Ограбление по «гениальному» плану - Ричард Деминг

Ричард Деминг

Ограбление по «гениальному» плану

Я совершенно уверен в том, что вначале никто из нас троих и не помышлял ограбить банк. Вся история началась с интеллектуальной разминки, которой забавлялся Чарльз Эшли. Что касается Мела Харрисона и меня, мы втянулись в эту авантюру просто из любопытства, желая стать свидетелями того, как гений разрешает сложные проблемы.

Я полагаю, мы были единственной группой в среде коллег-студентов, которая когда-либо замышляла и осуществила ограбление банка.

Все началось в один из вечеров, когда Мел и я выполняли домашние задания в квартире Чарльза — объяснялось это в первую очередь тем, что он во многом помогал нам.

Мы закончили нашу работу и, прежде чем разойтись по своим комнатам, задержались на несколько минут поболтать. Разговор зашел о преступности.

Чарльз, как всегда, подхватил тему со свойственной ему увлеченностью. Умным людям нет надобности нарушать закон, поскольку имеется много других, разрешенных законодательством путей, чтобы разбогатеть.

— Вилли Саттон, насколько мне известно, осуществил несколько успешных, хорошо задуманных ограблений банков, — вставил я. Чарльз снисходительно улыбнулся.

— Разве это считается успехом — закончить свой жизненный путь в тюрьме, Гарри? Насколько я припоминаю, Вилли отхватил что-то около 135 лет, не так ли? Он никогда не был способен продумать все мелочи. Каждый раз его участие в краже однозначно устанавливалось, внешнее описание передавалось по радио и телевидению, а фотографии развешивались в каждом почтовом отделении. По-настоящему умный грабитель банков должен так организовать дело, чтобы после этого никому даже в голову не пришло подозревать его в совершении ограбления. Я бы мог совершить налет на банк и после этого не испытывать никакой нужды где-то скрываться.

— Зачем тебе грабить банк? — спросил Мел. — Ведь половина имеющихся в нем денег так или иначе принадлежит тебе.

— В этом все и дело, — сказал Чарльз. — По природе вещей единственно по-настоящему удачливым преступником может быть только тот, кому деньги не нужны, поскольку он настолько умен, что зарабатывает их на законных основаниях. Мотивом, заставляющим его пойти на преступление, бывает что-то другое, но только не простое желание получить финансовую выгоду. Таким мотивом, например, является желание проявить себя интеллектуально.

— Если бы я когда-нибудь ограбил банк, это было бы исключительно в целях получения денег, — заметил я. — Мой отец не мультимиллионер.

— И мой тоже, — ответил на это Мел. — И я бы взял твою долю, Чарльз, если тебе деньги не нужны.

Чарльз Эшли на самом деле лично до сих пор не заработал и десяти центов. Его отец был одним из самых богатых в стране нефтепромышленников, и личные богатства Чарльза были накоплены под его непосредственным руководством; ему же принадлежали и вкладываемые в дело деньги. Вполне возможно, конечно, что Чарльз мог разбогатеть и без посторонней помощи, несомненно, он был одной из наиболее одаренных личностей, которых я когда-либо встречал в своей жизни.

Мы все были старшекурсниками Калифорнийского университета в ЛосАнджелесе, и наша дружба началась с самых первых студенческих дней.

Чарльз, внешне очень приятный молодой человек, от природы умный и с задатками лидера, был президентом старшего курса, президентом студенческой секции «Фи-бета-каппа», капитаном дискуссионной команды, а среднегодовая оценка «отлично» делала его бесспорным претендентом на произнесение выпускной, прощальной речи. При всем этом довольно странно выглядела его застенчивость в отношениях с девушками. Я думаю, что это объяснялось прежде всего его пониманием своей неспособности к любому виду спорта и атлетизму.

Мел Харрисон, напротив, был крупным, медлительным тугодумом и флегматичным трудягой. Ему приходилось буквально штудировать учебники, чтобы с грехом пополам иметь посредственные оценки. Однако физически он был так же совершенен, как Чарльз интеллектуально. Мел состоял основным защитником сборной футбольной команды нашего университета и, кроме того, чемпионом студенческой ассоциации по толканию ядра, метанию копья и диска, поднятию тяжестей и борьбе.

Что касается меня лично, я — Гарри Уорс, и меня можно с успехом называть мистер Средний парень. Не напрягаясь чрезмерно, я имею в качестве среднего показателя в учебе «хорошо». На мой взгляд, одной из причин того интереса, который проявил ко мне с самого начала Чарльз Эшли, были легкость, простота и свобода, с какими я устанавливал отношения с девушками. Кроме того, я метко стрелял. Из винтовки двадцать второго калибра, снабженной оптическим прицелом, с расстояния 50 ярдов я мог поразить маленькую монету.

Чарльз имел дорогую автомашину с мягким, опускающимся верхом и проживал в хорошо обставленной четырехкомнатной квартире в Санта-Монике. Родители Мела, хотя и небогатые люди, тем не менее посылали ему периодически небольшие суммы, что позволяло ему иметь подержанную машину и жить в студенческом общежитии.

Я же не мог позволить себе даже этого. Я жил в небольшой комнатке в старой харчевне, расположенной в центре Лос-Анджелеса. Для оплаты проживания и питания каждый вечер в течение полутора часов я должен был прислуживать официанту в ресторане. Летом же я работал на фабрике и таким образом зарабатывал деньги на оплату обучения и на другие расходы. У меня был автомобиль 1950 года, за который я заплатил 25 долларов.

При всем при этом мы были хорошими и верными приятелями. Чарльз никогда не кичился своим благосостоянием, а мы, в свою очередь, не стремились быть у него нахлебниками. И все же мы часто пили его вино и его ликер, поскольку его квартира, естественно, была местом наших сборищ. Если же мы куда-нибудь выходили, чаще всего это был дешевый местный ресторанчик со шведским столом. Чарльз без малейшего чувства унижения приспособился к тем ограниченным затратам, которые могли позволить себе Мел и я.

Так вот Чарльз сказал:

— Самое главное, что символизирует успешный преступный акт, состоит в том, что никто не может даже заподозрить тебя в его исполнении. Тогда не придется исчезать из страны, обходить за километр жилые кварталы или бояться, что тебя опознают на первой же заправочной станции. Ты можешь просто вернуться домой и продолжить свойственный тебе нормальный образ жизни. В крайнем случае, можешь даже войти в банк, который только что ограбил, не опасаясь разоблачения.

— Это выше моего понимания, — сказал Мел. — Как можно ухитриться сделать так?

— Маскировка, — ответил Чарльз. — Многие преступники стараются замаскироваться после совершения преступления, но я ни разу не слышал ни о ком, кто бы был настолько умен, чтобы осуществить маскировку еще до совершения криминального акта.

Чарльз сделал рукой предупредительный жест и сказал:

— Я не имею в виду обычную маску. Я говорю о такой маскировке, которая полностью изменяет внешний вид человека, но при этом выглядит он вполне естественно. Это не просто фальшивая борода, а настоящая работа голливудского гримера. Всем известно, как могут изменять внешность актера для какого-либо фильма. Гримеры накладывают специальные ткани на щеки, чтобы изменить овал лица, с помощью мастики совершенно меняют размеры и форму носа, могут даже сделать новую форму ушей. С помощью набивочного материала можно изменить туловище. Конечно, все это требует большого мастерства. Бенджамин Фаст ради шутки загримировал двух известных актеров, одного под другого, и этот обман был вскрыт только тогда, когда оба сняли с себя грим на глазах у тысяч телезрителей.

Именно в таком духе происходил разговор в первый вечер. Несколько дней спустя, в воскресенье, мы сидели и пили пиво, слушая тихую музыку. В какой-то момент совершенно обычным голосом Чарльз произнес:

— Положение уважаемого вкладчика имеет одно преимущество, которое бы могло вызвать зависть Вилли Саттона.

Мы оба уставились на него, не понимая, к чему он клонит.

— Как вы знаете, я держу свои счета в банке «Кэксон траст», — продолжал Чарльз. — Это по улице Уилшир, около восьми кварталов отсюда.

— Мы знаем, где твой банк, — сказал я. — Стены этого здания немного раздвигаются каждый раз, как ты делаешь новый вклад.

Чарльз усмехнулся.

— В пятницу после обеда я сделал вклад, а затем зашел поболтать немного с президентом банка. Он был очень любезен и показал мне здание. К концу осмотра он настолько расслабился, видя проявление интереса со стороны одного из основных вкладчиков, что стал отвечать практически на каждый мой вопрос. Один из вопросов касался количества денег, находящихся в банке. Так вот, пик обычно приходится на пятницу, незадолго до закрытия, и сумма может достигать ста пятидесяти тысяч.