ТРЕТЬЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИЛА - Сергей ГОРОДНИКОВ

ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ НА ВНУТРЕННИХ СТОРОНАХ ОБЛОЖКИ

1. Что следует понимать под сословным устройством общества?

Всякое развитое общество подразумевает высокую степень профессионализации деятельности каждого своего члена. То есть, каждый человек в таком обществе занимается своим делом с высокой степенью выучки в определённой специальности. Но рост профессионализма, специализации невозможны без высокого уровня взаимодействия членов общества, без развитых общественных отношений, без чёткого законодательного обеспечения развитию таких общественных отношений.

Однако, к примеру, предприниматель, фермер, квалифицированный рабочий или банкир, с одной стороны, и военный, государственный служащий или управленец-чиновник - с другой, разделены профессиональными интересами настолько, что живут как бы в разных мирах, с совершенно разным отношением к собственности. Главное, принципиальное различие в их интересах связано с тем, что одни поглощены проблемами доходности своей работы, роста капитала, расширением деятельности, платят налоги с заработков или доходов, тогда как другие получают материальные условия и средства для выполнения своего профессионального долга за счёт государственного бюджета, который формируется из налогов. Поэтому, одни заинтересованы как можно меньше платить налогов, тогда как другие кровно заинтересованы в обратном - чтобы налогов собиралось возможно больше.

Это различие в основных интересах приводит к явному или скрытому антагонистическому противоборству податных слоёв населения страны, то есть платящих налоги, с осуществляющими военно-управленческие функции слоями, живущими за счёт налогов. Таким образом, возникает материально обусловленное, юридически закрепляемое в законах основное разделение всякого общества на третье, податное, сословие и второе, военно-управленческое, собственно государственническое, сословие.

Чтобы регулировать их антагонистическое противоборство, не доводить его до взрывоопасной черты, возникает потребность в первом сословии, политическом сословии, которое изучает человека и общество, государство, закономерности их взаимодействия, накапливает знания об этом, выступает арбитром в конфликтах других сословий, продумывает и обосновывает законы. Оно тоже живёт за счёт налогов, а потому его материальные интересы совпадают с главными интересами второго сословия, обуславливают их прочный союз.  

2. Но нельзя отрицать тот факт, что для подавляющего большинства наших соотечественников именно ликвидация дореволюционного сословного деления общества является решающим достижением большевистского октябрьского переворота. Большевики утверждали, что они уничтожили сословия. Правильно ли это?

Чтобы ответить на этот вопрос, надо задаться другим. Исчезло ли разделение коммунистического общественного устройства на тех, кто в открытой или скрытой форме платит налоги, и тех, кто выполняет военно-управленческие функции за счёт налогов?

Всякий здравомыслящий человек ответит, что нет, от такого разделения невозможно избавиться в принципе! Потому что человек не в состоянии жить вне общества. А в обществе всегда будет необходимость в управленцах, в полицейских подразделениях поддержания внутреннего порядка, в военных ведомствах для защиты этого общества от внешних врагов. И в обществе всегда будут необходимы политики, изучающие общество, ищущие наиболее оптимальные пути его развития, хранящие знания о его прошлом, предлагающие идеалы и социальные идеи, разрабатывающие мудрые законы и нормы общественных отношений.

Якобы осуществлённое большевиками уничтожение сословного разделения общества было величайшей ложью или заблуждением. Ибо создаваемое ими социалистическое государство вынуждено было скрывать и подавлять очевидное. А именно, что Ленин создал первое партийно-политическое сословие, чрезвычайно деятельное для своего времени, которое позже постепенно выродилось в не способную к идеологическому и политическому творчеству касту партийной номенклатуры. А Сталин создал организованнейшее второе сословие, военно-управленческое сословие, которое оказывалось вынужденным формировать свою духовную традицию на основе традиции военно-управленческого сословия русской государственности, но при этом стремилось идеологически, посредством института политработников душить как эту традицию, так и органично связанное с ней сословное самосознание. С одной стороны, военный и управленческий слой выполнял все функции второго сословия. Но с другой, - в его среде под воздействием антисословной идеологии приходили в упадок традиции долга, чести, орденского духа, без которых второе сословие не может действенно выполнять свои задачи.

В конечном счёте, идеологические цели пролетарского коммунизма привели к действительному вырождению сословных этики и культуры, творческой ответственности первого и второго сословий, за которым последовало резкое ослабление их способности управлять страной, следствием чего стал крах коммунистического режима.

6 сент. 1996г.

“Дважды два - стеариновая свеча!”

И.Тургенев одарил русскую культуру прекрасным примером образного мышления при харак­те­ристике принципиального раз­ли­чия умозаключений на основании мужской и женской логик. Собст­венно мужчина на вопрос: “Сколько будет дважды два?” - заблуждаясь, может ответить: и “три”, и “шесть”; но женский от­вет на такой же вопрос прозвучит безапелляционно: “дважды два - стеариновая свеча!” Пример этот невозможно не вспоминать, когда сталкиваешься со стилем мышления наших патриотов вообще и национал-патриотов в частности.

В последнем номере журнала “Атака”, на четвёртой странице, предложены “Апрельские тези­сы” плодовитого на огульную критику всех и вся “мэтра” гума­нитарного интеллигентского тече­ния национал-патриотов, обита­ющих главным образом в Москве и С.-Петербурге, А.Иванова. Написанные с целью обобщения результатов 1-й научно-практи­ческой конференции “Государ­ство и национальная идеология”, тезисы в его исполнении, вообще-то, привычно похожи на восточ­ный базар, в котором чего только нет, разбросанного там и сям, аляповато и шумливо, без каких-либо систематизации и порядка. На эту ахинею сваленных в еди­ную кучу и абсолютно чуждых мужской логике заявлений можно было бы не обращать особого внимания, если бы они не являли по-своему чуждую конъюнктур­ности позицию, не схватывали действительно важные провалы в теоретическом осмыслении и в пропаганде революционного национализма.