Когда-нибудь - Айзек Азимов

Айзек Азимов

Когда-нибудь

Pастянувшись на циновке, подперев подбородок маленькой ладошкой, Никколо Мазетти в тоске и отчаянии слушал Барда. Он готов был разреветься — слезы подступали к глазам. Не будь он один в доме, он, конечно, никогда не позволил бы себе такой роскоши — ведь ему было уже одиннадцать.

Бард рассказывал: «Давным-давно в самой чаще дремучего леса жил-был бедный дровосек. У него было две дочери, а жена его — их мать — давно умерла. Обе дочери — писаные красавицы. У старшей дочери волосы были чернее воронова крыла, а у младшей — золотые и блестящие, как солнце в осенний вечер.

По вечерам, когда девушки поджидали отца с работы домой, старшая сестра садилась у зеркала и заводила песню…»

Но о чем она пела, Никколо расслышать не успел, потому что в это самое время под окном раздался крик:

— Эй, Ники!

Никколо быстро вытер глаза и бросился к окну.

— Привет, Пол! — прокричал он в ответ.

Пол Лэб взволнованно махал руками. Он был худее Никколо и ростом пониже, хотя и на полгода старше. Он часто моргал — верный признак того, что он очень взволнован.

— Эй, Ники, открывай скорей! У меня — идея, нет — полторы идеи! Ты только послушай!

Он быстро оглянулся — видимо, испугался, как бы кто-нибудь, не дай бог, не услышал. Но во дворике было пусто — ни души. На всякий случай он повторил шепотом:

— Потрясающая идея.

— Ладно, сейчас открою.

А Бард продолжал как ни в чем не бывало, не зная, что Никколо уже не слушает его. И когда вошел Пол, изрек: «…И тогда лев сказал: Если ты сумеешь отыскать для меня потерянное яйцо птицы, что только раз в десять лет пролетает над Горой Из Слоновой Кости, то…»

Пол удивленно вздернул брови:

— Ты что, Барда слушаешь? Вот не знал, что у тебя есть!

Никколо густо покраснел.

— Этого-то? — спросил он как можно более небрежно. — Это так, развалина старющая. Я его слушал, когда маленький был. Дрянь жуткая.

И он сердито пнул Барда носком ботинка. Потрескавшийся и выцветший пластик корпуса являл собой жалкое зрелище.

От удара динамик Барда отключился, на секунду голос его захлебнулся, но затем продолжил повествование: «…через год и один день, когда железные башмаки износились, принцесса остановилась у обочины…»

— Ох, ну и древняя же это модель, — презрительно процедил Пол, смерив Барда уничижительным взглядом.

Никколо и сам был от Барда не в восторге, но когда другие ругают твои вещи, даже если они тебе и самому не нравятся… Он даже пожалел о том, что впустил Пола, не выключив предварительно Барда и не водворив его на привычное место — в подвал. Он ведь, собственно, и притащил его сюда только потому, что с отцом сегодня так неудачно поговорил. А Бард оказался жутким занудой — что толку было волочь его сюда, когда и так было ясно.

Ники, надо сказать, немного побаивался Пола — ведь Пол, как-никак, изучал в школе дополнительные предметы, и все говорили, что из него выйдет отличный программист.

Не то чтобы сам Никколо так уж плохо учился. Нет, у него были приличные отметки по логике, бинарным операциям, вычислительной математике и элементарной электротехнике — обычный набор для средней школы. И все! Это были самые заурядные предметы, и ему суждено стать самым заурядным оператором, одним из многих.

А Пол… Пол знал таинственные, захватывающие вещи — ведь он изучал предметы, которые он называл электроникой, теоретической математикой и программированием. Когда Пол начинал болтать про программирование, Никколо даже не пытался понять, о чем он говорит.

Пол задумчиво слушал Барда минуты две.

— И часто ты его слушаешь? — поинтересовался он.

— Нет! — испуганно воскликнул Никколо, задетый за живое. — Он в подвале стоял все время! Его туда убрали еще до того, как вы сюда переехали. Я его только сегодня вытащил.

Почему-то ему показалось, что объяснения его недостаточно убедительны, и он твердо добавил:

— Только что притащил.

Пол спросил:

— А он что, только про это и треплется — про дровосеков, принцесс и зверей говорящих?

Никколо тяжело вздохнул.

— Просто ужас. Отец сказал, что новый нам не по карману. Я ему утром говорю…

При воспоминании об утреннем разговоре с отцом слезы вновь навернулись на глаза Никколо, но он сдержался, сглотнув комок в горле. Ему почему-то показалось, что Пол вряд ли когда-нибудь плакал и что он способен только пожалеть того, кто слабее.

— В общем, — бодро закончил Никколо, — я решил попробовать включить эту развалину, но толку от нее — сам видишь.

Пол сдвинул брови, потом, немного подумав, подошел к Барду, нажал на его панели клавишу замены словаря, действующих лиц, сюжетов и развязок, и снова включил Барда.

Бард начал как по маслу: «Давным-давно жил-был маленький мальчик по имени Вилликинс. Мать его умерла, и жил он с отчимом и сводным братом. Хотя отчим его был очень богат, он был жесток и жаден и отобрал у бедного Вилликинса все-все, даже его кроватку. Пришлось Вилликинсу спать на охапке сена в стойле с лошадьми…»

— Чего? Лошади?! — изумился Пол.

— Это животные такие, — пояснил Никколо. — Наверное.

— Знаю, что животные. Но представить только — истории про лошадей!

— Вот-вот. Он то и дело про лошадей. А то еще — про коров. Тоже животные, вроде бы. Они дают молоко. Их «доят», но что это такое, Бард не говорит.

— Слушай! — воскликнул Пол и часто-часто заморгал. — А почему бы тебе не переделать его?

— Если бы я знал как!

А Бард заливался: «Часто Вилликинс думал, что если бы он был таким же богатым и сильным, как отчим и сводный братец, то показал бы им, как это гадко — издеваться над маленьким и слабым. В один прекрасный день он решил уйти из дома и попытать счастья…»

Пол уже не слушал.

— Но это же проще простого! У Барда есть блоки памяти, где хранятся сюжеты, развязки и все такое прочее. Об этом можно не беспокоиться. Нужно только заменить его словарь — надо, чтобы он узнал про компьютеры, электронику — всякие современные вещи. Тогда он будет рассказывать интересные истории, понимаешь? А не эту дребедень про принцесс и тому подобные глупости.

— Вот было бы здорово… — прошептал Никколо.

Пол гордо сообщил:

— А знаешь, мой старик мне обещал — если я, конечно, поступлю в специальную школу для программистов на следующий год, — купить настоящего Барда, самой последней модели. Они теперь такие мощные, с приставкой для космических историй и фантастики. И еще у них есть видеоприставка, представляешь?

— Ты… ты хочешь сказать, что истории можно будет смотреть?