Сборник рассказов - Полина Нема

В оформлении обложки использована иллюстрация автора Abian darkmoon1968 «фоновое изображение золото шаблон»

с сайта https://pixabay.com/ru

Пожар

Кукольный театр мадам Надани забит под завязку. Горожане славного города Бурже собрались дабы насладиться зрелищем. Сегодня на сцене играет спектакль – Простушка и Барин.

Мадам Надани гордилась Жанетт. Гордость театра. А какой у нее был голос. Ради нее приходили даже самые богатые горожане.

И здесь был он. Без ума влюбленный в талант юного дарования.

После концерта актеры поспешили покинуть сцену. Мужчина тенью скользнул в коридор труппы, приближаясь к гримерке.

Он властно прижал женское тело. Впился в нежные трепетные губы. Свечи мерцали, отбрасывая блики на деревянную стену.

– Вы такая красивая, мадмуазель, – ушко, поглаживая волосы. – Я хочу войти в вашу триумфальную арку, насладиться вкусом Сены внутри бутона вашего наслаждения, посетить ваш Лувр страждущим путником.

– Ох, сударь, что вы такое говорите, – кокетливо ответила она, не останавливая ласки настырного любовника.

– Мадмуазель как вы могли обо мне плохое подумать? Или вы боитесь, что моя Эйфелева башня недостаточно хороша для вашей базилики Страсти?

Она млела и таяла под грубыми и нежными прикосновениями.

Его рука зацепилась за небольшой отросточек и сорвала прядь искусственных волос с женской головы.

– Шиньон? Мадмуазель, вы право умеете удивлять, – легко улыбнулся мужчина и выбросил накладные волосы. Шиньон сиротливо плюхнулся на пол недалеко от стола. Не теряя запала двое любовников предались сладострастию. Красный диван с облезлой обивкой ходил ходуном, с каждым резким соприкосновением двигая стол. Пару толчков и свеча покачнулась, упав на блондинистый шиньон, вспыхнувший ярким пламенем.

Пожар быстро разгорался, переходя на нижние балки. Парочка не сразу сообразила, почему в гримерной воняет гарью и дымом, но, когда заметили, быстро схватили одежду.

Господин сбежал настолько быстро, что по улицам Парижа еще долго будут вспоминать, как сверкали его пятки.

– Жанетт… Жанетт…Жанетт, – шептала мадам Надани, глядя на ярко-полыхающий кукольный театр, бывший отдушиной всю жизнь.

Пожар охватил здание, испепеляя до тла. Почерневшие балки, охваченные пламенем, с громким треском обвалились, погребая все то, что заботливые работники не успели вынести из здания.

Женщина уже не могла плакать, лишь тихо всхлипывала,

прикрывая ладонью рот.

Как начался сильнейший пожар в кукольном театре так никто и не узнал. И никто не сопоставил с ним богатейшего человека Парижа. А он все бежал, прижимая к груди полулысую фарфоровую куклу.

Перекресток снов

Солнце пекло как фритюрница. И вот она – гостиница. Я выскочила из автобуса, обмахиваясь руками и сумкой.

Наконец, покинула место, где велась негласная война между теми кому жарко и теми, кому дует. Хотя давно можно было поменяться местами.

Что за жара этим летом – просто невыносимо!

Но по правде, сама виновата. Выбрала самую дешевую экскурсию. Вместо «Тропические места» попала на «Трупические места». И получила впечатления о криминальной жизни города.

Вечер опускался темной завесой на город. Я приготовилась ко сну. Чувствую, спать сегодня буду без задних ног. Назавтра ведь столько интересного приготовлено. Увлекательная прогулка по набережной с видом на речку-вонючку. Посещение краеведческих музеев, надеюсь, без тягомотного рассказа пенсионерки-экскурсовода, работающей со времен постройки самого музея.

Мне снился сон.

Будто иду по королевскому замку. На серых стенах – гобелены, статуи, портреты. Кругом темнота, не видно ни зги. А ноги несут меня все вперед.

Слышу шум. Подхожу к огромной двери. Прислушиваюсь. Толпа народу гудит, пьет. Веселье льется рекой.

Да что-то не припомню, чтоб мне групповое веселье снилось. Заходить туда не хотелось. А вдруг там люди заняты, а тут я.

Темнота друг молодежи в темноте не видно рожи. Иду дальше. Везде темнота. Светло было лишь возле того зала разврата и кутежа.

Я толкнула первую попавшуюся дверь. Сделала пару шагов и, в тусклом свете, проникающем сквозь окно, увидела, что нахожусь в спальне.

Кровать скрипнула. Я развернулась, пытаясь нащупать ручку двери.

– Я же просил никого ко мне не водить, – буквально в двух шагах от меня раздался холодный голос.

«Мы пришли, а нас не ждали».

Таким голосом только озвучивать хоррор-фильмы. А я в собственном сне чуть не открыла завод по производству кирпичей.

Я обернулась и встретилась со взглядом черных глаз. Фредди Крюгер панически сбежал, теряя на ходу свою шляпу. Застыла на месте, а он протянул руку, провел рукой по волосам, пропуская сквозь пальцы. Грубые пальцы коснулись лица и очертили его. Слегка дернулась, когда пальцы прошлись по щеке. Терпеть не могу, когда трогают лицо. Касание спустилось ниже. Прошлось по шее, задело ключицу. А вот возле груди я пришла в себя и стукнула шаловливую руку.

– Эй, я даже во сне не разрешаю себя трогать незнакомцам, – осмелела.

– Во сне? – удивился мужчина, склонив голову набок. А его глаза смотрели куда-то мимо меня.

Да уж, только слепой на меня поведется, и то во сне.

– Ну, это же сон? Я вот легла спать и это все мне снится.

Он глухо засмеялся.

– Я тоже лег спать. Проснулся, а тут вы. В моей спальне.

«Эй, фантазия куда тебя несет? Что за перекрестные сны?»

– Извините. То есть, нам снится одно и то же? – удивлено спросила его.

А что такого? Можно ж и пообщаться во сне с таким мужчиной. Он вполне симпатичный – длинные темные волосы, прямые черты лица, аристократичные даже. И тело – мускулистое, мощное. Или свет луны все так искажает? Кто ее знает, то небесное светило, что является лучшим другом теней.

– Пусть будет и так. Вам же именно в это проще поверить? – спросил он, приподнимая правую бровь.

Тень сомнения мелькнула в мозгу и тут же быстро пропала. Человек все равно видит сон не полностью, а обрывками. Так что, по сути, я участвую в полноценной версии, созданной моим мозгом. Что ж это не менее интересно. Вот только большая часть будет забыта и останется обрывками, осколками разбитого зеркала. В них все отражается мелко и во множественном числе. Но ведь хочется цельной картины.

– Да, проще. Во сне можно увидеть что угодно. Весь мир! И выдуманный мир тоже.

– Увидеть… – с легкой грустью отозвался мужчина, а я прикусила язык.

Он развернулся и пошел к огромной кровати.

– Пообщаться с людьми, – выкрутилась я. Сердце щемило тоской. Он же не видит, а я о больном.

– Иди ко мне, – он забрался под одеяло и похлопал на место рядом с собой. – Пообщайся со мной или можешь