Круг времени - Валерий Скурлатов

Скурлатов Валерий

Круг времени

НАУКА НА ГРАНИ ФАНТАСТИКИ

ВАЛЕРИЙ СКУРЛАТОВ

Круг времени

Обзор гипотез об обратимости времени

Мифологические представления о строении и судьбе космоса, как это ни удивительно, во многом подтверждаются современной наукой. Почему? Не прикасаемся ли мы через миф к генетической памяти бесчисленных предшествующих поколений, к миллиарднолетним алгоритмам бытия? Ведь не только древний миф, но и художественное воображение вообще следует неким универсальным решениям в ответах на "вечные вопросы" о происхождении и конце мира и человека.

В знаменитом рассказе американского фантаста Клиффорда Саймака "Творец" (1935 год) повествуется о путешествии двух землян на "машине времени" в далекое прошлое, к первым мгновениям нашего наблюдаемого космоса, Метагалактики, ячейки бесконечной вселенной. Хроноплаватели попали в удивительную лабораторию, в которой проводился некий эксперимент с "конусом света". В результате этого опыта Метагалактика и должна была родиться. На другой "машине времени" в ту же лабораторию попадают трое инопланетян. Все пятеро застают критическую ситуацию -экспериментатор, он же "творец", недоволен исходом опыта и хочет уничтожить новорожденный мир, чтобы затем добиться более красивой модели космоса. Естественно, земляне вместе с инопланетянами не остаются безучастными и после ряда коллизий и приключений спасают наше дорогое звездное небо, тем самым становясь как бы его "сотворцами"...

Подспудная идея рассказа о человеке как активном участнике преобразования и даже рождения нынешней Метагалактики весьма глубока и недаром, по мнению специалистов, отра.зила новые горизонты, открывшиеся не только перед научной фантастикой, но и перед современным естествознанием. Одну из граней этой идеи можно назвать "капканом "машины времени".

Предположим, человек действительно построил "хронолет" и отправился на нем в прошлое. Высадившись там, он волей-неволей дает начало целой лавине событий, распространяющейся в будущее. Эти события вплетаются в ход мирового процесса, который порождает, пусть через века или мириады лет и где-то на других звездах, самого изобретателя. Тот полагает, что до-бился власти над временем, а на самом деле обрекает себя на вечное рабство, навсегда становится пленником "петли времени".

В рассказе американского писателя Теодора Старджона зоз - "Как белка в колесе" (1940 год), а затем в новелле Альфреда ван Фогта "Не первый" (1941 год) художественно исследована эта роковая ситуация: человек в одном случае по собственному капризу, а в другом дабы избегнуть гибели при столкновении на релятивистских скоростях со звездой, совершает прыжок назад во времени и потом не в состоянии вырваться из заколдованного временного круга.

И вечно будут возвращаться события в этом "хроновороте": взлет человеческого могущества, иллюзия победы над временем, якобы свободный возврат в прошлое - и круг замкнулся! Снова и снова будет повторяться один и тот же обрывок мелодии на испорченной пластинке бытия, и лишь счастливое неведение помогает не отшатываться в ужасе перед бессмысленностью "беличьего колеса".

Но сколько энергии придется затратить для поворота времени? Ведь возврат в прошлое ввиду взаимосвязи всех событий неизбежно затронет весь мир, а для организации миротрясения придется использовать всю мощь космоса.

Известный американский фантаст Рэй Брэдбери в своем первом рассказе "Дилемма Холлербохена" (1938 год) описал изобретателя, научившегося на несколько мгновений останавливаться во времени и тем самым накапливать колоссальное количество губительной неуправляемой энергии. Эти идеи развил А. ван Фогт в новелле "Качели" (1941 год). Ученый отправляется в глубины времени к "началу начал" вселенной и по пути аккумулирует так много энергии, что по прибытии в пункт назначения при ее высвобождении происходит чудовищный взрыв, который, оказывается, и породил нашу Метагалактику.

Другими словами, если что и может быть "машиной времени", то только вся наблюдаемая вселенная. В ее структура, в структуре самого космического времени должна быть заложена возможность и необходимость его поворота. Герои К. Саймака, А. ван Фогта, Р. Брэдбери и других фантастов лишь реализовывали эту возможность, замыкая "цепь времени" начальным, исходным ее звеном'. И недаром к нам из будущего никто не прибывает - легче пустить космическое колесо под откос и уничтожить его, чем справиться с инерцией мировой махины и хотя бы на секунду-другую повернуть ее вспять.

О вселенной как "машине времени" думали величайшие философы и естествоиспытатели. Например, знаменитый немецкий математик Курт Гедель в 1948 году разработал модель космоса, в которой могли реализовываться "петли времени", совершаться путешествия во времени. Однако эта довольно громоздкая математическая модель потребовала ряд искусственных, как казалось тогда, допущений о вращении космоса, об изменении ритма пространства-времени от точки к точке. Ныне же подобное представление о необычном поведении пространства-времени и всего космоса стало привычным в результате интенсивного изучения гравитационного коллапса и "черных (а также белых) дыр". Более того, не раз высказывалась идея, что вся вселенная представляет собой "коллапсар", гигантскую "черную дыру", в которой, следовательно, пространство-время ведет себя отнюдь не прямолинейно. Поэтому к модели Геделя имеет смысл вернуться и даже обобщить ее следующим образом: а не мчится ли космос по уникальной "петле времени"?

Еще древнегреческие мыслители предложили непротиворечивую модель самозамкнутого космоса, который заключен внутри конечной небесной сферы. В центре сферы у них помещалась, естественно, Земля, а под ней на равном расстоянии от небесной тверди располагался Тартар, как бы антинебо.

Согласно Пифагору, Демокриту и многим другим умам древнего Запада и Востока космос периодически погибает в огне мирового пожара и, словно легендарная птица Феникс, возрождается из пепла в точности таким же, каким и был. Как сказал философ Эвдем своим ученикам, "если же верить пифагорейцам, то я когда-нибудь с этой же палочкой в руках буду опять так же беседовать с вами, точно так же, как теперь, сидящими передо мной, и так же повторится и все остальное".

Такова одна из древнейших формулировок идеи "стационарной вселенной": в каждом цикле космического круговорота все возвращается на круги своя, воистину "нет ничего нового в подлунном мире". Поскольку же циклы совершенно неотличимы один от другого, бессмысленно говорить о бесконечной последовательности предшествующих циклов: есть только один-единственный круг времени!

Спорили лишь о том, лежит ли причина возрождения и гибели космоса в нем самом или вовне, в боге. Материалистическое кредо отчеканил Гераклит: "Мир, единый из всего, не создан никем из богов и никем из людей, а был, есть и будет вечно живым огнем, закономерно воспламеняющимся и закономерно угасающим".

Логические аргументы против "сосчитанной бесконечности" времени и пространства подкрепляются результатами современной космологии. В Евклидовом бесконечном и вечном пространстве, равномерно или неравномерно засоренном на всем протяжении галактиками, туманностями, излучениями ("космологическим субстратом"), неизбежны чисто эмпирические парадоксы типа "парадокса Ольберса". Последний гласит: в бесконечной и вечной непустой вселенной небесная сфера должна казаться любому наблюдателю сплошной светящейся поверхностью, ибо, куда вы ни взглянете, всюду увидите неисчислимое количество раскаленных звезд.

Современная космология связала кривизну пространствавремени с "космологическим субстратом" и тем самым отказалась от примитивной, навеки застывшей Евклидовой модели мира. В неевклидовом (искривленном) пространстве-времени история вселенной развертывается несравненно интереснее. И теоретические уравнения, и экспериментальные наблюдения свидетельствуют о том, что вселенная расширяется, несколько миллиардов лет назад она была скручена почти в точечный объем и возникла в результате так называемого "большого взрыва". Г Открытое лет двадцать назад фоновое, заполняющее весь космос излучение с температурой всего на 3° К выше абсолютного нуля - остаток, "реликт" огненной купели вселенной. В процессе стремительного "вспучивания" вселенной световые волны "взрыва" превратились в радиоволны, незаметные нашему глазу.

Лишь с помощью чутких современных радиотелескопов удалось увидеть отблески сияющего первозданного пламени.

В самой простенькой модели "большого взрыва" космос постепенно остывает, радиус его безгранично растет, а плотность "космологического субстрата" падает (галактики как бы "разбегаются" друг от друга).

Возможны варианты, когда после "взрыва" объем вселенной через какое-то время стабилизируется, расширение прекращается, а если масса осколков достаточна, то в' конце концов начнется сжатие космоса вплоть до конечного (и начального) точечного состояния, тем самым реализуется модель пульсирующей вселенной.