Акулы интервью. 11 мастер-классов - Евгений Криницын

Евгений Криницын

Акулы интервью. 11 мастер-классов

Редактор Н. Казакова

Руководитель проекта А. Деркач

Технический редактор Н. Лисицына

Корректор О. Ильинская

Компьютерная верстка М. Поташкин

Художник обложки С. Прокофьева

© Криницын Е., 2010

© ООО «Альпина Паблишерз», 2010

© Электронное издание. ООО «Альпина Паблишер», 2012

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес, 2013

Криницын Е.

Акулы интервью: 11 мастер-классов / Евгений Криницын. – М.: Альпина Паблишерз, 2010.

ISBN 978-5-9614-2523-9

Все права защищены. Никакая часть электронного экземпляра этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Предисловие

Я всегда считал, что час разговора с профессионалом заменяет пять лет обучения на факультете журналистики. Будучи выпускником журфака, я до сих пор стыжусь своего выбора. Журналистика, по-моему, вовсе не образование. Тем более что в большинстве вузов преподают либо теоретики, либо люди, работавшие журналистами треть века назад. Меня всегда интересовал жанр интервью, который в университетах почти не представлен. Да и как ему могут научить те, кто никогда не брал интервью? Именно поэтому я решил предоставить вам возможность «побеседовать» с самыми знаменитыми журналистами России. Все они практики, притом успешные (хотя, наверное, вы заметите, что и они иногда бывают трусливы, мелочны и ужасающе непрофессиональны). Читатель найдет здесь не только банальные ответы, как подготовиться к интервью, куда девать глаза и руки, как не струсить перед «звездами». Таких книг множество. На мой взгляд, ценность этого сборника в том, что чертова дюжина журналистов, таких как Венедиктов, Сванидзе, Канделаки, Познер, рассказывают о своих переживаниях, провалах и успехах. Можно ли с помощью этой книги научиться брать интервью? Наверное, да, ведь ее герои помимо секретов профессии делятся с читателем своей мощной энергией, которая, по мнению большинства журналистов, – залог успеха интервьюера. Надеюсь, некоторые рекомендации дадут кому-то хорошего пинка, других заставят улыбнуться. А может быть, и то и другое.

Алексей Венедиктов

(род. 18 декабря 1955 г.) – российский журналист, главный редактор и ведущий передач радиостанции «Эхо Москвы», президент телекомпании «Эхо»

Справка

После школы поступил на вечернее отделение исторического факультета Московского пединститута. В армию не взяли по причине узкого прищура (к 17 годам зрение – минус 10). Одновременно с учебой в вузе работал пять лет почтальоном, успевая утром прочитывать все газеты, а вечером – все журналы. Затем пошел учителем истории в школу, где и проработал 20 лет.

На радио «Эхо Москвы» Алексей Венедиктов пришел в 1990 г. сначала журналистом, затем – директором службы информации. С 1998 г. – главный редактор.

Награды и премии

Лауреат премии «Золотое перо России».

Награжден медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени.

Отмечен наградой за высокий профессионализм и личное мужество при работе в горячих точках. Кавалер французского ордена Почетного легиона.

Лауреат премии имени Артема Боровика.

Первый вопрос

Если вы интервьюируете незнакомого человека, то его отношение к вам определится после первого вашего вопроса. Опытный интервьюируемый по первому вопросу определит, кто перед ним, поэтому для интервьюера важно сразу «войти в кость».

Если вы с этим человеком уже работали, очень важно показать, что все предыдущие интервью гроша ломаного не стоят. Вот здесь и сейчас абсолютно уникальная история, уникальная ситуация, даже если она совершенно банальна. Но при этом уникальных первых вопросов мало. Бывает, что ты садишься перед человеком, смотришь на него и выпаливаешь: «И?..» Но все интервью так не начнешь. Первый вопрос задает тон, накал. Если он неудачен – плохо, но можно исправить ситуацию вторым вопросом, а то и третьим.

Для чего дают интервью

Человеку, который пришел к вам на интервью, нет до вас никакого дела. Его цель – донести через вас до читателей, зрителей или слушателей себя, белого и пушистого. Так делают все, неважно, президент это или председатель колхоза, великий спортсмен или великий актер. Повторюсь, у него одна задача: дойти до своих избирателей, болельщиков, поклонников, т. е. продать себя, иначе бы он не согласился на беседу. Интервьюер для него всего лишь инструмент, при этом он понимает, что если он начнет растекаться мыслью по древу, то его выключат на третьей минуте. Интервьюер – это инструмент для опытных ньюсмейкеров, с помощью которого «герой» занимается манипуляцией общественного мнения в отношения себя любимого. Если журналист видит, что собеседник его не воспринимает, значит, нужно на ходу перестроиться, чтобы не превращаться в подставку для микрофона.

Для чего берут интервью

Всего целей три: в каждом интервью они присутствуют, но в разных пропорциях.

Первая цель: если перед вами ньюсмейкер, ваша задача – вытащить из него информацию. Здесь никакой борьбы быть не может. «Сколько человек погибло в этой операции?» – спрашиваете вы, к примеру, у замначальника штаба. Вы должны получить цифру.

Вторая цель: вытащить из него мнение и оценку. В этих случаях, конечно, приходится воевать. Потому что мнения и оценки обычно очень благостные. Вы спрашиваете: почему в предыдущей операции погибло два человека, а в этой 73? Здесь вы уже становитесь преградой, соперником и врагом.

Третья цель: придать интервью такой образ, чтобы оно было просмотрено или прослушано до конца. Но это уже уровень накала и умение интервьюера.

Все три части обязательно нужно держать в голове.

Интервью с Фурсенко

Я разговаривал с Министром образования РФ Андреем Фурсенко и задавал, как могло показаться, детские вопросы. Дело в том, что ни школьники, ни родители толком не знали, каковы будут правила ЕГЭ в 2009 г. Поэтому я представил себя в роли ученика. Спросил, сколько нужно будет сдавать экзаменов, когда будет подписан документ. А если я не сдам? А если через год пересдавать? А если институт не сказал, какие экзамены? Куда звонить, когда – дайте дату, дайте время! Иначе говоря, я задавал те же вопросы, которые ему бы задавали на родительском собрании. Я решал задачу ньюсмейкерства, первую задачу интервью. Я не искал красивости, потому что год кончался, а дети не знали, как это будет. И я получил результат. Через неделю после интервью пришла его заместитель и подробно рассказала, как все будет проходить. Ей я задавал и оценочные вопросы, решая вторую задачу интервьюера. Этими интервью я добился ускорения принятия решения по ЕГЭ и информирования всех. Это была моя цель. Я не собирался ни унижать его, ни подставлять каким бы то ни было образом. Более того, Андрей знает, что я противник ЕГЭ в той форме, в какой проходит этот экзамен. Я мог бы поспорить как журналист о значении ЕГЭ, и мы еще поспорим с ним публично. Но тогда нужно было, чтобы дети и родители знали, как будет действовать министерство, и это удалось на 100 %. Я очень доволен этим интервью.

Ответственность интервьюируемого

Нужно четко понимать, что интервью с руководителем существенно отличается от интервью с его заместителем. Скажем, министр, отвечая на вопросы, к примеру, по ЕГЭ, берет на себя публичную ответственность от имени государства. Если он сказал, что все институты будут принимать ЕГЭ, значит, так и будет. Слова Фурсенко, в отличие от, допустим, слов начальника департамента образования, звучат как официальное обязательство перед страной.

Валентина Матвиенко заявила, что ни одно решение по историческим зданиям Санкт-Петербурга не будет принято без решения Общественного совета. Интервью получилось скандальным. Его перепечатали все газеты Петербурга. Мне потом писали слушатели: «Она соврала». Но никто не привел в пример ни одного решения, принятого без участия Общественного совета. В результате губернатор публично взяла обязательство, и теперь она должна держать слово.

Острые вопросы

Я знаю, что я крутой. И мой 8-летний сын это знает, а это главное. Поэтому я всегда доброжелательно отношусь к собеседнику: к министрам, чиновникам, оппозиционерам. Но в то же время острые вопросы могу задать легко. Вот только у нас почему-то острыми вопросами считаются, например, такие: «Почему вы разваливаете народное образование?» Я этого не понимаю. Фурсенко ответит: «Я не разваливаю», – и всё. Разговор закончен. Я не эксперт. Я беседую с министром обороны, но я ведь не эксперт в армейских делах? Мое дело – дать собеседнику возможность публично взять на себя какое-либо обязательство. Я легко задаю тяжелые вопросы хорошо знакомым мне людям. Причем к своим немногочисленным политическим друзьям отношусь гораздо жестче, чем к людям, к которым я равнодушен. У нас были довольно близкие отношения с Гайдаром и Чубайсом, а интервью с ними самые жесткие.