Золото Жизни - Дан Равен

Книжный сериал. Золото Жизни

Введение. 300 лет спустя...

Враг… такого не было у человека... Ловко манипулируя пороками и желаниями, он управляет людьми, подчиняет их своей воле.

Я был создан, чтобы противостоять ему. Но я стал сомневаться. Наверное, я сходил с ума. Мы одни. Люди… есть ли они, или поглощены тем, чьи планы превосходят уничтожение человечества? У врага практически нет недостатков, нет нужд, зависимостей, нет конкурентов. Когда мы покидали Нова Орбис , люди уже были рабами, сами того не осознавая…

Как же я её люблю и в тоже время ненавижу! Мы несколько лет не разговаривали. Я пытался, старался сделать ей идеальный мир образов. Мы были так близко все это время, но бездна между нами росла.

Я стою на небольшом холме: пустые поля, передо мной когда-то была широкая река. Земля, колыбель человечества, – уничтожена.

Лишь мы можем ступать по ее поверхности. Нам не нужен кислород, еда, вода… такими нас создали, чтобы мы смогли противостоять врагу.

Но такой войны у человечества еще никогда не было. Война за разум, за жизнь, за будущее. Преступники, пираты, грабители – они могут стать нам союзниками. Какая тонкая ирония. Люди всю свою историю старались их искоренить, а сейчас лишь на них еще можно положиться.

Мой отец был таким, память о нем черна - он был пиратом. Но так ли это на самом деле?

Эпизод I

Что значит жить?

Куда ведет судьба?

Когда ты тоненькая нить,

Из множества.

Космос - немыслимые пространства, пустота и тишина… Тишина, нарушаемая столь редко, что врезается в память человека навсегда. Это чувствует каждый, бороздящий бесконечные просторы. Древние моряки на Земле знали это чувство. Стоило выйти в море, как любое, на первый взгляд незначительное событие, приобретало необыкновенный смысл, порождало суеверия.

Военный корабль, как когда-то на Земле, а сейчас и в космосе – явление всегда странное, вызывающее множество противоречивых чувств, тем более, когда его встречаешь далеко от густонаселенных центров.

Жителей Голдбалла - небольшого провинциального поселка на одноименной каменной планете полной металлических руд, впечатлил бы сам факт нахождения поблизости малого десантного корабля, не говоря уж о тех событиях, что происходили впоследствии.

Николас Ворон стоял словно статуя, в полной тишине. Именно она врезалась ему в память в тот момент навсегда. Тишина – это опасность, предвестие беды, тишина – это смерть, пустота, бесконечность. Николас, недавно проснувшись, нашел отца в кабинете. Темно-бурая запекшаяся кровь у виска, словно восковая печать, удостоверяла его кончину.

Джон Ворон находился в кресле, чуть сползший, обмякший. На полу лежал раритетный шестизарядник, выскользнувший из его руки, это был револьвер, подаренный ему по прибытию на фронтирный Голдбалл в качестве традиции этого удаленного от цивилизации места. Традиции, восходящей к временам освоения Дикого Запада, память о золотых лихорадках, символ свободы.

Много потрясений выпало на долю юного Николаса Ворона. Его матушка погибла, когда он был очень мал, и Николас не помнил ее. Элен Ворон работала на корпорацию по производству чипов-имплантов для научных сотрудников, минилабораторий в голове, обеспечивающим взаимодействие с нейронными сетями , искусственным интеллектом, повсеместно называемым «нейс» и функцией визуализации. Она возвращалась из командировки с планеты, принадлежавшей корпорации, и при торможении в звездной системе Земли-II случилось нарушение работы компьютера навигации. Ее пассажирский корабль был буквально впечатан в пятую, необитаемую планету звездной системы «Земли-II». После этой аварии проблемы с навигационным оборудованием были устранены, а космические перелеты стали намного безопаснее.

Отец Николаса – Джон Ворон, тяжело переживал кончину любимой супруги и, ведомый каким-то наитием, принял решение перебраться с малолетним сыном на удаленную планету золотодобытчиков, полагая, что он - известный адвокат с Земли-II, найдет там себе применение. Однако надежды не оправдались, клиентов было мало, а заработка хватало лишь для того, чтобы сводить концы с концами. Держало Джона на новом месте только хорошее отношение к нему со стороны жителей Голдбалла.

«Голдбалл экстракшн» – золотодобывающая микрокорпорация входила в небольшой синдикат, специализирующийся на разработке подходящих для добычи металла дальних планет. Коэффициент полезного действия добычи был высоким, но и содержание колоний обходилось недешево в связи с их удаленностью от центра Объединенного Правительства. Учредители синдиката рассчитывали на скорейшее расселение и освоение этого фронтира, в таком случае добыча на Голдбалле и других таких планетах бы себя оправдали. Но этого не случилось. Поток энтузиастов-авантюристов постепенно стал иссякать. Вместо тяжелой работы наяву, люди предпочитали таять в мире грез новых технологий, заменивших традиционные наркотики.

Золото было в цене и использовалось повсеместно, особенно в космической и энергопромышленности, но проблемы синдиката «Голд экстракшн» заключалась в его доставке и обеспечении колоний. В этом не мог помочь даже Джон Ворон со своим большим багажом знаний и опытом работы.

Он смирился со спокойной провинциальной жизнью на Голдбалле, став советником по правовым вопросам компании и самого поселения, уделяя при этом внимание воспитанию сына. Чего не могли понять жители поселка, так это его равнодушия к новым романтическим отношениям - память об Элен так и не оставила его.

Сам факт того, что отец покончил с собой, не мог уложиться в голове Николаса. Нет, Джон Ворон, воспитавший его, не мог этого сделать! Николас бы почувствовал, а так… будто в одну секунду разверзлась пропасть. Ник знал своего отца куда лучше шерифа Голдбалла Эрика Картнера, осмотревшего труп и констатировавшего самоубийство. Да, депрессивное состояние для жителей Голдбалла уже давно стало нормой, ровно с того момента, как на колонию было совершено нападение. Дела поселения шли худо, а ведь Джон Ворон был одним из немногих, кто не терял надежду и предпринимал все действия для спасения колонии. Да и само нападение, совершенное полтора года назад, было странным. В нем что-то было не так, и это был не просто разбой, Николас чувствовал эту странность, но не понимал в