догадки: — Да ведь он, этот летучий, за ней гонится!

— Дамиан! — пискнуло у него за спиной. — Дамиан-Велосипед потерял один штиблет!

(Автор как раз собирался объясниться по поводу редкого имени «Велосипед», но, к сожалению, это придется отложить. Тут, понимаете, такие обстоятельства...)

Голосишко принадлежал Роджеру-Кактусу — придурковатому дедушкиному попугаю, который болтал одну чепуху, несмотря на свой почтенный возраст. Дамиан много раз пробовал научить Роджера разным забавным словечкам, но эта бездарь усвоила всего один бессмысленный стишок, который сочинил однажды Педро. Уж этот Педро!.. Друг называется. Единственный приглашенный на именинный пирог. Правда, Дамиан тоже сегодня единственный гость на именинах у Педро. Ведь родились они в один и тот же день. Что касается дурацкой дразнилки, то она, прямо скажем, отравила Дамиану жизнь. Бывает так: вроде ничего особенного, а обидно ужасно. Чего только Дамиан не делал: и задабривал, и закармливал глупого попугая — все впустую. Старому болтуну так полюбилась шуточка Педро, что он готов был твердить ее день и ночь. Дамиану уже стало казаться, что в радиусе не менее пятидесяти километров от дома, в деревнях и поселках, где его и в глаза не видели, все дружно повторяют этот стишок. «Этот облезлый идиот навеки опозорил мое доброе имя», — скорбно думал Дамиан, стараясь припомнить, что он читал о способах отмщения за поруганную честь. Но... не на дуэль же его вызывать!

Дамиан подошел к клетке. Довольно, он сыт по горло... Пусть этот придурок только попробует сказать еще что-нибудь! Тогда уж Дамиан не выдержит и, как говорит бабушка, «нашалит».

Кажется, птица почувствовала, что от Дамиана сейчас добра не жди, и завопила:

— Кар-раул! — Потом взъерошилась и захрипела роковое: — Дамиан-Велосипед потерял один штиблет!

— Вот ты его и поищешь! — прошипел Дамиан.

Педро проснулся. Точнее сказать, едва продрал глаза. А еще точнее — находился в том блаженном тумане, который колышется над порогом между сном и требовательной явью. Когда через открытое окно до его ушей долетели знакомые голоса, туманная занавесочка распалась, и он моментально осознал смысл милой беседы. Его друг и сосед собирается совершить нечто ужасное. Педро подскочил на постели и одним махом выпрыгнул в окно. Поздно. Бедный Роджер! Дверца клетки была распахнута, и попугай кружил между деревьями, разминая непривыкшие к полету крылья. Потом взлетел на навес крыши и с минуту потоптался там, кланяясь и бормоча. Ветер донес до него запах спелых фруктов. Роджер-Кактус вспорхнул и умчался на поиски чего-нибудь вкусненького.

— Улетел! — отчаянно завопил Педро.

— Смылся, — презрительно подтвердил Дамиан, повернулся и ушел в дом.

— Ты что раскричался с утра пораньше? — В окно высунулась растрепанная голова Дамианова деда.