Непокоренная Березина - Александр Иванович Одинцов

Непокоренная Березина

Первая военная зима

Стояли последние мартовские дни сорок второго года. Было не по сезону холодно. Казалось, суровая, многоснежная, с трескучими морозами и густыми метелями зима первого года войны бросила дерзкий вызов и теперь не намеревалась без боя уступать весне.

Глубокая тревожная ночь. На настольных часах в кабинете директора подмосковного Кунцевского завода, видимо, специально оставленных при эвакуации, чтобы отсчитывали время до возвращения хозяев в родные стены, уже третий час. Пора отдохнуть бы. За окном даже метель улеглась, перестала стонать, греметь куском жести, сорванным с крыши при бомбежке. Но офицерам одного из отделений разведотдела штаба Западного фронта не спалось. Сняв с себя меховые безрукавки, они стояли в жарко натопленных директорских апартаментах у огромной, во всю стену, оперативной карты и, уставшие, с набрякшими глазами, обсуждали ход военных действий, высказывали свои мнения, предположения, задумки, даже пытались заглянуть на полгода, а то и целый год вперед. Не курили, чтобы не затуманивать и без того перенапряженные мозги. Кому становилось невмоготу, выходили в холодный «предбанник» — небольшую приемную, задымленную до черноты. Общее впечатление об обстановке складывалось неплохое. Первые победы Красной Армии под Москвой, Тихвином и Ростовом укрепили дух народа и его веру в окончательную победу над врагом. Наступление Калининского и правого крыла Западного фронтов все еще продолжалось, однако военные действия носили менее ожесточенный характер. Враг продолжал откатываться назад, оставляя много населенных пунктов, хотя Гитлер еще 8 декабря вынужден был отдать приказ о переходе своих войск к обороне на всем советско-германском фронте, любой ценой удержать районы, имеющие важное стратегическое и военно-хозяйственное значение. Немецко-фашистское командование рассчитывало, пополнив войска людьми и вооружением, отразить контрнаступление Красной Армии. Но им, разведчикам, лучше чем кому бы то ни было другому, было ясно, что вражеским замыслам не суждено осуществиться.

Еще трещали морозы, мели косые поземки. На фронтовых дорогах, ведущих на запад, все еще росли синие переметные сугробы. Их по-прежнему крушили гусеницы советских танков, колеса машин, конские копыта, сотни, тысячи солдатских валенок, сапог, угольники волокуш… Днем и ночью части Красной Армии, взламывая немецкую оборону, рвались вперед, на запад. Обойдя с севера и запада левое крыло группы армий «Центр», они создали угрозу тылу ее главных сил, нарушили взаимодействие с группой армий «Север». Вражеское командование срочно перебросило сюда более десятка пехотных дивизий и охранных бригад. Разгромить усиленную немецко-фашистскую группировку и освободить Ржев, Гжатск и Вязьму из-за отсутствия необходимых резервов советские войска не смогли и на ряде участков стали переходить к обороне. Южнее Вязьмы героически сражались воины 33-й армии и 4-го воздушно-десантного корпуса, 1-го гвардейского кавалерийского корпуса и партизаны Смоленщины.

Не затихал грохот канонады на всех участках советско-германского фронта. Под Ленинградом и Тихвином зимой 1942 года были нанесены сильные удары по гитлеровским войскам. На старорусском направлении войска Северо-Западного фронта разгромили три вражеских дивизии и зажали в Демянском котле еще семь. Но бои по уничтожению окруженных под Демянском войск 16-й армии Гитлера затянулись.

Огромная оперативная карта пестрела флажками.

— В общем неплохо потрудились наши войска, — как бы подводя итог обзору событий, заметил майор Можаров. — Но все же задача, поставленная перед нашим фронтом, выполнена далеко не полностью, товарищи. Скажем это прямо.

— А в чем причины, товарищ майор? Почему так и не удалось завершить все задуманные операции на основных направлениях? — спросил капитан Рогозин.

— Силенок у нас пока еще маловато. Полагаю, в этом главная загвоздка. Да и опыта еще не тово…

— Верно! — встал сидевший верхом на стуле и молча обнимавший его спинку старший политрук с орденами Ленина и Красного Знамени на груди. — Враг пока по-прежнему силен.

В комнату вошел в накинутом на плечи белом полушубке заместитель начальника разведотдела полковник Мильштейн. Почуяв тепло и уют, сбросил его на свободный у порога стул.

— Вы что же не спите? Ведь в вашем распоряжении осталось меньше двух часов! А прибавки на отдых не ждите.

— Да вот прикидываем, сколько еще Гитлеру трепыхаться… — ответил начальник отделения подполковник Шищенко. — Думаем-гадаем, как дальше развернутся события на фронтах.

— Я понимаю вас, — включился в беседу, присев у стола, Мильштейн. — Этой думкой живет сейчас каждый боец и командир, вся страна живет! Скажу одно: сегодня, конечно, трудно предвидеть и оценить все последствия зимней наступательной кампании советских войск, в особенности разгрома отборных фашистских войск под Москвой. Но посмотрите сюда, друзья! За четыре месяца враг драпанул на сто пятьдесят — четыреста километров. А? Звучит? Немецко-фашистское командование в глубоком трансе. Теперь уже ясно: план молниеносной войны провалился. С треском! Вы понимаете, что это значит!

Полковник подбросил полено в печку.

— Но все ли у нас самих хорошо было? Везде ли командиры твердо знали, каков впереди противник, какие у него резервы в ближайшем тылу и так далее. И мы с вами, друзья, давайте честно признаемся, просмотрели переброску вражеских дивизий из резерва в район Ржева, Гжатска и Вязьмы. А итог? Войска Калининского и Западного фронтов так и не соединились в районе Вязьмы. А трагическая судьба тридцать третьей армии генерала Ефремова? Почему целой армии не удалось вырваться из вражеского окружения под Вязьмой? Знал ли командующий, что придется пробиваться с боями на восток по территории, забитой войсками четвертой танковой группы противника? Если знал, то этот прорыв был бы заранее обречен на провал. Скорее всего, не знал. Но тогда где была разведка — армейская, фронтовая?

Мильштейн встал.

— Вот и я заговорился с вами. Словом, задачек перед нами много, друзья. Надо думать и думать. А пока — отдыхать! Завтра, а точнее уже сегодня, придется крепко поработать.

Встречая весну 1942 года, командование Западного фронта не сомневалось в том, что гитлеровцы вскоре попытаются перехватить инициативу и нанести решительное поражение Красной Армии. К тому же не совсем удачно сложилась конфигурация линии фронта перед войсками Калининского и Западного фронтов. Особенно сложная обстановка была в треугольнике Ржев — Вязьма — Смоленск. Перед разведывательным отделом штаба Западного фронта, естественно, встала задача разгадать замыслы врага на весну и лето, определить основные направления, на которых вскоре суждено будет разыграться главным событиям.

Еще не развеялись тревоги за судьбу родной столицы, испытавшей тягостные дни осени сорок первого года. Извлечены были первые уроки, сделаны